– Он уже ставил… – Чухлаев нахмурился, видимо, вспомнив Аникушина.

– Не исключен вариант, что он просто хотел вас загнать в это здание. Этот Хозяин – очень предусмотрительный и хитрый тип. Поберегитесь.

– Постараюсь, – угрюмо ответил Мина. – У вас есть какие-нибудь просьбы, пожелания?

– Да. Мне нужна "чистая" мобилка – чтобы меня не могли прослушать. Телефон мне понадобится, чтобы можно было в любое время выйти на связь с вами.

– Это не проблема. Что еще?

– Хорошо бы мне иметь колеса…

– Я предоставлю в ваше распоряжение "джип"; если хотите – с водителем.

– Нет, "джип" не подойдет.

– Почему?

– Чересчур заметная машина. Мне бы что-нибудь попроще. Скажем, "шестерку" или "девятку"…

– Найдем. Ствол нужен?

Я немного заколебался, – мне очень хотелось иметь пистолет – но все же ответил отрицательно. Если имеешь огнестрельное оружие, то ты должен быть готов применить его в любой момент. А я такой готовности не чувствовал. Чай, не "на холоде".

Еще я боялся, что ствол может быть "меченым". Поймают меня с ним – поди, докажи потом, что ты не наемный убийца.

– У вас есть какой-нибудь план? – спросил Мина.

– Хочу проверить один адресок, – сказал я уклончиво. – За неимением лучшего…

– Может, вам нужны люди?

– Сам справлюсь. Ничего серьезного… (А вот в этом я не был уверен. Жизнь всегда преподносит сюрпризы, что называется, на ровном месте).

– Вы пришли ко мне за помощью, – сказал Мина, пытливо глядя на меня. – Но так получается, что она вам особо и не нужна. Я чувствую себя неловко.

– Напрасно вы так думаете. Это во-первых. А во-вторых, все еще впереди. Схватка с Хозяином может быть гораздо серьезней, чем НАМ кажется. Пока главной НАШЕЙ задачей является найти место дислокации этого ублюдка. А для меня еще и разыскать жену.

Я специально сделал ударение на словах "нам" и "нашей", чтобы лишний раз напомнить Мине о его обещании помочь мне. А то некоторые люди, особенно состоятельные, часто страдают провалами памяти…

Примерно через полчаса я выехал из подземного гаража на "ладе" десятой модели и взял курс на Тишино.

Я въехал в Тишино, дождавшись полной темноты. Мне пришлось коротать время на природе, загнав машину в лес. За четыре с лишним часа ожиданий чего я только не передумал. Время тянулось как резина, но я не мог начать действовать по светлому.

В конце концов я стал словно один большой обнаженный нерв, до того мне осточертело глазеть на лесные заросли и смолить сигареты одну за другой.

Во время вынужденного простоя я не раз и не два вспомнил с благодарностью Мину. Пошарив в бардачке, я нашел там бутылку армянского конька, салями и свежий батон, а когда удосужился открыть багажник, то моему взору предстала восхитительное помповое ружье и несколько пачек патронов.

Видимо, такой щедростью и предусмотрительностью он хотел доказать, что с ним можно пойти даже в разведку. Что ж, поживем – увидим.

С водой и сигаретами у меня проблем не было; и то, и другое я купил в небольшом киоске по пути за город.

А вот про еду, увы, забыл. Может, потому, что мыслями я был уже в том самом доме-даче, о котором говорил Саныч.

Когда на лес начали опускаться сумерки, я выпил грамм сто коньяка, плотно подкрепился, и вырулил на дорогу. Спустя десять минут я уже колесил по Тишино.

Нужно сказать, что Саныч достаточно толково объяснил, как проехать к этому дому. Иначе мне пришлось бы плутать по Тишино до полуночи. Похоже, снедаемый муками ревности, он бывал здесь не раз.

Но если Саныч убедился, что в доме нет жильцов, то что я хочу там найти? На этот вопрос я толком ответить не мог. Скорее всего, я приехал в Тишино лишь по одной причине – этот дом был единственной моей надеждой разжиться хоть какой-нибудь информацией.

Ситуация, в которой я очутился, была тупиковой. Это я понял еще во время разговора со следователем. У меня до встречи с ним еще теплилась надежда отыскать Клима, последнего знакомого мне человека, который мог вывести нас с Миной на Хозяина, но следователь быстро разрушил мои иллюзии.

Беседуя с Чухлаевым, я старался ни о чем не думать. Но когда я томился в ожидании, меня начало охватывать отчаяние.

Фактор времени… Он душил меня, как петля висельника. Не будь Каролина похищена, я бы что-то в конце концов придумал. Ведь в таком деле спешка прямая дорога на тот свет. Чересчур уж изворотливым и жестоким был мой враг.

А сейчас мои мысли были сосредоточены только на ее спасении. Удивительно, но только теперь я понял, как она мне дорога.

Мое состояние нельзя было назвать всепоглощающей любовью к женщине, когда мужчина, не задумываясь, готов ради нее жизнь отдать. Скорее я думал о Каролине как о верном товарище, закадычном друге, которому я многим обязан и который попал в беду.

Дом смотрел на улицу черными глазницами не освещенных окон. Я не сдержался и выругался от души.

Неужели мне опять попалась пустышка? Вот невезуха…

И все же я не остановился у ворот. По меньшей мере, это было бы неразумно. Вдруг в доме все-таки кто-то обретается. Например, Лана привезла какого-нибудь фраера, чтобы покувыркаться всласть в неге и полной тишине.

А тишина в поселке царила конкретная. Удивительная тишина. Даже собаки не лаяли.

Объяснение этого факта лежало на поверхности. Дело в том, что городские жители выкупили почти все дома Тишино и переоборудовали в дачи. А некоторые просто снесли, построив на их месте двух и трехэтажные особняки.

Но владельцы дач большей частью жили в городе и приезжали в Тишино только на выходные. Поэтому в конце недели здесь шел гудеж с утра и до поздней ночи. Новые хозяева теперь уже дачного поселка привозили с собой и четвероногих друзей.

Так что Тишино, особенно в летние дни, напоминало приморский город в разгар сезона: вонь от подгоревших шашлыков, пьяные песни, кошачьи и собачьи концерты и музыка современных композиторов, от которой хочется завыть по-волчьи и вскарабкаться на телеграфный столб.

А сегодня был тихий и спокойный будний день.

Машину я оставил в каком-то переулке, примерно в двухстах метрах от нужного мне дома. Подумав, я решил ружье не брать – на кой оно мне, для храбрости, что ли? Ружье будет только мешать, потому что мне придется, как я уже увидел, лезть через высокий забор.

Дом по-прежнему был черен и безмолвен. Подтянувшись на руках, я быстро перемахнул забор и затаился в самой густой тени, под кустами смородины – чтобы осмотреться и еще раз хорошенько послушать тишину.

Иногда это бывает очень полезно.

Дом был двухэтажным. Его перестроили, а вместо огорода посеяли траву – у меня под ногами был мягкий густой газон. От прежнего хозяйства остались лишь кусты и неухоженный сад. Наверное, новые владельцы дачи были не шибко хорошими хозяевами.