Майр, не раздумывая, плюхнулся на землю. Патронный ящик больно ударил по затылку. Ничего. Нестрашно. Солдат приподнял голову, отполз на шаг в сторону к небольшому, но такому хорошему, надежному бугорку. Из травы ничего не видно. Чтобы стрелять, приходится приподниматься. Страшно, но делать нечего.

Шагах в десяти Юли упер в землю сошки пулемета. Инг одним рывком метнулся к другу. Он даже не удивился тому, что маленький худосочный Витара катил тяжеленную бандуру в первом ряду. Впрочем, патронный ящик за спиной немногим легче пулемета.

Громыхнуло. Еще и еще. Режущий звук выстрела короткоствольной двухдюймовки. Один из бронеходов остановился и накрыл из пушки вражеский пулемет. Второй продолжил неторопливое движение. В башенках и бортовых булях бронеходов трепетали огоньки пулеметов.

– Давай! – Инг сбросил короб, на ощупь выловил конец ленты, подал Витаре.

Затвор с чавканьем проглотил первый патрон. Начали! Витара стрелял короткими скупыми очередями. Он резал по стрелковым ячейкам. Бил точно в окна домов, откуда только что летели пули. Рубил очередями по мансардам и крышам домов. Две ленты отстреляны. Инг не мешкая тянет третью.

– Ура! – поднялась серая лавина. Свистки сержантов. Люди встают, делают несколько шагов и снова падают. Перебежками. Вперед. Пробежать немного. Упасть. Отстрелять обойму. Перезарядить «Ремиган». И опять рывок. Атака! Перекатами.

Юли разворачивает пулемет. Инг забрасывает за спину короб, хватает вторую сошку. Вдвоем они почти бегут. Тяжелый «Ренмаш» цепляется колесами за траву, застревает в рытвинах. Его приходится поднимать и нести на руках. Страха нет. Кровь стучит в висках. Жилы рвутся от напряжения. Только бы не отстать от парней. Только бы дотащить эту проклятую железку.

Волна атакующей пехоты докатилась до поселка. Инг и Юли остановились у деревенской ограды. Майр раздумывал: идти дальше по улице или забежать в дом. Тут из-за угла выскочил прапорщик Гард.

– Давайте за мной. Выкатывай на улицу!

Втроем они перенесли «Ренмаш» на пятьдесят шагов к раскидистому клену у деревянной будки. Вовремя. Из горящих домов выскакивали люди в зеленой форме. Юли первой очередью срезал троих. Бурланды залегли.

К пулеметчикам присоединилось с полдюжины бойцов. Засев за углами домов, они вычищали улицу частым ружейным огнем. Треск. Грохот. Стена дома треснула, вспучилась, разлетелась на кирпичи. Крыша просела. На улицу прямо через дом выехал бронеход. Машина крутанулась на месте, снося бортом забор и фонарный столб.

– Пошли! За броней! – прапорщик первым бросился за бронеходом.

Волна ярости захлестнула Инга. Он поднялся и побежал за офицером. Рядом бежали ребята. Бронеход шел медленно. Солдаты держались за стальной горячей стеной. Как учили.

Бурланды разбегались. Одного смельчака, попытавшегося с бомбой в руках высунуться из окна, скосили из винторезов. Пробитое пулями тело вывалилось из окна и шлепнулось в цветник.

Инг заскочил в дом. Винторез в руках. Палец на спуске. С улицы доносятся грохот, треск выстрелов, гром и скрежет. Кто-то истошно орет.

Солдат прислушивается, озирается по сторонам, осторожно идет по коридору. Ни звука. Только предательски скрипят под сапогами половицы. Нервы напряжены. Зубы стиснуты до боли. Палец застыл на спуске.

Кухня. Шорох. Инг стреляет на звук. Еще и еще. Через дверь. С воплем врывается в помещение. Нет никого. Глаза шарят по стенам, шкафам. Никого. Только на плите бурлит кастрюля с каким-то варевом. Потрескивают угольки в топке.

