Извинившись, Гордеев выбрался из зала в фойе и стал расхаживать вдоль столиков со снадобьями Матушки-Природы, возле которых в ожидании покупателей скучали три девушки-продавщицы.

Ему было понятно, что Вантеев, бесспорно, человек незаурядный и явно причастный к клану гипнотизеров. Однако не менее того господин адвокат понимал, что все это торжище уже не могло быть простым сшибанием деньги, как это происходило еще семь – десять лет назад. Сегодня такой человек не мог работать без «крыши», а поскольку около Вантеева мелькал отец Эдуард из Усть-Басаргина, становилось ясно: Виктор Сергеевич не был простым данником какой-нибудь братвы…

Однако и не «простой данник» мог почувствовать себя не очень уютно, если напомнить ему о некоторых фактах биографии, о которых он хотел бы забыть. А Баскакова и Пантелеев совместными усилиями смогли снабдить Юрия Петровича кое-какими сведениями о многообразной деятельности Вантеева. И вот теперь он дожидался антракта, чтобы попытаться увидеться с Виктором Сергеевичем с глазу на глаз.

Гордеев понимал, что это будет непросто, понимал и то, что все козыри даже новичок не выкладывает сразу, тем более что этих козырей у него было не так много…

И вдруг его осенило.

Он подошел к той из трех девушек-продавщиц, что отправилась курить к урне у выхода.

– Скажите, пожалуйста, – спросил он, – когда заканчивается представление? Когда будет антракт?

Девушка с некоторым удивлением посмотрела на этого мужика в джинсах и в свободной куртке.

– Виктор Сергеевич работает без антрактов. Сеанс продолжается один час, затем он отвечает пятнадцать минут на вопросы и наконец проводит общее оздоровительное упражнение. Это еще десять минут. Затем мы продаем зрителям дары Матушки-Природы, – последнюю фразу девушка произнесла с еле заметной иронией.

– Как это долго! – Гордеев посмотрел на часы. – Я здесь проездом, случайно увидел афишу… Дело в том, что мы вместе учились с Витей… с Виктором Сергеевичем на курсах повышения квалификации… Вы не могли бы передать ему записку?

– Сейчас? – спросила девушка. – До конца сеанса не получится.

– Да это ладно. – Гордеев достал записную книжку. – Но вы передайте обязательно сегодня. Дело деликатное… – Он выдрал листок и написал: «Клышев дает показания».

Затем сложил его особым пятиугольничком, как научил еще дед, и вручил девушке.

– Очень вам признателен. И привет Виктору Сергеевичу передайте.

Гордеев вышел на улицу, сбежал по ступенькам.

Вдруг он увидел, что следом за ним устремился маленький, невзрачный человек без особых примет. Когда Гордеев пошел по улице, позади раздался зовущий свист.

Но господин адвокат не останавливался и не оборачивался.

Однако стоило ему зайти за угол, как невзрачный необыкновенным образом оказался рядом.

– Эй, приятель, ты что, не слышишь?

Юрий Петрович, внутренне напрягшись, посмотрел в неопределенные глаза неожиданного кореша.

– Я не привык, чтобы меня подзывали свистом.

– Не гони волну, Юрий, – сплюнул невзрачный.

– А что, ждать у моря погоды?

– Я знаю, кто ты и что тебе нужно. Если еще охота не пропала, Славка готов с тобой встретиться.

Гордеев молчал. Кто такой «Славка», он не знал.

– Ну, чего молчишь? Кассета пропала, но он готов еще записаться…

Гордеев начинал понимать, куда клонит невзрачный.

– Слушай, приятель, что мне лепишь? Я здесь не для того, чтобы Славок на пленку записывать… Тоже, нашел телезвезду…

– Думаешь, я от легавых… или… уж не знаю, как их назвать…

– Ничего я не думаю, сам ко мне подошел.

– То-то и оно. Вялый Славку закопать хочет, но Ландыш так просто ему не дастся! А ты… Наверное, только гоношиться можешь…

– Друг мой! – Гордеев понял, что он должен принимать немедленное решение. – Гоношишься ты, а я Ландыша шкуру беречь не подряжался. Один снял его – и что толку! А баланды у них на всех хватит. И мокруха – без проблем…

– А потому что дурак этот ваш Колька! – горячо заговорил коротышка. – Ему что было сказано? Не пускать в дело, пока Славка жив! А он что сделал? Трезвонить стал: я Ландышева записал… киллера записал… Вот и получил! Так что мне этого пидора не жалко… И сам подсел, и адвокат этот через него парашу нюхает…

– Но с чего это я тебе должен верить?

– Значит, не хотите… Интеллигенция! – Невзрачный сплюнул.

– Слушай, ты! – Гордеев схватил его за грудки. – Ты мне на психику не дави! Одного за дурака держали, теперь другого ищете? На хрен мне ваши записи, если я должен сидеть и ждать, когда твоему приятелю шкуру продырявят. Я – адвокат, понял? Адвокат! Мне из тюряги человека вытащить надо! А вы со своим Вялиным сами разбирайтесь… – Он отпустил коротышку.

– Не надо ждать! – заговорил тот вдруг просительным тоном. – Запишите и можете хоть в тот же день использовать. Вялин сидит у Славки на хвосте. Он все равно не остановится, пока не уложит его…

– Значит, Славка должен уложить Вялина!

– Поздно. Он уже не сможет к нему подступиться. Он хочет попытаться остановить его…

– С помощью кассеты, которую вы предлагаете записать мне? Не проще ли было сделать это самим, изготовить еще две-три копии, а потом мне передать одну из них, одну…

– После того как ему не удалось замочить Пашку, он вынужден был убежать из города… А там камеры не было… Он хочет рассказать и об этом заказе… А камеру я смог достать только сегодня… У нас все же еще не Москва!

– Да и у нас видеокамеры на дороге не валяются, – усмехнулся Гордеев. – А что, надо куда-то ехать?

– Придется… Но к полуночи обернемся при нормальном раскладе.

– А глупостей не будет, браток? А то я каждый день контрольные звонки приятелям московским делаю, они люди серьезные…

– Это ты, браток, вялинских дружков предупреждай! А с тобой мы пока – в одной лодке!

– То-то и дело, что пока!.. – Гордеев сплюнул. «Как быстро восстанавливаются дурные привычки при встречах с этим контингентом!» – Ну, хорошо, поедем…

Скачки закончились слишком рано.

Ален-Фурнье. Большой Мольн, 16

«Семерка» мчалась по шоссе Булавинск – Усть-Басаргино. За рулем сидела шестерка – ординарец, приятель, кореш, помощник киллера Ландышева. Водила он был лихой и выжимал из безнадежного детища директора Каданникова какие ни есть, а километров сто двадцать.

– Ты, браток, все мохал, мохал, а потом так резко сел в тачку, что даже не познакомились, – прервал водитель затянувшееся молчание.

– А чего знакомиться? – отозвался Гордеев. Он хотел было показать свою догадливость, произнеся: «Ты – Меркушка», но удержался. – Меньше знаешь – лучше спишь.