со злостью отозвалась Черная Герран. – Ему было мало дюжины добровольцев. Должно быть, добавил что-то в воду, вино и еду – он мог сделать больше проклятого зелья, чем говорил. Ему все равно, кого убивать.

– От этой твари я другого и не ожидала, – усмехнулась некромантка. – Верена пошла разыскивать мелкого негодяя, но она ранена, и на нее нельзя рассчитывать. – Мейвен положила руку на рукоять своего колдовского кинжала и двинулась в город. – Я уничтожу последнего инквизитора из тех, что прорвали нашу защиту, а после сама разберусь с этим психом.

Глава 38

Верена терпеть не могла поворачиваться к битве спиной. Лязг стали, крики и вопли взывали к ней. Нужно собирать людей, вести за собой идиотов и угрозами заставлять трусов подчиняться. Но Джераку Хайдену нельзя давать волю, а отсутствующая рука и саднящая рана побуждали выместить боль на его мерзкой шкуре. Сейчас это было почти все, на что она способна.

А кроме того, она хотела оказаться как можно дальше от двух чудовищ, сражающихся друг с другом на холме у Тарнбрука. Демона-генерала оттеснили, он почернел, а его многочисленные раны кровоточили. От каждого удара земля содрогалась, лязг магического оружия громом прокатывался по долине. Они напоминали сражающихся богов, а для Верены и одной встречи с Кракеном хватило на всю оставшуюся жизнь. На ее плечах дрожала Ирусен, спрятав симпатичную мордочку в волосах королевы. Маленький слинкс ненавидел магию больше града, и Верена всецело с ней соглашалась.

В окружении Аливы и трех моряков она шла к дому, где устроил свою мастерскую Джерак. По улицам бежали горожане, поднося защитникам стрелы и оружие или помогая раненым добраться в безопасное место. Все больше людей грязно ругались, молотили по стенам кулаками и скрежетали зубами, а их лица были багровыми от злости. Верена решила, что это страх и ярость доводят их до безумия.

Она заметила крысеныша-коротышку, который высунулся из двери мастерской и крутил головой вправо и влево, готовясь удрать. Он прищурился на нее сквозь пыльные очки и шмыгнул обратно. Раздался стук тяжелого деревянного засова, встающего на место, – алхимик забаррикадировался в своей норе.

Верена мрачно улыбнулась и положила руку на нож за поясом. Она с наслаждением перережет безумцу глотку, как только тот высунет нос из своей раковины.

Приближаясь к двери, Верена начала понимать, что с горожанами творится что-то неладное. Люди вопили, рвали на себе волосы, хватались за оружие и завывали, как взбесившиеся звери.

Старик с налитыми кровью глазами и сальной бородой заметил Верену и ее команду. Он тут же схватил ближайший табурет и, замахнувшись им, похромал к морякам. Алива подняла бровь и послала одного пирата вперед, чтобы обезвредить старика, прежде чем он нанес кому-то урон.

Просоленный моряк схватил табурет и попытался вырвать его у старика. С тем же успехом он мог бы пытаться вырвать топор из кулака Амогг. Старик взревел, обнажив кривые желтые зубы, и врезал пирату табуретом по лицу. Брызнули щепки и зубы, а моряк рухнул навзничь и застыл в грязи.

– Зарубите его, – приказала Верена.

Алива и еще два пирата вытащили клинки и разрубили старика на куски. Умирал он на удивление долго.

Верена изучила других горожан, ведущих себя аналогичным образом. Большинство неслись на юг, привлеченные звуками сражения и не обращая никакого внимания на две могучие фигуры, наносящие друг другу удары. По ближайшему переулку раскатились эхо схватки и вопли умирающих, и на шум побежали новые обезумевшие горожане.

– Проклятый Джерак Хайден! – рявкнула она. – Я предупреждала их, чем все это кончится. Откройте дверь, соленые псы.

Алива прислонила пребывающего без сознания моряка к стене и начала колотить ногами по двери мастерской. На третьем ударе старая дверь треснула и почти подалась.

– Оставьте меня в покое! – завизжал изнутри Джерак. – Идите грабить каких-нибудь крестьян. У меня слишком много важных дел, чтобы отвлекаться на невежд.

– Ты отравил горожан! – завопила Верена.

– И что? – прокричал он с очевидным смятением. – Так они гораздо полезнее. Станешь ли ты возражать, если в лесу срубят несколько деревьев, чтобы построить корабль? Когда тебе понадобятся крестьяне, нетрудно найти других.

– Ты просто бешеный пес, от которого нужно избавиться! – рявкнула Верена.

Алива в последний раз с силой пнула по двери, и та распахнулась, а деревянный засов разломился пополам. Щепки разлетелись по комнате, сшибая бутылки, разбивая склянки и стуча по металлическим мискам, на пол просыпались разные порошки.

На скамье в центре комнаты что-то стонало и дергалось под заляпанной простыней. Верена предположила, что это очередная жертва безумного алхимика.

Джерак шипел от ярости и шлепал ладонью по спине не то статуи, не то человека из латуни и железа, с лезвиями вместо рук. Глазницы на латунном черепе сверкали кроваво-красным.

Алива провела темной рукой по своей потной голове с щетиной волос.

– А с ним что делать, моя королева?

– Поставь его на колени передо мной, – ответила Верена.

Джерак Хайден закатил глаза.

– Ты немногим лучше мычащей скотины, скудоумна и напрочь лишена воображения.

Верена едва заметно улыбнулась.

– Вот уж воображением я не обделена. И скоро ты в этом убедишься.

Он что-то пробормотал и надел на голову железный обод.

– Убей их, голем.

Металлический человек вздрогнул и ожил, внутри у него что-то зажужжало и защелкало, повернулись шестеренки и посыпались искры, как от грозы в миниатюре. Он поднял руки, приготовив лезвия к бою.

Безумный алхимик хихикнул, облизал губы и ух-мыльнулся.

– Все вы – просто грязные паразиты. Пусть вас сожрут черви.

Пиратская королева вытащила из-за пояса нож.

– Уничтожьте эту штуковину.

Два моряка бросились выполнять приказ, но сабли тщетно клацали по металлическим ребрам. Голем полоснул руками-лезвиями и рассек пирату руку от запястья до локтя. Алива подобрала деревянный ящик и швырнула его. Голем покачнулся от удара, но восстановил равновесие.

– Что это за тварь? – спросила Алива, хватая другой ящик.

– Будущее человечества, – ответил Джерак Хайден, задыхаясь от восторга. – Конец болезням и смерти. Теперь у меня в руках бессмертие!

Один пират отпрыгнул от голема, шлепнулся на скамью в центре комнаты и в попытке сохранить равновесие оперся рукой на покрывающую скамью простыню. Ткань прорвали клыки и впились ему в запястье. Моряк взвыл. Покачиваясь, он отпрянул, утащив с собой простыню, а под ней оказался рассеченный, но еще живой торс вампира из выводка Лоримера Фелле.

При виде пульсирующих розовых и серых внутренностей Аливу чуть не стошнило. Она уже открыла рот, чтобы выругаться, но не успела.

Стена комнаты взорвалась, швырнув первую помощницу Верены к противоположной стене, и внутрь ввалился рыцарь в доспехах, отчаянно