Солдат замечает люк в полу, подходит сбоку, пробует скобу рукой. Крышка поднимается легко, без усилий. Снизу идет свет. Инг видит блеск глаз, различает людей в погребе, блеск чего-то металлического. Одним движением парень срывает с пояса бомбу, выдергивает чеку, бросает бомбу вниз, захлопывает крышку и отскакивает в сторону. Все на одном дыхании, за один удар сердца. Он сам не понял, как так успел. Действовал на одних рефлексах.

Удар. Пол подпрыгивает. С потолка сыплется мусор. Кастрюля слетает с плиты, на полу растекается лужа бататового рагу. В нос бьет острый запах взрывчатки. Инг поднимается на ноги, прислушивается. В ушах звенит.

И тут Инг Майр вспоминает все, что произошло за последнюю минуту. Кадр за кадром, как в синематографе. Крышка погреба. Свет снизу. Движение. Отражающиеся в глазах блики фонаря. Длинные волосы. Испуганное женское лицо. У ног женщины дети. Русые головенки.

Инг тряхнул головой, прогоняя наваждение. Бывает. Кому-то не повезло. Но на душе муторно, появляется ощущение, как будто в дерьмо провалился. Мерзкое чувство.

К вечеру они дошли до города. Заслонов больше не попадалось. Видимо, не было у бурландов здесь войск. На мирных обывателей солдаты внимания не обращали. На выглядывавших из окон, испуганно шарахавшихся с дороги, глядевших вслед людей смотрели как на пустое место. Не стреляют, и ладно. О том, что противник просто не успел среагировать на бросок валузов к Нейвису, Инг Майр не думал. Его больше беспокоили вопросы: что пожрать и где ночевать? Последнее желательно под крышей.

Рабочие кварталы на окраине. Серые каменные дома в пять-шесть этажей. Узкие улочки. На город опускается сумрак. Фонари не горят. Окна темные. Жители либо сбежали, либо заперлись и сидят в темноте. Вдалеке лают собаки. Небо мрачное, затянутое облаками. Звезд не видно.

Командиры и не думали давать людям отдых. Последние мили взвод прошел в темноте. Люди ворчали, но брели по мостовым враждебного молчаливого города. Впереди на горизонте разгорались пожары. Артиллерия била с самого утра без передыху.

Наконец, по колонне пробежал долгожданный приказ: «Привал. Встаем на ночь». Подгонять людей не требовалось. Сержанты только распределяли солдат по домам вдоль дороги. Юли и Инг даже не понимали, где находятся. Они вышибли дверь особнячка, на который показал мастер-сержант Ливен. Инг запомнил только белые колонные у входа в дом и кусты с красными цветами рядом с крыльцом. Вместе с Юли и Ингом в этот дом пошли еще трое ребят.

Напуганные хозяева и не пискнули, когда по дому прогрохотали солдатские сапоги. Варг бесцеремонно прошелся по кухне, сгреб с плиты кастрюлю, вытащил из погребка связку колбас, не забыл прихватить пару буханок хлеба и потащил это все на второй этаж. Юли, Инг и Мет установили пулемет на балконе. Сами расположились в гостиной. Уютная комната с дорогой мебелью и картинами на стенах. Дом явно небедный.

– Ужин пришел! – радостно провозгласил Мет при виде Варга.

От кастрюли распространялся аромат маисовой каши на настоящем мясе. Трапезничали здесь же в гостиной. Журнальный столик вполне сошел за обеденный. Хозяева не возражали, когда Инг воспользовался их фарфоровым сервизом. Впрочем, гражданские были рады уже тому, что их не трогают.

– Как богатые люди, – усмехнулся Варг, зачерпывая половником кашу.

– Смотри, фермеры сбегутся на запах. Вдруг ночью в атаку попрут?

– Куда им. Какой город нам сдали. А? Как их столица зовется?