– Перенесу, – степенно прогудел ящер.

Распахнувшееся нам навстречу портальное окно, знакомый морозный холодок драконьего перехода, теплые ладони Фарна на талии. Миг, другой… и мы уже на месте – в огромной сумрачной комнате, неуютной, помпезно-торжественной, напоминавшей, скорее, зал приемов, а не спальню. Высокие потолки, зеркальный паркет, окна, закрытые шторами, сквозь которые едва пробивался тусклый свет, позолоченная лепнина на стенах, минимум мебели и подиум в центре с широкой кроватью, на которой, вытянувшись с струнку, застыл человек.

Чуть тронутые сединой волосы, восковое лицо, бескровные губы, учащенное дыхание, закрытые глаза… Глава клана был без сознания, а на покрывале, рядом с безжизненно расслабленной рукой, призрачной тенью лежал химер и явно готовился вместе с носителем покинуть этот мир.

Второй змеелев, тоже изрядно помятый, но хоть не такой тускло-угасающий, скорбно парил за спиной Сегора, стоявшего у постели отца.

Я первый раз видела двух зверей – старшего и младшего – одновременно, да и то по не самому, прямо скажем, приятному поводу. Один уходил, другой провожал, готовясь впитать в себя энергию и дух собрата.

– Что она здесь делает? – вскинулся наследник Химер, обвиняюще наставив на меня палец.

– Не она, а леди Янт, признанный глава Фениксов. Имеет право здесь находиться, так же, как вы, я и лорд Граэм, – холодно парировал Фарн. – Это во-первых. А во-вторых, Эннари единственная среди нас не только видит сумеречную магию, но и умеет ее нейтрализовать. В этом она незаменима.

– Вы считаете, что отец тоже…

Глаза Сегора потрясенно расширились, он судорожно выдохнул, бросил взгляд на родителя, снова повернулся ко мне и произнес, уже совсем другим тоном:

– Леди Янт, примите извинения. Повелительница Джалана – моя ближайшая родственница, и я… Я позволил эмоциям взять верх, повел себя непростительно грубо. Сожалею…

На мгновение запнулся и закончил, отступая в сторону:

– Помогите отцу, прошу.

Я примиряюще кивнула, шагнула к кровати, сразу переходя на истинное зрение, и… в ужасе отшатнулась.

Не было ни паутины, ни паука, ни нитей – все заливала сплошная, глянцево-угольная чернота, без малейшего просвета.

– Не справимся, Ань, – мрачным эхом подтвердил мою догадку птиц. – Сами не вытащим, не стоит и начинать.

– Опоздали.

– Угу… Как минимум, на год. Его давно заразили, он буквально пропитался порчей. Попробуем разделить – убьем сразу.

– Неужели ничего нельзя сделать?

– Можно. Только это будет непросто…

– Леди Янт, ну, как? Что скажете? – Сегор, видя, что я молчу, взволнованно подался вперед.

Вскинула руку, останавливая Никса-младшего, выслушала объяснения феникса, а потом повторила его слова наследнику Химер. А заодно и Фарну, разумеется:

– Чтобы спасти вашего отца, придется найти того, кто наложил заклятие. Избранника Сумеречного Леса, отмеченного печатью мрака. У нас один шанс из тысячи, но, если упустим его, глава скоро умрет.

– Я готов, – Сегор с силой сжал кулаки. – Что нужно делать?

– Использовать объединенную силу клановых колец. С их помощью создать поисковую нить, войти в сумеречный поток, в который сейчас погружен лорд Никс, поймать астральный след и надеяться на удачу. Другого варианта нет.

К чести наследника химер надо сказать, что его не пришлось долго уговаривать.

Да, он с детства привык подчиняться старшим родственникам, следовать их указаниям, но дураком точно не был. И что такое сумеречный лес, как будущий глава клана, прекрасно знал. Поэтому Фарну не понадобилось много времени, чтобы разъяснить ему ситуацию. А после того, как птиц показал Тунукалати черную гниль, которую увидел моими глазами, и химер подвердил, что мы с фениксом не ошибаемся и не преувеличиваем, у Сегора исчезли последние сомнения.

– Хорошо, – кивнул он решительно. – Уверен, отец сам отдал бы мне кольцо в случае необходимости. Не колеблясь. Я давно должен был стать его соправителем. Мы даже ритуал готовили, вот только провести не успели.

Он опустился на край постели, несколько секунд вглядывался в лицо главы, а потом крепко сжал его ладонь с гладким темно-коричневым ободком на среднем пальце.

Зверь, лежавший возле больного, слабо дернулся. Второй, который сопровождал Сегора, встал на дыбы, забил передними лапами в воздухе. Фигуры обоих мужчин окутала легкая туманная дымка, а когда она рассеялась, кольцо уже сменило владельца, и теперь поблескивало на руке Никса-младшего. Только вот свет, исходивший от него, казался каким-то тусклым, неровным. Будто неуверенным.

– Плохо, – озабоченно констатировал ящер, подтверждая мои подозрения. – Кольцо частично заблокировано…

– Очень плохо, – подхватил феникс, и они оба мрачно уставились на Сегора.

– Но почему?..

Я повернулась к Кайдену. Ящера с птицем спрашивать было бесполезно – они перестали обращать на нас внимание и, судя по взглядам, явно о чем-то переговаривались. На своей «волне», без посторонних.

– Думаю, из-за зверя. Химер разделен, и частично парализован. Вместе с главой клана, – Фарн кивнул в сторону кровати. – Тот, что остался, лишен половины сил и способностей. Тунукалати сейчас ослаблен, как никогда. Опасное время для клана. Да и кольца, похоже, объединить не получится.

– Получится, – неожиданно зло рявкнул Шур. – Мы сделаем все для этого. И если носителя печати сейчас не поймаем, то его место силы точно вычислим.

– Место силы?

– Да. Избранник должен подпитываться не только от жертв, но и от самого Сумеречного Леса. Обязательно. Происходит это в особой, строго определенной точке. Туда принявший печать обязан возвращаться время от времени, там мы сможем его выследить.

– И как…

Узнать, как феникс с драконом собираются эту самую точку искать, я не успела. Рядом распахнулся еще один портал, пропуская в комнату Хобба и Аллана с отцом, а к зверям присоединился Хортос. Так что разговаривать пришлось уже всем вместе.

Еще через полчаса мэтр и Граэм-старший ушли, оставив нас одних.

– Все запомнили? – громыхнул Шуаррэг, когда дверь за целителем и главой Василисков захлопнулась. Обвел нас цепким взглядом. – Тогда начинаем. Помните, у нас одна попытка.

– Крифф.

Феникс взвился к потолку первым. Раскинул крылья, и вниз, в центр образованного нами круга, медленно кружась, полетело сине-золотое перо. Но не упало, а зависло над полом.

– Хун.

Следом взлетел дракон, роняя покрытую инеем чешуйку.

– Фэйкро.

Василиск гибкой лентой скользнул над нашими головами – и к предыдущей чешуйке присоединилась еще одна, влажно поблескивающая, зеленовато-болотная.