– Разве ты не видишь, что эти ягоды уже покупают? – сердито сказал он ему, но кучеярка сердито его отпихнула.

– Пошел прочь, попрошайка! – раскричалась она. – Еще чего выдумал! Проваливай отсюда! Не слушайте его, добрый господин! Ходят тут всякие… Какое счастье, что мои вишни вам приглянулись. Три монеты, и я насыплю вам полный ковшик.

Регарди задохнулся от возмущения, но мальчишка уже протянул деньги торговке.

– Плачу золотой за все. Сдачи не надо.

Кучеярка не стала мешкать и, пересыпав ягоды в корзину, с поклоном подала ее мальчику. Рассыпавшись в любезностях, она исчезла с Аллеи быстрее, чем Арлинг успел придумать, как отомстить за уязвленное самолюбие. С тем, что кучеяры предпочитали продавать своим, а с него требовали в десять раз больше, он сталкивался не впервые, но почему-то сегодня было особенно обидно. Неужели из-за маленького засранца, который напомнил ему самого себя в детстве? Регарди криво усмехнулся. Что мог, не задумываясь, купить сын Канцлера, то не мог себе позволить ученик имана.

И все-таки поведение торговки было странным. На ее месте он запросил бы с богатого мальчишки не пару монет, а десяток золотых. Хотя, может, она заранее знала, что ребенок заплатит больше, пожелав похвастаться своим достатком? Проклятые кучеяры! Ему никогда не понять, что творилось в их головах.

– А торговка-то молодец, – заявил вдруг мальчишка, выплевывая косточки Арлингу под ноги. – Я бы тоже не стал продавать драгану.

Какое-то время Регарди боролся с желанием отвесить сопляку хороший подзатыльник, но неподалеку раздавались голоса трех или четырех кучеяров, – очевидно, слуг, – и он заставил себя сдержаться. Наверное, мальчишку несли домой во дворец, когда неожиданно сломалась ручка паланкина, которую сейчас пытались починить слуги. И скучающий маленький богач решил убить время, помешав слепому драгану, который не отличался большим терпением.

Благоразумие приходит слишком поздно, как-то сказал иман, и Арлинг был с ним согласен. Но у него тоже было много времени, которое нужно было чем-то занять. Утереть нос зарвавшемуся купчонку было как раз тем, что требовалось для повышения самооценки.

– Значит, ты настоящий кучеяр? – спросил он, присаживаясь перед мальчишкой на пятки.

– Да, – гордо ответил маленький богач. – И поэтому я покупаю вишни за три монеты. А ты за сто.

– Любишь свою страну и город, верно?

– Да, – снова кивнул мальчишка, еще не чувствуя подвоха.

– Тогда ответь мне, почему ты стоишь перед памятником первому купцу Гильдии с непокрытой головой? Мы ведь на Багряной Аллее, а это сердце Балидета. Обычай требует, чтобы волосы человека, стоящего перед ликом основателя, были закрыты платком. Какой же ты кучеяр, если оскорбляешь своих предков?

– Неправда, есть у меня платок! – возмутился мальчишка, но Арлинг чувствовал, как сильно пахли его волосы, заботливо напомаженные нянькой. Если бы на мальчугане был платок, запах был бы слабее. К тому же, он ехал в паланкине, и слуги не боялись, что солнце напечет ему голову.

– Еще и лгун, – усмехнулся Регарди. – Впрочем, чего ждать от кучеяра.

– Ты не можешь меня видеть, – озадаченно произнес малец, разглядывая его повязку. – Ты слепой!

– Я слеп, но вижу ушами, – Арлинг был готов поспорить, что у мальчишки округлились глаза. – И в отличие от тебя, у меня на голове платок, хоть я и драган. А все потому, что я чту традиции города, в котором живу. Пусть мне и не продают вишни за три монеты. Кстати, разве ты не знаешь, что смотреть в лицо собеседнику – признак невежества?

– А я на тебя не смотрю, нужен ты мне! – фыркнул мальчишка, но глаза отвел.

Запустив руку в корзину, он зачерпнул полную пригоршню ягод и демонстративно отправил их в рот, брызнув соком на подбородок и рубашку. Арлинг хмыкнул и сложил руки на груди, показывая, что уходить первым не собирается. Мальчишка не заставил себя ждать с ответом и, подобрав камень, сердито швырнул его в фонтан. Вряд ли он рассчитывал, что сможет обрызгать собеседника, но его жест пришелся кстати, дав Регарди повод подразнить купченка.

– Я вот не кучеяр, но знаю, что тревожить воду без причины – плохой знак, – сказал он, цокая языком. – Или ты решил помолиться великой Семерице? Тогда простой камень не годится. Любой кучеяр знает, что Богиня Жизни любит золото. На тебе много золотых побрякушек. Кинь одну в воду, может, тебя услышат.

Мальчишка втянул в себя воздух от гнева, но достойный ответ не придумал, и, разозлившись еще больше, в сердцах швырнул корзину с ягодами на камни. Терпкий запах ягод, дразнящий Арлинга уже долгое время, стал почти невыносимым. Высыпавшись на раскаленную мостовую, вишни оказались беззащитными под палящими лучами солнца. Быть красивыми и аппетитными им оставалось недолго. На многих ягодах от удара о землю лопнула тугая кожица, прыснув ярким соком, невидимым на темно-красных кирпичах Аллеи.

Регарди сглотнул и укоризненно покачал головой. Внутренний голос подсказывал, что лучше всего было оставить мальчишку в покое и вернуться к товарищам, но упрямый Арлинг из прошлого, который не желал возвращаться обратно в клетку забвения, выпрямился и, нависнув над мальчиком, насмешливо произнес:

– Ты, наверное, и не одного обычая-то не знаешь, а кучеяр?

– А вот и неправда! – воскликнул юный богач, охотно поддавшись на провокацию. Оглянувшись на слуг и убедившись, что они поглощены паланкином, он запрыгнул на бортик фонтана, оказавшись на уровне груди Арлинга. Очевидно, высота придавала ему уверенности.

– Знаешь, зачем этот тис обвязан тряпками? – мальчишка указал за его спину, но Регарди даже не пошевелился.

– Тис – это дерево Семерицы, – важно заявил маленький кучеяр. – Женщины Балидета привязывают к нему платочки, надеясь, что богиня пошлет им детей, вот!

«Отстань от пацана!», – велел себе Арлинг, но вслух неторопливо произнес:

– Ага, а еще кучеярки обмазывают ствол дерева своим дерьмом, поэтому здесь так воняет. И это не платочки, а лоскуты ткани с их одежды.

Ну что, малой, проглотил? Получай за вишню!

На какое-то время мальчишка и, правда, задумался, сопя носом и тяжело дыша от гнева.

– Да что с тобой разговаривать! – фыркнул он, но признавать поражение не захотел и через минуту атаковал его с новой силой. – А ты знаешь, что это единственный фонтан в городе, из которого можно пить?

Перегнувшись через борт, он окунул в воду лицо и сделал шумный глоток. Вот теперь Арлинг позавидовал ему по-настоящему. В такую жару хотелось забраться в фонтан целиком, но купченок знал, о чем говорил:

– А тебе сюда нельзя, – ехидно произнес он, шлепая по воде ладонями. – Ее можно пить только кучеярам! Если ты коснешься хоть капли, тебя покарает богиня. Или жрецы. Вон они прохаживаются неподалеку. С тебя глаз не спускают.

– Да на здоровье, – ответил Арлинг, подходя к фонтану. – Только настоящий кучеяр не утоляет жажду, как животное. Пить из воды губами – непристойно. Для этого здесь есть ковшик.