Однако не всегда названия яблока применялись правильно по отношению к данному фрукту. Так, самое известное в истории яблоко, плод из райского сада, вероятно, вовсе не было яблоком. Несколько странно делать подобные заявления относительно мифического понятия, служащего умелым приемом рассказчика. Но изначально в священном тексте упоминался совсем другой фрукт. Плод, что рос в саду Эдем и был съеден первой женщиной по наущению змея, носил название tappuah. Это слово на древнееврейском не означает яблоко. Более того, лишь недавно селекционерами были выведены сорта яблонь, способные плодоносить в жарком и сухом климате Палестины, где, вероятно, и родилась эта история. Ученые по-прежнему спорят, что за фрукт мог скрываться под названием tappuah. Это мог быть апельсин, помело, абрикос или гранат – но практически наверняка не яблоко.

В гомеровской Одиссее, написанной приблизительно в VIII веке до н.э., также содержится упоминание яблок, что росли в саду царя Алкиноя, на мифическом острове Схерия:

Но и эти яблоки – как и все остальные, фигурирующие в древнегреческих мифах, например яблоко, которое Парис вручает Афродите, или плоды, спеющие в садах Гесперид, – могут оказаться любыми другими фруктами. Греческое название melon, несмотря на общий корень с названиями в других индоевропейских языках, имеет достаточно общее значение – это может быть любой круглый мясистый фрукт (даже дыня![54]).

Не только ранние названия яблок так обманчивы. Добравшись до Месопотамии, новый фрукт и сам проявил свою хитрую натуру. К тому моменту, когда 4000 лет назад на Ближнем Востоке впервые появилось растение, наиболее близкое к садовой яблоне, обитатели региона уже несколько тысяч лет занимались земледелием. Они обладали знаниями о природных процессах и могли контролировать их – но только до тех пор, пока дело не касалось плодовых деревьев. При этом фрукты и орехи играли важную роль в рационе земледельцев – только вот выращивать их было слишком трудно. В отличие от злаковых и бобовых древесные растения от природы гораздо более склонны к изменчивости. У яблони, как и у человека, два набора хромосом. При этом яблони не способны к самоопылению. Их называют «крайне гетерозиготными», что означает, что один и тот же вариант определенного гена очень редко повторяется в одной паре хромосом. В этом яблони немного «похожи» на людей. Наша гетерозиготность (какое удивительно поэтическое звучание для биологического термина!) означает, что дети в основном будут отличаться от родителей. Подобным образом плодовые деревья – в частности, яблони – не «выдерживают породу» – неприятная новость для садоводов, стремящихся вывести деревья, обладающие каким-либо специфическим признаком. Таким образом, плоды потомков яблони с чудесными, сладкими фруктами практически наверняка окажутся непереносимо кислыми: как писал натуралист Генри Дэвид Торо, «настолько кислыми, что даже у белки свело бы зубы». Но древние агрономы все-таки изыскали способ сохранять сортовые признаки яблок. Они придумали, как зафиксировать определенные черты ценной разновидности яблонь и передать их другим деревьям. В 4-м тысячелетии до н.э. садоводы изобрели клонирование.

Некоторые растения клонировать особенно легко – у них к этому природная склонность. Любое растение, которое размножается с помощью надземных или подземных побегов, создавая свою маленькую копию на некотором расстоянии от родительского растения, на самом деле размножается клонированием. Если отделить корни старого и нового растения, то молодая особь будет прекрасно жить сама по себе. Моя шиповниковая изгородь (Rosa rugosa) отлично разрастается именно с помощью клонирования. Не сомневаюсь, дай я ей волю, и она тут же заполонила бы все свободное пространство своими побегами, и мой сад превратился бы в густые заросли шиповника. Мне приходится приструнивать растение, отрезая все новые побеги с мощными молодыми корешками. Но, если в определенный момент мне захочется иметь больше кустов шиповника, достаточно будет не выбрасывать срезанные побеги, а прикопать их в землю в любом месте – и они с радостью укоренятся и пойдут в рост. Именно эту природную способность некоторых растений к бесполому размножению древние агрономы использовали в собственных целях. Они обнаружили, что можно клонировать инжир, виноград, гранаты и оливу из черенков, а финиковая пальма, к примеру, хорошо росла из отделенных корневых отпрысков[55]. Но груши, сливы и яблони оказались не такими податливыми. При выращивании из семян они не сохраняли сортовые признаки, а черенки очень плохо приживались, особенно в засушливых низменностях Ближнего Востока. Множество данных подтверждают, что дикие и одичавшие яблони распространяются за счет размножения вегетативным способом – корневыми отпрысками или ветками, которые были частично присыпаны землей и укоренились (отводками), – однако домашние яблони с трудом поддаются такому размножению.

Вероятно, однажды кто-то обратил внимание на способность деревьев срастаться вместе. Возможно, человек узнал об этом еще в далеком прошлом. Так, можно сделать навес из тонких растущих деревьев, согнув их ветви, чтобы образовался каркас, как у юрты. Даже если использовать для этой цели срезанную лозу, она все равно может укорениться и начать расти – особенно если взять ивовые или фиговые прутья, – и со временем ветки срастутся друг с другом в местах соприкосновения. Заметив эту особенность, вероятно, увидев однажды два сросшихся дерева в живой природе, логично задаться вопросом: а если отрезать ветку от одного дерева и привязать ее к другому дереву, они срастутся? И это сработало. За несколько тысячелетий до первой пересадки сердца от одного человека другому наши предки нашли способ пересаживать плодоносящие ветви одного дерева на укоренившийся ствол другого.

Этот метод размножения называется «прививка», и с его помощью можно создать сотни клонов от одного «родительского» дерева (в строгом смысле термина – это не совсем родители, а братья-близнецы). У этого метода есть свои преимущества. Когда вы сажаете зерно, необходимо ждать долгие годы, прежде чем из него вырастет новое дерево и начнет цвести и плодоносить. Зато при пересаживании взрослой ветви, или привоя, даже на молодой подвой новое растение очень скоро сможет давать плоды – таким образом, можно перескочить через стадию незрелости растения. Более того, к подвою в любой момент можно прививать новые сорта. Правильный выбор подвоя влияет на размер дерева, так, можно вырастить карликовое дерево из сорта, который сам по себе сформировал бы огромное дерево. Некоторые подвои дают определенные дополнительные преимущества, которые могут отсутствовать у желаемого сорта, например быть устойчивыми к болезням и засухе. Еще одно применение прививки – спасение болеющего дерева. Если корни растения заражены патогенами или на стволе треснула кора, то вы можете окружить его саженцами, которые сольются с деревом на более высоком уровне, снабжая его ветви водой и питательными веществами прямо из земли, как при шунтировании.