Виктор позвонил за полчаса до прибытия Гришина.

— Объект проехал пост ГИБДД. Свернул с трассы. Через двадцать минут будет в Никольском. В машине один. Нигде не останавливался, ни с кем не встречался, никого не подсаживал.

От слова «объект» Илья почувствовал пробежавший по спине холодок.

«Ну, прямо как в кино. Не хватает погони, стрельбы и полицейских сирен».

Вместо того чтобы выразить сомнения, Илья решил поддержать деловой тон друга, начав задавать вопросы не менее актуальные, чем то, о чём сообщил Виктор.

— Гаишники на посту не тормозили?

— Нет.

— Машина какая?

— Ауди серого цвета. Номер — три восьмёрки.

— Знакомая тачка.

— Служебный автомобиль Гришина.

Понимая, что обсуждать нечего, Илья хотел было закончить разговор, но Руча вдруг ни с того ни с сего решил напомнить: «Не забудь включить записывающее устройство и поставь на вызов мобилу. Любая потеря связи будет расцениваться, как сигнал «SOS». Номер помнишь?»

— Ещё бы.

— Тогда вперёд и с песней.

Напутствие, прошив сознание, заставило нервы натянуться до предела. Был момент, когда Богданову казалось, будто он слышит внутри себя звон.

Объявленная Виктором получасовая готовность иссякла, а Гришина всё ещё не было.

Глянув на часы, Илья, отметил, до условленного времени пять минут.

В этот момент до слуха долетел хлопок закрываемой во дворе калитки.

«В машине выжидал, — подумал Богданов. — Что лишний раз доказывает, пунктуальность есть не только признак хорошего тона, но и главный показатель уверенности в себе».

Стук в дверь заставил сосредоточиться на встрече гостя.

Выйдя в коридор, Илья по привычке глянул на себя в зеркало: «Максимум спокойствия и как можно меньше суеты».

Щёлкнув замком, повернул ручку. Дверь распахнулась.

Сделав два шага назад, тем самым освобождая проход и увеличивая простор обзора, Богданов произнёс: «Здравствуйте, господин полковник!»

— Здравствуйте, Илья!

Войдя, Гришин огляделся.

— Разуваться?

— Не надо. Снимайте куртку, проходите в гостиную. Я сейчас.

Оставляя гостя одного, Богданов сознательно предпринял не совсем оправданный с позиции логики шаг, который предоставлял противнику возможность, обрести уверенность в себе.

На самом деле стратегия замысла состояла в желании заставить того задуматься: «С чего бы это Богданову вести себя столь беспечно?»

Сделано это было по совету Ручи, который, исходя из личного опыта, знал, Гришин привык давать оценку происходящему, где бы он ни находился и как бы ни противились тому обстоятельства, а значит должен обратить внимание, насколько раскован в действиях Илья.

Расчёт оказался верным.

Пройдя в гостиную, полковник, озадаченный действиями хозяина дома, присев на диван, огляделся. Глаза видели то, что надлежало видеть в то время, когда сознание, путаясь в мыслях, пыталось понять то, что не укладывалось в рамки обычных рассуждений. При отсутствии информации мысли начинали метаться, заставляя раздражаться и нервничать.

«Куда ушёл? Зачем ушёл? Откуда столько уверенности»?

Подозрение в том, что в доме есть кто-то ещё, заставило, подойдя к двери, прислушаться. Ни тебе голосов, ни посторонних звуков.

Вернувшись к дивану, замер в ожидании. Зависимость от выработанных годами привычек не позволяла менять ход действий, и Гришин продолжал делать то, что предлагал ему его же мозг.

Прошло более двух минут, прежде чем послышались шаги сбегающего по лестнице человека.

Вернувшись в кресло, Гришин вновь предпринял попытку дойти до происходящего путём рассуждений.

«Чего Богданову делать на втором этаже, когда я здесь? Одно из двух: или решил проверить на выдержку, или возникли неотложные дела. С другой стороны, какие могут быть дела, когда я здесь»?

