– Геррер, ты ещё не спишь?

– Чего тебе? – ему хотелось ответить как можно вежливей.

– Я ведь уже давно вернулся, – сказал Ферцен и привстал. Он словно ждал того момента, кода Гельфида уснет, чтобы поговорить наедине.

– И что? – сухо, не поворачиваясь к другу, ответил Геррер.

– А мы с тех пор с тобой толком даже и не пообщались.

– А надо ли было? После того, что случилось в Обсерватории?

– Но ведь я вернулся, Геррер! Вернулся сюда не только ради тебя, а ради своего долга! Который сидит у меня здесь!

Он ударил своим тонким кулаком в свою грудь.

– Когда ты украл у нас Сокровище, тобой тоже двигал долг?

– Не долг, – Ферцен сжал губы и отвернулся. – Нечто другое. Тебе не понять этого, покуда не ощутить самому. То, чем владеет Арсикс, неподвластно нашим желаниям. Он окутал мой разум – заставил подчиняться.

– Подчиняться? Ты должен сопротивляться! Ты воспитывался в Гвардии, бок о бок со мной – неужто эти годы ничего не дали для тебя? Неужто пролетели, Ферцен?

– Не пролетели, Геррер. Я сопротивлялся. Сопротивлялся, как мог, но воля Арсикса очень сильна. А его ближайший соратник, называющий себя Гневом… Он даже не нарак. Он словно призрак без души. Даже ты не смог справиться бы.

– Не говори за меня. Я боролся бы, а если бы не справился, то умер, но не стал бы служить врагу.

– А я не смог умереть, – Ферцен сказал это таким тоном, словно жалеет о том, что живёт. – Но я хочу всё исправить. Я знаю, что поддался воле Арсикса не по своему желанию, но тело и душа остаются моими, и искуплять вину мне же.

– По-моему, этим занимаюсь я, Ферцен, – сказал Геррер. – А ты мне можешь помочь только в одном – не вмешиваться в мои дела и не мешать мне.

– Но я указываю дорогу, друг. Дорогу к победе.

– Я не знаю, назову ли я другом тебя когда-нибудь впредь. Очень этого хотелось бы, Ферцен, но сердце не позволяет. Прежде мы должны защитить Сферу Вечности и Хранителя. А потом уже размышлять о дружбе.

– Но мы уже почти пришли.

– Разве не понимаешь, Ферцен? Как раньше, уже больше не будет. Как в таверне дядюшки тоже не будет.

– Прости, – Геррер ожидал, что Ферцен сейчас расплачется, но он, к счастью, держался.

– В следующий раз. Я надеюсь, что завтра мы прибудем туда, куда идём.

– Я не могу обещать, что завтра. Нам предстоит идти через болота и топи.

– Через болота? Почему? Неужто нет более спокойных дорог?

– Мы должны идти там, где безопаснее. Пусть по болотам труднее идти, но тогда нам не придётся ничего срезать и меньше шансов наткнуться на разбойников. Доверься мне…

– Если бы ты меня никогда не подводил, доверился бы. Сейчас просто слушаю, так как другого выбора у меня нет.

Ферцену хватило и такого доверия, и больше он сегодня уже не разговаривал. На душе Геррера скребло какое-то чудовище, но он был удовлетворен тем, что сказал Ферцену правду. Всю. В лицо, и именно так он думает. Ферцен итак должен благодарить Длань за то, что его шея не оказалась в петле подле Ринка. И Клая пусть благодарит.

Надо сказать, Гельфида не была в огромном восторге от того, что придётся идти через болота. Она не была излюбленной неженкой, но мало кто по-настоящему любил болота. Гельфида даже жалела новые подковы Воронки – она придумала байку о том, что они могут якобы заржаветь там. Услышав это, Геррер решил проверить, подкована ли его кобыла.

Всё в порядке, подкована. И почему подковы отдают таким серебристым цветом? Не могли же полуэльфы сделать для гостя подковы из серебра. Да и непрочный это материал для подков. Пусть даже для роскошных. Королевских.

Гельфида тоже знала эту местность, и признавала, что болотами путь короче, чем дорогой. Хотя её длина пути, похоже, не интересовала совсем – её заботил только комфорт. Теперь уже Геррер начал считать её слишком привередливой. И поделом ей.

Болотистая местность, казалось бы, была бесконечной. Геррер не знал герцогства Акра, оттого ему и казалось, что всё герцогство состоит сплошь из болота. И столица, одноимённая Акра тоже стоит на болоте.

Бред конечно, но не беспочвенный. Топи и впрямь надоели. Ещё лошади всегда видели в зеленых и мутных водоемах водопой для себя, и порой приходилось волноваться, не навредит ли она им и не сдохнут ли они раньше обещанной Акры.

А когда наступила темнота, началось всё самое интересное. Словно гром посреди ясного неба.

Гельфида и Геррер снова о чем-то переговаривались, а Ферцен был впереди – и шёл подле лошади. Они только что поживились овощами и хлебом, поэтому вряд ли думали о следующей трапезе.

– Ненавижу болота, – сказала Гельфида.

За весь день она это сказала в сотый или тысячный раз.

– Они подходят к концу. Когда окончится, выйдем на тракт, а там пару часов верховой езды.

– Обрадовал, – ухмыльнулась Гельфида.

– Что это закончится? – раздался неожиданный голос в темноте.

Путники негодующе переглянулись между собой, но никого не увидели. И оставались в сумбуре до тех пор, пока возле ног Гельфиды не упала стрела.

Она мгновенно отскочила.

– Засада! – прокричала Гельфида, и Геррер мгновенно спохватился:

– Ферцен! Ты привел нас сюда!

– Это не моих рук дело! – в ярости закричал тот, и по настоящему испугу стало понятно, что он не лжёт.

На его поясе болтался совсем небольшой клиночек – для чего вообще Клай дал ему его в дорогу? Помогать Герреру освежевывать кроликов?

В землю воткнулись ещё две стрелы. К счастью, враги были очень плохими стрелками и мазали издалека, как только могли.

Герреру хватило секунды размышлений, после чего он выхватил со своей лошади лук и колчан стрел, и, выстрелив по два раза направо и налево, застыл.

Раздались два удара об воду.

– Ты попал? – удивилась Гельфида.

– Да, – тихо ответил Геррер. – Я же видел, откуда летят стрелы… Тише…

Он на секунду застыл, после чего обнажил меч.

Из темноты вылезли ещё пять сущностей, похоже, враждебно настроенных. Получается, что лучников у них больше не было, значит, тактика пострелять всех, пока не опомнились, прошла даром.

Гельфида вытащила из-за спины свой полукривой клинок, и уже тогда враги напали. Судя по всему, это были разбойники, но что завело их в болото?

Они были вооружены самодельными топорами, гарпунами и копьями, оттого вряд ли сильно испугали Геррера. А вот насчет Гельфиды он не был уверен.

Завязался бой. Геррер ловко парировал бешеный порыв одного из душегубов, после чего ударил