Одна, пять, двадцать техник Драконьей Бури одновременно. Превращаясь в настоящий сонм из Повелителей Небес, терзая саму реальность своими когтями-меча, вихрь техник обрушился на Императора. Дракона закружили вокруг него исполинским торнадо.

Гора дрожала под их ногами, а зрители не могли поверить своим глазам. Еще никогда прежде они не видели такой ярости и мощи. Будто перед ним стоял не человек и даже не дракон. Будто это был… был… демон, выползший из бедны. В черных, истекающих мраком доспехах, он пришел, чтобы погасить их солнце.

Тьма крыльев, клыков и когтей накрыла собой Императора.

И на миг некоторые из драконов подумали, что битва закончена. Никто из них не ощущал в себе силы защититься от одновременной мощи двадцати техник меча Божественного уровня.

Но, внезапно, изнутри темного вихря показалась вспышка серого цвета. А затем вихрь распался на лоскуты исчезающей тьмы.

Хаджар пошатнулся и сплюнул кровью. Побочный эффект от разбитой техники оказался настолько силен, что пострадало несколько его внутренних органов.

Император стоял на том же месте, что и прежде, но теперь… в его левой руке застыл обоюдоострый меч. Одна его половины была изогнута хищным серпом, а вторая загибалась длинной саблей. Вместо яблока странный меч обладал розовым магическим кристаллом.

И, только в этот момент Хаджар понял, что все это время, с самого начала битвы, Император использовал лишь один меч, а то, что выглядело как щит, на самом деле являлось ножнами для его Звездного артефакта.

— Мне жаль, — произнес Император и… исчез.

Хаджар опустил взгляд себе на грудь. В районе живота, всего в нескольких миллиметрах от печени, показалось жало белого клинка.

Используя максимум силы Ветра, Хаджар оттолкнулся и разорвал дистанцию, мгновенно перемещаясь на противоположную часть арены.

Он хрипел и стонал.

Меч Императора рассек одну из его меридиан и теперь энергия утекала как сквозь пальцы.

Ветер, чувствуя, что его напарник вот-вот потеряет способность сражаться, будто ожил и, вытянувшись из источника, сам стал этой меридианой. Но, из-за подобного “чуда”, Хаджар понял, что скорость, с которой восполнялось его ядро, снизилась в несколько раз.

Он уже собирался использовать Мирный День, чтобы хоть немного перевести дух, как почувствовал угрозу над своей головой.

Император двигался быстрее, чем мог уследить даже взгляд Хаджара на ступени Безымянного. Даже когда он находился в единении с Ветром. Хаджар никак не успевал вставить в качестве защиты Черный Клинок…

И, словно тогда, в стране старика Борея, вражеский меч завис над его головой.

Но на этот раз тень странного воина в черной броне и с красным плащом не появилась. Вместо неё, Хаджар услышал:

— Я могу помочь.

Сцепив зубы, Хаджар подумал:

— Я согласен.

Почему все адепты видели Наследие как самое ценное сокровище мира боевых искусств?

Любое сокровище может быть добыто.

Любые деньги заработаны или украдены.

Даже техники — их можно было купить, добыть, украсть или выучить.

Наследие же нечто иное.

Взять ту же технику Разорванного Неба, созданную Хаджаром на основе техник Черного Генерала и Травеса. Он её создал, но сам, до сих пор, не смог овладеть ей в полной мере, потому как пока не завершил её создание. Он создал три из четырех её “песен”.

Наследие же это не только полная техника, но и нечто куда более важное. Получив Наследие адепт не только мгновенно изучал ту или иную технику, но и буквально чувствовал её так же, как часть самого себя.

Будто тренировался в искусстве использования уже несколько эпох, посвящая всего себя лишь этому конкретному искусству. Наследие становилось неотъемлемой частью души.

И поэтому время словно застыло для Хаджара.

Он увидел перед собой воина в черных одеждах. Тот медленно перетекал из одной позиции в другую. Тренировался, стоя посреди цветочного луга. Его меч двигался медленно и плавно. Будто бы воин лишь разминался, а вовсе не фехтовал.

Но, если присмотреться внимательнее, если открыть глаза, становилось видно, как с каждым движением, воздух вокруг фехтовальщика слегка уплотнялся. Немного менялся, а затем, когда поток ударов ускорился, разросся в неудержимую горную реку, финальный удар оставил на земле не один, а сразу два разреза…

— Ни ты ни я, не являемся обоерукими мечниками, ученик, — прозвучал в его сознании голос Черного Генерала. — в этом наша великая слабость. Но любая великая слабость может стать еще большей силой. Когда-то ты понял, что если бы в твоих руках был один меч, а в душе — другой, то ты бы смог использовать сразу две техники. Но так и не смог найти меча, достойного Черному Клинку. И никогда бы не нашел, потому что невозможно найти артефакт, который ужился бы с нашим мечом. Ни один меч, кроме… загляни в свою душу, мой ученик. Твой верный друг уже заждался того момента, когда он сможет биться с тобой бок о бок.

Хаджар посмотрел.

Посмотрел и увидел.

Там, внутри его души, посреди бесконечной долины, покрытой изумрудными травами, на холме, где стоял камень и росло дерево, кружился вихрь. Вихрь, внутри которого застыл меч.

Голос ветра, звучавший в его душе изменился. Из детского, игривого, любопытного, он стал тверже, стал взрослее. Он был готов к битве. Он был готов отнять чужую жизнь и отдать свою.

Это был голос воина.

Голос техники, которую мог изучить лишь обладающий Истинным Именем Ветра.

Техника Воина Ветра.

* * *

Тенед сжала бортик парящей площадки. Кроме Чин’Аме она была единственной, кто видела как сражается Император. В тот день, когда на неё на прогулке напали убийцы из региона Алого Феникса, Император обрушился на них со всей мощью и яростью.

Три десятка Безымянных разных стадий и два Небесных Императора начальной стадии.

Они не смогли даже коснуться одежд Императора Драконов. А сердце маленькой Тенед не ударило и четырех раз, как все они отправились к Великому Предку, их кровь маленьким озером накрыла поляну.

Тенед прекрасно знала, что как бы силен не стал за эти три дня Хаджар. Как бы далеко его не продвинула техника медитации Пути Среди Звезд, но он не мог сравниться в силе с её отцом. Тем, кто потратил на свои техники многие эпохи. Кто оттачивал мастерство фехтовальщика еще с тех времен, когда Семь Империй находились в состоянии маленьких, разрозненных королевств.

Он по праву считался сильнейшим мечником региона Белого Дракона. И лишь однажды он вернулся домой с небольшим порезом на левой руке. Сказал, что встретил мужчину с забавным именем Орун. И он был единственным, за тридцать шесть эпох, кто смог хотя бы ранить её отца.