— Образец карабина, который выбрали для вооружения Финляндской пограничной бригады, — отрапортовал, подскочив и вытянувшись по стойке смирно, министр-статс-секретарь по делам Финляндии барон Карл Фридрихович Лангоф.

— Хм, так велите заносить, — отдал царь ему распоряжение и обратился к остальным присутствующим. — Господа, вы можете пока испить чаю.

Но только Пётр Аркадьевич Столыпин, сменивший на посту Председателя Совета министров подавшего в отставку графа Витте, воспользовался советом монарха. Остальные, новые и старые представители министерств и ведомств предпочли не привлекать к себе внимания, лавируя от столика с самоваром до своих мест.

Под руководством барона Лангофа два фельдфебеля из дворцовой полиции занесли и распечатали оружейный ящик.

— Какой интересный карабин, — император достал оружие и повертел его в руках. — Чьё производство?

— Завода «Хухта арсенал», ваше императорское величество, — пояснил генерал-майор Лангоф.

— Ясно. Помнится, на том заводе хороший германский конструктор работает. Его поделка?

— Никак нет. Карабин создан Матвеем Хухтой-младшим.

— Какой разносторонний молодой человек. И сказки придумывает и оружие создаёт. Да как этот шомпол вытянуть? — в сердцах повысил голос царь.

— Это не шомпол, ваше императорское величество. Это штык. Там защёлка есть, надо на неё нажать и штык выйдет. Позвольте продемонстрирую.

— Пфф! Сам разберусь! О какой! Четырёхгранный игольчатый! И лёгкий какой! Не больше фунта весит. А крепится как?

— Обратной стороной в разъём для штыка до щелчка, — пояснил барон.

— Ага. Понял. Интересная игрушка, — Николай II произвёл несколько штыковых экзерциций в сторону бюста Александра II. — Забавно, забавно. Патроны есть? — он подошёл к оружейному ящику и, покопавшись, извлек пару пятипатронных обойм. — Хм, восемь миллиметров? Датский стандарт. Ну что же, проверим. Снаряжается как?

— Так же, как и трехлинейная винтовка.

Царь провернул затвор и, снарядив карабин патронами, подошёл к окну.

— Ага! Как раз то что нужно! Карл Фридрихович, откройте мне окно, — приказал Николай барону.

Как только генерал-майор распахнул обе створки тяжёлого дворцового окна, император всероссийский вскинул карабин и в быстром темпе расстрелял все пять патронов вниз, куда-то во внутренний дворик.

Замкнутое пространство зала усилило звуки выстрелов и многие чиновники не ожидавшие ничего подобного от своего монарха, испуганно вздрогнули.

— Ха! Не убежала! Не успела! Хороший карабин! Точный, отдача небольшая и отменно пристрелянный. Спасибо, господин Лангоф. Вы меня порадовали, — кивнул император своему министру и указал пальцем на окно. — И окошко прикройте.

Наблюдавший за этим действием Леопольд Мехелин даже представить боялся кто не успел убежать из-под монаршей пули, кошка, собака или нерасторопная прачка.

— Фёдор Карлович, — повернулся Николай II к морскому министру. — Вы мне постоянно жаловались, что вашим матросикам неудобно с длинными трехлинейными винтовками на судах. Вот и закажите для пробы несколько штук этих карабинов.

— Так точно! Будет исполнено, ваше императорское величество! — громко и чётко согласился с императором адмирал Авелан.

— Раз мы начали с финляндского оружия, то и продолжим про Финляндию. Леопольд Генрихович, я очень недоволен действиями вашей полиции по вопросам выдачи политических преступников отдельному корпусу жандармов. Видимо, граф Витте слишком много свобод вам дал. Может, стоит перейти к планам по интеграции вашего княжества, которые проводили Плеве с Бобриковым?

— Воля ваша, — кивнул императору Мехелин. — Но подобные действия, оттолкнут от России и от вас лично большую часть населения княжества. А ведь сейчас вас в Финляндии почти боготворят.

— Боготворят, но суют палки в колёса и препятствуют выдаче преступников? Кроме этого ваше княжество закупает товаров за границей больше чем в империи. Как вы это объясните если не преднамеренным сепаратизмом?

— Это не сепаратизм! Позвольте быть честным и рассказать о моём видение этой проблемы, — глядя прямо в глаза императору сказал Леопольд Мехелин.

— Позволяю! Расскажите нам что не так с Финляндией! — царь закурил папиросу и, отщёлкнув штык от карабина, принялся крутить его в руке.

— Финляндское княжество находится в составе империи уже почти сто лет. Но имперские власти до сих пор не включили его в свою экономическую сферу.

— Это как? — удивился Николай II.

— Все провинции империи связаны между собой железной дорогой и между ними происходит постоянный круговорот товаров. Финляндия с империей не связанна железной дорогой. И жители княжества вынужденны закупать большую часть ресурсов — уголь, железо и даже хлеб в европейских государствах. Империя до сих пор не построила железнодорожный мост через Неву, тем самым бы связав наши экономики.

— Что вы несёте? Ходят же поезда через Литейный мост! Я сам утром часто наблюдаю эту картину! — зло возразил император и со всей силой засадил штык от карабина в кадушку с лимонным деревом.

— Один состав в сутки с весом не более двух тысяч пудов. Этот мост не предназначен для пропуска тяжёлых поездов с углём, керосином, зерном, станками и оборудованием. Где-то в дикой Манчжурии на территории Китая, через реку Сунгари, империя строит мост за два года, а в столице, в Санкт-Петербурге, нет моста для связи с Финляндией, которая уже столетие с Россией. Все товары надо везти в порт, перегружать на баржи, затем везти в княжество и перегружать обратно. А зимой, Финский залив замерзает и единственная возможность получить сырьё и товары — это поездом из Швеции. Кстати, Швеция построила мост и соединила себя и Финляндию…

— Молчать! — заорал вскакивая Николай и взмахнул рукой, снося хрустальную пепельницу со столешницы.

Громкий стук падения этого настольного прибора на паркет, отвлёк внимание царя от Финляндского генерал-губернатора. Николай II с минуту постоял глядя на расколовшуюся пепельницу и разбросанные по полу папиросные окурки, и горелые спички, а затем повернувшись к Мехелину, изрёк:

— Я вас услышал, Леопольд Генрихович. Я вас больше не смею задерживать, вы с бароном Лангофом можете быть свободны.

Дождавшись пока финляндские чиновники покинут зал совещания, император принялся расхаживать по залу не обращая