Ближе к вечеру техника потянулась в обратную сторону. Причем это были не только санитарные машины с красными крестами на брезентовых тентах, или пустые грузовики, возвращающиеся для погрузки. В кузовах сидели солдаты, тягачи тянули пушки. Однозначно русские давили вынуждая противника отступать. И все было за то, что задерживаться на том берегу японцы не собираются. Иначе начали бы занимать оборону.

Наконец настал момент когда через мост переправились последние части. Виктор слышал звуки недалекого боя. Наверняка бьется оставленный заслон, прикрывающий отступление основных частей. И долго им не продержаться.

Солдаты попрятались в окопах, намереваясь подорвать мост. Ага. Поняли, что что-то не так. Делегировали одного из бойцов. Бежит ухватившись за провод, чтобы убедиться в его целостности. Забежал под мост, приблизился к штабелю из ящиков со взрывчаткой.

Выстрел!

Ноги японского солдата подогнулись и он просто опал на землю, без каких-либо эффектных или нелепых взмахов руками. Ну и сразу умер, хотя и стрелял Виктор не в голову. Но со ста пятидесяти метров, да с хорошей позиции не попасть по месту он просто не мог. Разве только в крайней степени возбуждения или от несусветной скуки и наплевательского подхода к стрельбе.

Пара секунд и японцы открыли плотный ружейный и пулеметный огонь. Причем никаких сомнений, что они не видели позицию стрелка. Но направление определили достаточно точно. Пули причесывали неширокую полосу по фронту, и Нестеров вполне мог получить какой-нибудь шальной привет. А потому был вынужден вжаться в землю. Еще и пожалел, что у него нет хотя бы простенького перископа.

Под прикрытием товарищей к мосту побежал еще один сапер. И тут же загрохотал пулемет Ситникова, которому вторил автомат Кузьмина. Достать японца они не смогли. Тот скользнул к урезу воды, уходя в мертвое пространство. Зато у них получилось отвлечь на себя один пулемет и часть стрелков. Как результат значительно снизилась интенсивность обстрела позиции Виктора, и он смог прицелиться в солдата, уже подбежавшего к ящикам.

А вот теперь его точно приметили. Он едва успел укрыться за камнем, как по нему ударило сразу несколько пуль. Одни ударялись с тупым стуком, другие громко щелкали, с визгом уходя в рикошет, над головой пролетел целый рой свинцовых ос.

Даже не думая высовываться Виктор переполз к второй позиции. Он тут не просто сутки изнывал от скуки, а излазил участок вдоль и поперек, наметив наиболее удобные места для стрельбы. Ну и кое где укрепив их с помощью камней.

Японцы решили изменить тактику. От окопов потянулся дымок от подожженного шнура. Но даже по самым оптимистичным прогнозам ему гореть минут десять. Времени же у них не так много. А потому к мосту побежал очередной боец. Ну беги пока. Тебя прибрать еще успеется. А вот пулеметчика нужно уже сейчас.

Похоже у первых номеров Умения на должной высоте, коль скоро и по Виктору работают четко, и товарищей его сумели прижать так, что их уже и не слышно. Припал к прицелу. Внес необходимую поправку. Голову пулеметчика едва видно, да и то, это по большей части каска. Ну да, чего теперь-то.

Выстрел!

И сразу же за камень. Хотя на этот раз прилетело только несколько винтовочных пуль. Переполз на новую позицию. Выглянул.

М-мать!

Этот придурок не собирался искать и устранять неполадки. Вместо этого он выхватил гранату, ударил запалом по каске. Несмотря на стрельбу Виктор отчетливо расслышал стальной удар. Или это только игра его воображения. Не важно! Вскинул винтовку и выстрелил практически не целясь.

Японец упал схватившись за плечо и выронив гранату, откатившуюся в воду. Тут не нужно проверять сообщение Эфира. И так понятно, что он только ранен. Но задумку свою осуществить не успел, что конечно же хорошо. Но у него может оказаться под рукой еще одна граната. И это проблема.

Винтовочно-пулеметный огонь вновь заставил его менять позицию. Приглушенный взрыв гранаты рванувшей в воде, он уже не видел. Только но отметил для себя данный факт. Как и то обстоятельство, что стреляет по нему не столь опытный пулеметчик. Вот бог весть на основании чего он сделал такой вывод, однако его не отпускало ощущение собственной правоты.

Вот и новая позиция. Отсюда он еще не стрелял. Выглянул в просвет между ветвями кустов, не показываясь из-за них. Нет, ну что ты будешь делать! Настырный какой. Раненый оставил в покое свою повисшую плетью правую руку, и орудуя левой. Уже содрал с запала колпачок. Снова приложился гранатой по своей упрямой башке, вернее каске.

Выстрел!

На этот раз точно в голову. Ну и сразу же за камень, потому что позицию вновь засекли и открыли по ней шквальный огонь. Вдогонку он услышал приглушенный хлопок, выделявшийся в общей какофонии. Виктор быстро отполз в сторону, и прижался к большому валуну, буквально вдавливая себя в стук камня и земли.