Я хочу, чтобы такого больше не было. Чтобы маги и люди жили бок о бок, чтобы травники и ведьмы спокойно волховали, чтобы Раденор был богатой и счастливой страной.

Я наивен?

Да, скорее всего.

Я добиваюсь результата грязными методами?

И это верно. Но первым я не наносил удара.

Сложно. Все это сложно. Я чувствую, что надо с кем‑то поговорить — и вызываю Аргадона. А кто еще может помочь полудемону разобраться в себе? Только демон.

Только надо нацедить у кого‑нибудь крови. Демоны пьют вино, но кровь…

Я не убиваю, нет. Убийца, который поделился со мной алой рудой, остается жив. Хотя и ненадолго — скоро его ждет виселица. Но кто его просил залезать в лавку с ножом и вырезать всю семью некстати проснувшегося лавочника? Ладно еще хозяина, который застал мерзавца на месте преступления. Но жену и детей?

Не стоит быть мразью…

Аргадон появляется практически сразу.

— Давно не виделись, сынок…

И вглядывается в меня так, что даже неловко. Словно что‑то хотел увидеть… или не увидел? Что именно?

— Побеседуем о жизни?

— Тебе больше не с кем?

— Король — работа одиночек.

— Врешь, сынок.

Вскидываю брови.

— Разве?

— Ты не одинок. Ты сейчас… любишь?

— Это видно?

— Нам — да. Это в ауре. Словно алые отблески.

— Люблю.

— А она?

— И она тоже.

— Жаль…

— Почему?

— Ты стал бы хорошим демоном. У тебя были все задатки.

— Не понял?

— Выпить есть?

Машинально подталкиваю в пентаграмму бутылку со смесью крови и вина. Аргадон ловит, достает из воздуха кубок и касается его губами.

— Кровь подонка и убийцы? Неплохо. Твое здоровье, сынок!

Меняется в аристократика с розочкой и выпивает чашу до дна. Облизывает губы. И так это выглядит… я думал, что умею пугать людей? Такого уровня игры на контрастах мне еще сто лет не достигнуть.

А Аргадон рассказывает.

Полудемон — это ведь все равно демон. Просто пока еще неполноценный. И когда я решил надеть корону, он посчитал, что дело сделано.

Что нужно, чтобы вырастить демона?

Кровь. Грязь. Боль. Чужие смерти.

Знакомый список?

И каждый раз, когда я переступал через себя, каждый раз, когда я говорил, что эта подлость лишь ради чьего‑то блага… я не от боли закрывался, я просто убивал в себе человека.

Демону ведь больно не бывает. Никогда.

А что поменялось?

Демоны не могут любить. И быть любимыми — тоже. Нельзя любить тварь. Хищную, жестокую, неуправляемую, со склонностью к убийствам… осознанно — нельзя. А если кто‑то таких любит — это уже к магам жизни, они и души лечат.

Вот это мне Аргадон и излагает под бутылку вина.

Я тоже приговариваю кубок, осознавая что мне грозило.

— То есть я мог стать демоном?

— Скорее всего ты бы влился в мой легион.

Прищуриваюсь.

— Ага. Ты старший родственник и сильнее, во всяком случае в своем мире. Руку бы я на тебя поднять не смог, о клятвах ты бы позаботился, а вот усилить тебя… ну ты и …. И… тоже.

— Демон я. Де — мон. Или ты меня с беленьким зайчиком перепутал?

Аристократик небрежно помахивает в воздухе розочкой. Я невольно фыркаю.

— Да нет. Даже стань я демоном, выбор был бы за мной…

— Если бы был вообще.

— Ну да… а могло и не быть?

— А с чего ты взял, что стал бы высшим демоном, вроде меня?

— А кровь?

— Кровь важна. Но в кого ты переродишься — неизвестно. Что для демонов обыкновение — для тебя ужас.

— То есть это зависит еще от беспощадности? От жажды крови?

— Да. Если бы ты получал удовольствие от того, что делаешь — ты бы стал высшим. А если бы просто бежал к своей демонской сущности в ужасе от того, что творишь — становишься низшим.

— М — да. Придется оставаться человеком и королем.

— Тоже неплохо. Она хоть того стоит?

Улыбаюсь, вспоминая Иннис.

— Каждой минуты, которая у нас будет.

— Это хорошо.

— с чего это ты такой мягкосердечный стал?

— Ну… если она тебя предаст — у меня неплохие шансы.

— Тогда ты зря раскрыл все карты.

— Не зря. Ты сделаешь выбор осознанно и я получу более сильного…

— Слугу? — недобро прищуриваюсь я.

Аргадон хохочет. В глазах пляшут алые искры.

— Некроманта? Огневика? Слугу? Только воина! Иначе — глупо!

Кривлю губы.

— Не получишь.

— И такое возможно.

— А почему ты раньше молчал?

— А что я тебе должен был сказать? Не пей, козленочком станешь? Так тебя бы такие мелочи не остановили.

— Не понял?

— Это сказка одного из миров, в который мы можем попасть.

Сказка мне нравится. Но отпустив Аргадона, я подозреваю, что где‑то и как‑то он меня надул. Есть такое у демонов. Хоть как проверяй карты и кости — эти сволочи стол подменят.

Итак, что мы имеем?

Я был весьма близок к тому, чтобы стать демоном. Полноценным. И если бы не Иннис…

По спине пробегает мороз. Я представляю себе годы без нее, годы, затянутые серым холодным льдом, потом смерть, переход в образ демона — и еще тысячелетия серого мрачного холода.

Согреться не помогает даже жаркий огонь в камине — и это в середине лета. Мне страшно, так страшно… я был в шаге от потери не человечности, нет.

Себя.

Мишель сделала все, чтобы я вырос и отомстил.

Но Марта, Анри, Рик, Мира — они научили меня любить. Искренне, всей душой. И закрывая свою душу льдом, я просто губил то, что они сделали для меня.

Иннис — мой шанс остаться человеком. Не правителем, не демоном — человеком. Пусть не лучшим, пусть достаточно жестоким и подлым, но если бы я был другим — она бы уже умерла. Моралесы постарались бы.

Я знаю, что быть королевой — демонски сложно. Знаю, что ей придется тяжело.

Но она справится.

А я буду рядом. И всегда помогу.

* * *

Лидарн навещает меня еще один раз.