— Простите, что заставил ждать, — входя в комнату, проговорил Богданов. — За минуту до вашего прихода позвонила мама, ей, видите ли, понадобился номер пенсионного удостоверения отца. Пришлось покопаться в бумагах. Пока отыскал, пока перезвонил.

— Ничего, бывает, — получив ответ на все вопросы сразу, облегчённо вздохнул Гришин.

Илья, пройдя в центр комнаты, не думал занимать место в кресле. Мало того, всем видом своим давал понять, что не намерен тратить время на пустые разговоры.

— Может перейдём к делу?

— Я только за!

Поднявшись, полковник вытянулся во фронт. Глаза полыхнули огнём, уголки губ дёрнулись, и что никак не сочеталось с положением и возрастом, порозовели уши.

Заметив это, Илье вспомнились слова Виктора: «Запомни, когда Гришин начинает нервничать, ответная реакция следует незамедлительно. Полковник не любит балансировать на грани эмоций. Появится желание выявить настрой, подёргай гостя за нервы».

Наставление пришло в голову как никогда вовремя.

Добавив голосу серьёзности, Илья произнёс: «Извините, но вам придётся снять пиджак».

— Что?

Гришин оказался не готов к тому, что Богданов начнёт отдавать команды и уж тем более, что команды будут выглядеть столь странными.

— Вас предупреждали, некоторые неудобства могу показаться странными. Я должен проверить одежду на момент присутствия в ней ненужных вещей. Кстати, зачем вам ингалятор?

Взяв со стола предмет, Гришин, повертев его в руках, протянул Богданову.

— В нём лекарство. Пять лет назад доктора обнаружили астму, теперь приходится таскать на случай обострения приступов.

— Брызните.

— Что? — сделал вид, что не понял, Гришин.

— Я говорю, брызните, — повторил Богданов. — Вдруг в ингаляторе не лекарство, а газ.

Направив распыляющее устройство в рот, Гришин нажал на клавишу, отчего гостиная наполнилась запахом аптеки.

Илья, не обращая внимания на затаившуюся в глазах гостя злобу, продолжал отдавать команды, от которых веяло диктатом.

— Расстегните рубашку и медленно развернитесь ко мне спиной.

Гришин позеленел.

— Может ещё штаны снять?

— Понадобится, снимите. Но сначала покажите, что у вас ничего не спрятано под рубашкой.

Видя, что Богданов не шутит, полковник проделал всё, как было велено, вплоть до того, что, расстегнув ремень, начал снимать брюки.

— Достаточно, — остановил действия гостя Илья. — Одевайтесь. Телефон, часы оставьте на столе. Блокнот, ручку, ингалятор можете взять, но предупреждаю, пользоваться только с моего разрешения.

— Слушаюсь и повинуюсь.

До гаража шли молча.

Преодолев лабиринт коридоров, упёрлись в дверь.

Войдя первым, Богданов, пропустив Гришина вперёд, запер дверь на ключ.

— Зачем? — услышав звук закрываемого замка, обернулся полковник.

— На всякий случай. Вдруг сбежать захотите.

— Сбежать? — пожав плечами, Гришин, пройдя в центр гаража, огляделся. — Почему я должен бежать оттуда, куда стремился попасть столько лет?

— Чтобы беспрепятственно покинуть место преступления.

— Понятно, — продолжая осматривать стены, произнёс полковник.

Подойдя к смотровой яме, присев на корточки, заглянул внутрь.

— Интересно, где батюшка ваш умудрился организовать здесь тайник?

— Всему своё время, — обойдя гостя вокруг, Богданов указал на приставленный к столу стул. — Ваше рабочее место. Здесь вы сможете ознакомиться с архивом.

Взяв в руки длинную в три метра цепь, противоположный конец которой был прикреплён к уходящей под потолок металлической трубе, Гришин, позвенев, вопросительно посмотрел на Илью. — Зачем?

— На всякий случай.

Вынув из ящика стола наручники,