к чему ты прикоснешься, ускользает из твоих рук и превращается в прах.

Мейвен закатила глаза.

– Как страшно.

Верена плюнула ей в лицо в тот момент, когда обсидиановый нож проник меж ее ребер. В нож хлынули раскаленная ярость и железная воля.

Некромантка посмотрела на труп маленькой старой женщины, вмещавший такую мощную душу. Если отбросить личные счеты, Верена Авилданская была достойна восхищения. Она правила больше силой воли, чем силой оружия, и каким-то образом умудрилась заслужить преданность своих подданных, это было выше понимания Мейвен.

Некромантка развернулась и пошла обратно, откуда пришла, мимо трупа безумного алхимика, сожалея об упущенной возможности заполучить и его душу.

Сухой и сиплый голос деда раскатывался эхом в голове, дрожа от восторга и надежды: «Тебе понадобится еще одна сильная душа вместо этой, и побыстрее. Одна последняя жертва: предводительница орков или Тиарнах, если нож теперь способен поглощать души богов. Инквизитор тоже сгодится, если сумеешь его добыть. Прошу тебя, позволь мне умереть».

Она поразмыслила над его словами. Призрак деда говорил резонно, но, по ее расчетам, сравняться с душой любого из ее бывших товарищей по оружию могли несколько самых сильных душ инквизиторов.

– Заберу всех, до кого смогу дотянуться, – ответила она. – Не важно, кто это будет.

Похоже, пока что это его умиротворило.

А потом она зарежет своего братишку, убьет Черную Герран и всех, кто посмеет встать на ее пути к цели. Мейвен поспешила обратно к полю битвы, прежде чем какой-нибудь кретин с копьем не успел вырвать ценный материал из ее рук.

Глава 39

Булава гигантского демона ударила принцу Соколу в лицо, во второй раз опрокинув воплощение Светлейшей на спину. Он упал, расплескивая золотой огонь, пока наносил удары, и сровнял склон холма. Ярость была сильнее боли, и он мгновенно поднялся на ноги, истекая магией и красной кровью. Он бросился вперед, меч прорезал глубокую щель в толстой шкуре на руке Малифера. Они врезались друг в друга и стали бороться, походя топча людей под собой, кусаясь и нанося удары, царапаясь и пинаясь, как обезумевшие звери.

Черная Герран схватилась за частокол, который опасно качнулся после их столкновения. Тарнбрукские лучники не сумели как следует прицелиться, но толпа солдат Империи света, пробивавшаяся через проломы в стене, была настолько плотной, что это не имело значения. Лучники выпускали стрелу за стрелой, но этого было недостаточно, чтобы замедлить натиск врага.

У Черной Герран ныло все тело, разрывавшееся изнутри, и она была не в состоянии принять участие в битве: вызвать и сдерживать огромного демона – все равно что родить валун. Сила всей этой боли, мучений и пролитой крови все еще питала ее демониц-теней, но в нынешнем положении толку от этого было мало.

К ней на стене присоединился Лоример Фелле в сопровождении измученного Эстевана.

Она смотрела, как золотой титан борется с одним из величайших воинов Хеллрата, и заметила перемену в огненной женской фигуре, в которую он воплотился.

– Вам не кажется, что принц Сокол как-то уменьшился?

Эстеван приподнял шляпу и прищурился.

– Точно. Он как будто уменьшается от каждого полученного удара. – Эстеван откашлялся и бросил тревожный взгляд на поле битвы, где перемещался резервный отряд вражеских лучников. – Похоже, Империя света собирается атаковать на западном фланге. Подозреваю, что наше ополчение в легких доспехах долго не продержится против луков. Пасть может даже Амогг Хадакк.

Лоример кивнул.

– Они решили штурмовать нашу стену, сломить моральный дух и сокрушить сопротивление одним ударом. Теперь они принимают нас всерьез.

– Поможешь Амогг удержать западный фланг? – спросила Черная Герран.

Лоример поразмыслили над вариантами.

– Мы до сих пор не знаем, сколько у них инквизиторов. Наши шансы выстоять…

Жуткий скрежет, способный расколоть камень, привлек все взгляды к сражающимся гигантам. Принц Сокол сумел отвести тяжелую булаву Малифера и вонзить меч ему в живот. Ухнув от натуги, он дернул пылающий клинок выше, и из брюха чудовища выплеснулись черная кровь и кишки. Его крокодилья пасть резко захлопнулась на руке предводителя имперских сил, огромные клыки разодрали ее в клочья.

Не обращая внимания на боль, принц Сокол продолжал поднимать клинок, взрезая толстые стальные пластины, мышцы, внутренние органы и кости. Малифер слабел. Умирал. Плевался кровью, желчью и ядовитой ненавистью. Последний рывок, и вот он уже рассечен от живота до глотки, как скот на живодерне, у его ног образовалась горка черных и горящих ошметков, а злобный огонь в глазах потускнел.

Принц Сокол заревел победную песнь. Сквозь черные тучи прорвался солнечный луч, и перестал барабанить град.

– Наши шансы, – продолжил Лоример, – только что стали нулевыми.

Он схватил Черную Герран, сунул ее под мышку, покинул крепостную стену и побежал искать укрытие среди узких улиц и каменных зданий.

Шатающийся принц Сокол был весь переломан, его рука превратилась в обвисшее месиво из человеческой крови и золотого огня, но огонь быстро угасал, его размеры уменьшались с каждым ударом сердца. Принц взглянул на город, посмевший бросить вызов его воле и божественному замыслу, а затем пнул огромный труп демона к стене.

Тиарнах полоснул солдата по горлу, так что у того заалел новый рот, вытер пот со лба и посмотрел на тень, которая его накрыла. Было уже слишком поздно бежать от падающего гиганта. Сверкнула молния – три посвященных рыцаря отскочили подальше. Он вздохнул и пробормотал:

– Едрить твою селезенку.

Труп Малифера упал на восточном фланге, сокрушив частокол, несколько домов и пятьдесят человек с обеих сторон фронта. Надвратная башня обрушилась. Тиарнаха и десяток ополченцев подбросило взрывной волной в воздух.

Бог войны кувыркался и отскакивал от крыш, щепки и осколки камней раздирали кожу. Он врезался в каменную стену храма. От удара затрещали ребра, а затем он протаранил головой статую, расколов шлем надвое. Он рухнул в кровавую кучу, из разорванных губ и сломанного носа вырывалось хриплое дыхание. Статуя Герлана, Повелителя охоты, разлетелась на куски рядом с ним, не выдержав столкновения с крепким черепом. Ну и ладно, Тиарнаху никогда не нравился этот напыщенный урод.

Стоявшие рядом с ним ополченцы теперь превратились в окровавленные и бесформенные лохмотья, свисающие со сломанных балок и рухнувших зданий. Некоторых солдат Империи света постигла та же участь, но их трупы в тяжелой броне в основном остались целыми. Ни один смертный такое не пережил бы.

Толпа детей налетела на Тиарнаха, вырвавшись из рук орущих старейшин. Все они были вооружены столовыми ножами. Тиарнах узнал храбрых девочку и мальчика, которых видел ранее, они помогли ему подняться.

– Мы будем драться вместе с тобой, –