Стивен увидел, как Юдифь прямо-таки побледнела. Джордж Мартинес тоже с тревогой поглядывал на неё сбоку.

– Да брось ты, – слабым голосом произнесла она. – Ты ошибаешься.

– Нет. Я уверен. Это именно он. И это значит, что отец был прав.

Стивен воздел руки:

– Что это за…

– Иешуа, это наверняка что-то другое. Тебе померещилось.

– Могу я наконец узнать…

– Мне померещилось? Я вижу подземный ход. Ход, который начинается южнее стены Храма и ведёт под неё. И делает два крюка. Это точно то описание, которое давал отец.

– Могу я…

– Ах, вздор. Ты просто хочешь снова сыграть в папенькиного сынка.

– Я? Да это смешно. Ты настолько зациклена на легенде о его сумасшествии, что даже очевидные доказательства…

– Какая-то загогулина с двумя закорючками! И это доказательство?

– Мы могли бы взглянуть на исходные снимки. Ведь эта линия здесь не какая-нибудь случайность.

– Снимки. Ну конечно. Как будто ты на них что-нибудь разглядишь.

– Ты уводишь в сторону. Ты же точно знаешь, что это совершенно несущественно…

Стивен схватил обоих за руки:

– Эй, эй, эй, – попытался он разнять их. – Спокойно, друзья. Лучше объясните, о чём, собственно речь. Нет, Юдифь, не ты. Иешуа.

Иешуа поворошил свою курчавую шевелюру очень профессорским жестом.

– Я думаю, это подземный ход, который наш отец часто упоминал…

– «Часто» – мягко сказано, – накинулась на него Юдифь. – Он был им просто одержим.

– Лет двадцать назад, изучая древние тексты, он обнаружил сведения о том, что в средние века члены одной секты в процессе многолетней работы пробили штольню из Давидова города под Храмовую гору. Судя по описанию, это и могла быть та самая штольня. Могла – потому что предположения нашего отца так и не были проверены.

– Серьёзно? – удивился Стивен. – Почему же?

– Если бы ты знал нашего отца, – сказала Юдифь, – ты бы не спрашивал.

– Он действительно, ну, временами тяжеловат в общении, – признал и Иешуа. – Но с другой стороны, в Иерусалиме таких находок пруд пруди. Можно рыть в каждом подвале – и обязательно найдёшь что-то ценное. Если пойти на поводу у археологов, так весь город пришлось бы закрыть, людей переселить в другое место на ближайшие пятьсот лет и всё тут перерыть камень за камнем. Существует очерёдность археологических проектов в черте города. Отцовский проект просто оказался не таким важным.

Стивен глянул на карту, разложенную на маленьком столике. И снова у него возникло ощущение прозрачности времени, как будто его руки уже коснулись чего-то, что находилось в будущем. Камера. Существовал ход, который вёл за Стену плача. Это было единственно важное. Если им вообще суждено добраться до камеры, то лишь через этот ход.

Он посмотрел на Джорджа Мартинеса, который непонимающе следил за их перепалкой, потом на Иешуа – в надежде, что тот подыграет.

– Джордж, – начал он, – как вы думаете, не могли бы мы взять у вас копию этой карты? У меня такое чувство, что она могла бы существенно помочь в водворении мира и спокойствия в этой семье.

Юдифь было запротестовала, но в следующее мгновение сообразила, к чему он клонит, и прикусила язык.

– О, нет проблем, – заверил мексиканец из Бозмана, штат Монтана. – Это была только подложка для плёнки, которую мой партнёр изготовил для презентации у мистера Кауна. Если хотите, можете взять её себе. В компьютере она у нас так и так есть.

– Спасибо, – сказал Стивен, взял карту и протянул её Иешуа: – Вот. Для твоего отца.

Иешуа тоже всё понял. Он взял бумагу с удивительной невозмутимостью, сложил её и сказал:

– Это его порадует.

– А я уж было подумал, – засмеялся Джордж Мартинес, – что мы открыли что-то сенсационное.

* * *

– Только не думай, что всё так просто, – предостерёг Иешуа, когда они медленно пробирались назад к отелю сквозь городское уличное движение, где все гудели и вылезали из ряда, кто во что горазд. – Вход в штольню и, наверное, не меньше трети её длины затоплены водой.

– Но ведь известно, где находится этот вход?

– Да.

– Ну? И где же?

– В Давидовом городе. Это район к югу от Храмовой горы, на другой стороне долины Кидрона. Район, который строился под иорданским владычеством.

– И где там?

– В одном резервуаре, который ныне оказался в подвале одного жилого дома.

Стивен удивлённо поднял брови:

– В подвале? Как это?

Иешуа вздохнул.

– Ну, так уж у нас в Иерусалиме. Захочет кто-нибудь построить дом, а когда начинают рыть котлован под фундамент и подвал, непременно натыкаются на какие-нибудь исторические остатки. Если не повезёт, то строительство приходится откладывать до тех пор, пока археологи не разберутся с находкой. А если повезёт, то дело ограничивается парой обязательств, и строительство продолжается. Владельцу этого дома повезло.

– Это как? Там что, можно войти в подвал, открыть дверь – и окажешься в средневековье, с резервуаром посередине?

– Именно так.

– Чудно, – Стивен смотрел на покрытое пылью лобовое стекло, на сухие деревца на обочинах, на голые скалистые холмы, окружающие Иерусалим. – А откуда в штольне вода? Куда ни глянешь, всюду сушь, неужто где-то здесь осталась неиспользованная вода?

Иешуа извлёк из бардачка карту города.

– Официальная трактовка, которую наш отец, как я уже говорил, неистово оспаривал ещё двадцать лет назад, состоит в том, что туннель, который начинается на дне этого резервуара, является частью античной системы водоснабжения Иерусалима. Вот, взгляни сюда. Здесь…

– Извини. У меня такая привычка – во время вождения смотреть на дорогу.

– Ах да, конечно.

На ближайшем красном светофоре Иешуа всё-таки сунул ему под нос развёрнутую карту и ткнул пальцем в путаницу улиц:

– Это источник Гихон. Отсюда изначально отходил водоводный канал вдоль долины Кидрона – здесь – до старого пруда Силоах. Поскольку это сооружение всё-таки находилось за пределами городской стены и поэтому в случае осады водоснабжение городских жителей было под угрозой, царь Хиския велел проложить другой, подземный тоннель сквозь скалы, а верхний исток Тихона засыпать землёй. Это было лет за семьсот до начала нового летоисчисления. Длина туннеля метров пятьсот, и он впадает в новый пруд Силоах, который находится вот здесь.

Стивен пялился на карту города, ничего не понимая, но мысль о том, что люди почти три тысячи лет тому назад прорубили сквозь скалы подземный водопровод, который всё ещё действовал, завораживала его. И только когда сзади него принялись гудеть, он заметил, что светофор уже горит зелёным.