– Сестрица Луна, сестрица Луна, – тихо позвала тетушка Зельда, – покажи нам, если можешь, семью Мальчика номер четыреста двенадцать из Молодой армии.

Так же, как и тогда в утином пруду, отражение луны начало расти, пока не превратилось в огромный белый круг, который заполнил реку. Сначала в круге появились неясные тени. Они становились все четче, и наконец все увидели… собственные отражения.

Разочарованный шепот прокатился по мостику. Но Марсия заметила то, чего не увидели остальные. А у Мальчика номер 412 просто отнялся язык. Его сердце колотилось где-то в горле, и в ногах появилась такая слабость, будто они вот-вот превратятся в пюре из пастернака. Он вдруг пожалел о том, что попросил узнать свое происхождение. Он, наверное, и не хотел ничего знать. А вдруг у него ужасная родня? Вдруг его семья – это и есть Молодая армия, как ему всегда говорили? Вдруг это сам Дом Дэниел? Только он решил сказать тетушке Зельде, что передумал, что ему больше не интересно знать, кто он такой, как белая ведьма заговорила.

– Вещи не всегда то, чем они кажутся, – напомнила она. – Помните, луна не может обмануть. Как видите, дело в нас, а не в луне.

Она повернулась к Мальчику номер 412, который стоял рядом:

– Скажи мне, что именно ты хотел бы увидеть?

И мальчик ответил совсем не то, что собирался.

– Я хочу увидеть свою мать, – прошептал он.

– Сестрица Луна, сестрица Луна, – вновь произнесла тетушка Зельда, – покажи нам, если можешь, мать Мальчика номер четыреста двенадцать из Молодой армии.

Белый диск луны снова заполнил реку. Опять начали появляться тени, и они увидели… снова свои отражения. Все хором недовольно застонали, но этот стон тут же затих. Происходило что-то еще. Одно за другим отражения исчезали.

Сначала исчез сам Мальчик номер 412. Потом Саймон, Дженна, Нико и Сайлас. Потом расплылось отражение Марсии, а за ним и тетушки Зельды.

И тут Сара Хип поняла, что смотрит на собственное отражение в луне и ждет, когда оно расплывется вслед за остальными. А оно не расплывалось. Оно становилось больше и четче, пока не оказалось, что Сара Хип стоит одна посредине белого лунного диска. И все поняли, что это было не просто отражение. Это был ответ.

Мальчик номер 412 смотрел на изображение Сары и не мог оторвать глаз. Как Сара Хип могла быть его матерью? Как?

Сара отвела глаза от реки и посмотрела на мальчика.

– Септимус? – еле слышно прошептала она.

Тетушка Зельда хотела кое-что показать Саре.

– Сестрица Луна, сестрица Луна, – сказала она, – покажи нам, если можешь, седьмого сына Сары и Сайласа Хип. Покажи нам Септимуса Хипа.

Отражение Сары медленно пропало и сменилось отражением…

Мальчика номер 412.

Все ахнули, даже Марсия, которая догадалась, кто такой Мальчик номер 412 еще несколько минут назад. Только она заметила, что ее отражение исчезло, когда луна показала семью Мальчика номер 412.

– Септимус? – Сара опустилась на колени перед Мальчиком номер 412 и принялась его разглядывать.

Он пристально смотрел ей в глаза, и Сара произнесла:

– Знаешь, мне кажется, твои глаза начинают приобретать зеленый оттенок, совсем как у твоего отца. И у меня. И у твоих братьев.

– Правда?

Сара положила руку на его красную шапочку.

– Ты не будешь против, если я сниму ее? – спросила она.

Мальчик номер 412 кивнул. Вот для чего существуют мамы. Играться с твоей шапкой.

Сара осторожно сняла с его головы шапку. Впервые после того, как Марсия нахлобучила ее на мальчика в гостином домике Салли Маллин, бывший солдат Молодой армии расстался со своим головным убором. Прядь растрепанных соломенных волос упала на лоб, и Септимус мотнул головой, как собака, которая стряхивает воду с шерсти. Мальчик стряхивал с себя старую жизнь, старые страхи и старое имя.

Он становился тем, кем был на самом деле.

Септимусом Хипом.

Мы снова в детской комнате Молодой армии.

В полумраке детской повитуха кладет малыша Септимуса в колыбель и устало садится рядом. Она тревожно поглядывает на дверь, как будто ждет чьего-то прихода. Но никто не появляется.

Спустя пару минут она тяжело поднимается со стула, подходит к колыбели, где плачет ее собственный ребенок, и берет его на руки. В тот же миг дверь распахивается, повитуха оборачивается, испуганно бледнеет…

В дверях стоит высокая женщина в черном. Поверх ее черной одежды надет накрахмаленный белый фартук кормилицы, но у нее на поясе – алый ремень с тремя черными звездами Дом Дэниела.

Она пришла за Септимусом Хипом.

Кормилица опоздала. Она заблудилась по пути в детскую и запыхалась. К тому же ей страшно. Дом Дэниел не выносит опозданий. Она видит повитуху с ребенком, как ее и предупреждали. Она не знает, что повитуха держит своего ребенка, а Септимус Хип спит в колыбели. Кормилица подбегает к женщине и выхватывает у нее малыша. Повитуха пытается вырвать из ее рук собственного ребенка, но стремление кормилицы вернуться к лодке, пока не начался прилив, сильнее отчаяния матери.

Более молодая и рослая, кормилица одерживает победу. Она заворачивает ребенка в красное покрывало с тремя черными звездами и убегает. За ней с криками бежит повитуха, которая теперь сама оказалась на месте Сары Хип. Но у двери в казарму, где кормилица гордо показала свои звезды, стражник арестовывает повитуху. Кормилица с ликованием исчезает в ночи, унося к Дом Дэниелу ребенка повитухи.

В детской просыпается старая няня. Хрипло кашляя, она встает и готовит четыре бутылочки для ночного кормления. По одной для тройняшек – Мальчиков номер 409, 410 и 411 – и одну для новобранца Молодой армии, Септимуса Хипа, двенадцати часов от роду, который следующие десять лет будет зваться Мальчиком номер 412.

Тетушка Зельда вздохнула. Так она и думала. Потом Зельда попросила луну показать судьбу ребенка повитухи. Кое-что оставалось для нее загадкой.

Кормилица успевает вернуться к лодке вовремя. На носу двухвесельной лодки маячит чудовище, и оно же перевозит кормилицу через реку, по старинке работая только одним веслом. На том берегу их встречает темный всадник на большой черной лошади. Он сажает кормилицу с ребенком позади себя. У них впереди долгое и неприятное путешествие.

Они приезжают в логово Дом Дэниела, который скрывается в сланцевом карьере в Дурных Землях. Ребенок повитухи давно кричит, а у кормилицы жутко болит голова. Дом Дэниел ждет свою добычу, которую принимает за Септимуса Хипа, седьмого сына седьмого сына. Ученик, о котором мечтает каждый волшебник и тем более каждый некромант. Ученик, который даст ему силы вернуть власть над Замком и вновь занять законное место.