litbaza книги онлайнИсторическая прозаВойна за справедливость, или Мобилизационные основы социальной системы России - Владимир Макарцев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 82 83 84 85 86 87 88 89 90 ... 125
Перейти на страницу:

Теоретически, конечно, у него была возможность всеми правдами и неправдами получить образование и поступить на службу, но только теоретически. Хотя, справедливости ради, надо сказать, что такие случаи бывали. Например, в списках депутатов III Госдумы (437 человек) есть три крестьянина с высшим образованием.[527]А среди сенаторов 1913 года был один крестьянин от «академической группы».[528]Такие, казалось бы, парадоксальные случаи объясняются все тем же сословным строем, его скрытыми от нас особенностями. Они, в частности, объясняются тем, что Высочайшим Указом от 5 октября 1906 (разд. III) запрещалось исключать из сельских обществ лиц, получивших ученые степени и звания, даже при приобретении ими высших прав состояния. Но при этом, «сельские обыватели, приобретшие права высшего состояния, но оставшиеся в составе сельских обществ, изъемлются по всем уголовным делам… из обязательной подсудности волостному и сельскому суду», а также от «подчинения карательной власти» сельских старост и старшин.[529]

Как-то непохоже это на проявления новых демократических тенденций времен конституционных реформ – теперь крестьяне, даже приобретая привилегированные права, все равно оставались крестьянами, хотя «карательная власть» волостных и сельских старост на них больше не распространялась. Понятно, что это было лишь стремление государства сохранить в нетронутом виде сельское общество, общину, потому что «сельские обыватели и лица других податных состояний, остающиеся в сельском обществе и продолжающие владеть надельной землею при приобретении ими высших прав состояния, сохраняют за собою все, связанные с принадлежностью к своим обществам, права, а равно несут соответственные обязанности».[530]

То есть все проблемы сословных отношений кроются в обязанностях, т. к. «равно несут соответственные обязанности». И получается, что, получив как бы в аренду права высшего сословия, крестьяне по-прежнему оставались крестьянами, «тяглым сословием», обязанным государству повинностями. «Высокопоставленные» крестьяне и теперь не могли переступить сословные границы при вступлении «в гражданскую службу», «при производстве в чины», «при получении орденов и знаков отличия», «при окончании курса в учебных заведениях» и т. д. («Общие Положения о Крестьянах», изд. 1909).

Расширение сословных прав и относительная либерализация царского режима после революции 1905 года вели парадоксальным образом к обратным результатам, к укреплению сословных границ – правовых, культурных, экономических (но, пожалуй, не политических), а значит, к еще большему попранию социальной справедливости. Отменяли ее в несколько этапов на протяжении 76 лет, окончательно точка в этом процессе была поставлена в 1861 году. Фокус в том, что отсутствие личной свободы у крепостных имело и обратную сторону – они были социально защищены. Это было условием выживания военного общества.

Даже в голодные годы помещик был обязан ссуживать крестьян зерном, чтобы они не пошли по миру, он по закону не имел права их разорять. В противном случае его имение бралось в опеку, и он лишался права собственности над ним (ст. 1900 «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных», 1845 г.). А статья 1905 этого же Уложения гласила: «Если, по неисполнению помещиком его обязанностей в отношении к продовольствию крепостных людей его, они будут принуждены питаться подаянием, то за каждого пойманного в прошении милостыни человека, с владельца взыскивается по одному рублю пятидесяти копеек».[531]

Это и была социальная справедливость, какая-никакая, но справедливость.

Ее устанавливала норма закона.

Все изменилось после Освобождения. При переходе на свободные рыночные отношения помещикам стало выгодно придерживать зерно, чтобы поднять его цену или экспортировать за рубеж на более выгодных условиях, не оставляя почти ничего для внутреннего пользования. Еще до бурного развития железных дорог, в начале 70-х годов XIX века, известный ученый и помещик А. Н. Энгельгард отмечал:

«Крестьянин, который не может обернуться своим хлебом, который прикупает хлеба для собственного продовольствия, молит бога, чтобы хлеб был дешев. А помещик, купец-землевладелец, богач-крестьянин молит бога, чтобы хлеб был дорог. Когда погода стоит хорошая, благоприятная для хлеба, когда теплые благодатные дожди сменяются жаркими днями, бедняк-мужик радуется и благодарит бога, а богач, как выражаются крестьяне, все охает и ворчит: «Ах, господи» – говорит он: – парит, а потом дождь ударит, – ну как тут быть дорогому хлебу!».[532]

В таких условиях палочкой-выручалочкой для помещиков стал экспорт. Все знают, что мы кормили всю Европу. Но какой ценой – зерно вывозили даже в голодные годы. Как говорил министр финансов И. А. Вышнеградский, «недоедим, а вывезем!».[533]

Недоедали, естественно, крестьяне, а вывозили, как вы понимаете, помещики. Вгонять крестьян в нищету, разорять их стало выгодно! Потом, правда, боролись с голодом, организуя «хлебные магазины» и горячее питание для нищих по воскресеньям, столовые для бедных и всякие благотворительные акции – из сегодняшнего дня все выглядит до слез благородно.

Особенно если к этому добавить, что от помещиков не отставало и государство. Л. Н. Толстой приводит один случай, когда «полицейские власти, приехав в деревни, где были столовые, запретили крестьянам ходить в них обедать и ужинать; для верности же исполнения разломали те столы, на которых обедали и спокойно уехали, не заменив для голодных отнятый у них кусок хлеба ничем, кроме требования безропотного повиновения».[534]

Если следовать букве «Свода законов», то нужно было бы сказать «беспрекословного повиновения». Граф Л. Н. Толстой очень точно знал границу сословности, не заметить ее современникам, особенно образованным помещикам, было не трудно, но понять – невозможно. Потому что невозможно было понять действия полиции, которой в соответствии с законом принадлежало «общее попечение о народном продовольствии».[535]Это если исходить из общегражданских или гуманитарных соображений, свойственных людям интеллигентным. Но из приведенного случая совершенно ясно, что сословные начала, охрана которых также относилась к ведению полиции, имели для нее гораздо большее значение, потому что высшее сословие не имело права самовольно помогать низшему. Это была прерогатива государства, точно такая же, как раздача земли или регулирование прав собственности.

1 ... 82 83 84 85 86 87 88 89 90 ... 125
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?