Ну что ж, я узнала достаточно от забавной разговорчивой девочки Оли. Пора было прощаться.

– Все это теперь не имеет значения, Олечка. Ты жива и здорова, и не надо думать о всяких ужасах. Ты, наверное, шла гулять? Тебя во дворе ждут твои подружки?

– Ой, точно! Надо же, я заговорилась с вами и забыла… Я пойду!

– Пошли вместе, я тоже ухожу.

– А вы еще придете?

Похоже, я ей понравилась, моей тезке.

– Постараюсь, – снова туманно ответила я и покинула Олю, весело направившуюся к трем девочкам во дворе, одетым в том же неуклюжем, вульгарно-взрослом стиле, что и Оля.

Удаляясь, я чувствовала, что девчоночьи глаза провожают меня, обсуждая все детали моего туалета.

Джонатан слушал мой отчет сосредоточенно, не перебивая. И только, когда я закончила, он спросил:

– Ты можешь мне объяснить, зачем человек мог подключать аккумулятор в доме, а не в гараже?

– Не знаю, – пришлось признаться мне. – У нас с мамой никогда не было ни машины, ни гаража. Это подозрительно?

– По меньшей мере, непонятно… Объясни мне про канистру с бензином. Зачем хозяин принес ее в дом?

– Ума не приложу. Если бы он еще оставил машину на улице – тогда я сказала бы: чтобы канистру не украли. Машины за одну ночь буквально «раздевают»… Но у них на участке есть гараж. По логике вещей, машина должна была стоять там. И не было никакой причины тащить канистру в дом… Только если кто-то другой ее принес?

– И эта история с коротким замыканием не вызывает у меня никакого доверия. Сдается мне, Оля, что мы имеем еще одно убийство.

– Похоже на то… К тому же странно, что они не проснулись.

– Кто-то помог уснуть покрепче?.. Эта девочка не упоминала каких-нибудь гостей, которые приезжали на дачу главврача?

– Нет. Мы можем поехать в дачный поселок и порасспрашивать соседей. Если мы, конечно, найдем там кого-то в такой мороз.

– Нет смысла, Оля. Соседи в лучшем случае добавят еще какую-нибудь деталь, которая нам снова позволит сомневаться и строить догадки. Но никто, кроме полиции, нам не сможет точно обрисовать картину. Только в полицию мы с тобой не можем пойти, а догадки мы уже и так строим – целую гору понастроили…

– К тому же пора Константину звонить, – сказала я, глянув на часы.

Жалея изо всех сил, что Джонатан не говорит по-русски – предстоящий разговор лучше было бы вести между мужчинами, – я произносила в ледяную трубку телефона-автомата:

– Не хочу обижать вашу жену, но это то, что называется «мужской разговор», который, как и наша с вами встреча, должен остаться между нами. Когда вы узнаете его суть, вы поймете меня. Я как женщина хорошо знаю, что женщины болтливы…

– Верю вам на слово, – перебил меня низкий мужской голос, – и не возражаю встретиться с вами. Но за Люду я ручаюсь, как за самого себя: если ее предупредить – ни за что не сболтнет.

– Хорошо… – мне было неловко диктовать свои условия. – Где вам удобно встретиться? Может, поужинаем вместе в ресторане? Мы приглашаем.

– Я и сам могу вас пригласить, – с достоинством сказал Костя. – Только нам малыша оставить не с кем. Приходите лучше к нам на ужин.

Я ломаться не стала и быстро согласилась. Мы с Джонатаном зашли в магазин, накупили кучу вкусных вещей, и вскоре наше такси снова притормозило у пятиэтажной колбасы.

Я немного побаивалась предстоящего разговора, вернее, не его самого, а напряженности, непонимания, недоверия – рассказал бы мне кто подобную историю, я бы и сама вряд ли поверила! Но наши хозяева встретили нас радушно и непринужденно.

Костя оказался симпатичным усатым мужиком, веселым и простым. Он был компьютерщиком, и одна из комнат их трехкомнатной квартиры была завалена разобранными компьютерами, которые он чинил в свободное время, чем и, похвастался он, весомо подрабатывал в дополнение к зарплате. Он говорил немного по-английски и сразу же затеял с Джонатаном разговор о компьютерах, программах и прочих хитроумных вещах.

Я помогла Людмиле, несмотря на ее возражения, накрыть на стол, и вскоре мы уже сидели за ним, чокаясь холодной водкой.

– Ну, рассказывайте, – заговорил Костя, утирая усы. – Что там у вас за секреты такие?

– Вы извините меня, Людмила, – посмотрела я ей в глаза, – я сегодня днем сказала неправду. Ваша свекровь мне не крестная. Дело в том, что…

Я рассказала им все, или почти все – разумеется, я обошла молчанием нашу поездку в Англию, фальшивый паспорт и некоторые другие детали, и, самое главное, я не упомянула имя Зазориной.

Они не проронили ни слова, слушая мое повествование, даже есть перестали. И только когда я закончила, Костя шумно выдохнул:

– Выпьем!

Мы снова чокнулись и принялись за еду.

– Это невероятно!.. – произнесла Людмила потрясенно. Ее круглые карие глаза блестели от возбуждения. – Я вам, конечно, верю, но история ваша… Как в кино! Или в романе… Правда, Костя?

– В жизни всяко бывает, – рассудил важно Костя. – Истории для романов откуда берутся, по-твоему? Из жизни! Они хоть и редко такие приключаются, да их выбирают для искусства специально – самые необычные. А простые истории, в которых ничего не случается, а так: утром встали, пошли на работу, забрали сыночка из садика, поужинали, посмотрели телевизор, легли спать – кому же это интересно? Кто же это читать будет или кино смотреть?

– Верно, – ответила Людмила мужу уважительным взглядом, и я порадовалась, что эти милые люди мне поверили сразу.

– Значит, кому-то мешает секрет вашего рождения, так я понимаю? – заговорил Костя. – Чтой-то у меня такое ощущение, что я видел кого-то, на вас похожего, Оля. Уж не родня ли ваша… Только вот никак не соображу… Скажу, когда вспомню. И, значит, вы считаете, что моя мать была в курсе?

– Это более, чем вероятно, Костя. Вы никогда не слышали от нее историй в этом роде? Или, может, ваш отец что-то знает?

– Батя умер семь лет тому назад. Если и знал – теперь не спросишь. А мне мать ничего такого не рассказывала. Не пойму даже, как да чем вам и помочь…

Наступила пауза. Я не знала, что спросить, Константин не знал, что сказать. Оставался только один возможный ход, который мог расшевелить память Кости и заставить его вытащить из нее максимум информации. И я решилась поделиться с ним своими подозрениями:

– Не только мне помочь… Вам тоже, понять правду. Люди, пославшие без малейших колебаний киллера, чтобы убить нас с Шерил…

Я сделала значительную паузу и договорила:

– …могли дополнить этот список приговоренных к смерти и вашей матерью. Если Елена Петровна действительно знала этот секрет, то не исключено, что наезд на нее был преднамеренным… Заказчик явно в выборе средств не стесняется. Вы не были знакомы с коллегой вашей матери, главврачом роддома Ниной Александровной Демченко?