А Ронни думал о Марго, она ему очень понравилась. Он несколько раз пытался вызвать Мартина на разговор, с целью выяснить подробности их свидания, однако того это не интересовало, а свидание, как оказалось, ему пришлось не по вкусу.

Объясняя это, Мартин высказал мысль, что за двадцать лет с ним произошел какой-то надлом, и, возможно, теперь он не сможет иметь с женщинами близких отношений.

Так, размышляя каждый о своем и изредка переговариваясь, они вдруг пересекли следы отряда с обозами. Следы тянулись вдоль засохшего ручья, по промытой песчаной балке, а потом неизвестным путешественникам пришлось пересекать русло, и, присмотревшись, Бурраш сделал заключение, что следы принадлежали гномам.

– Нога маленькая, широкая, а вот тут руками приложились, видимо, телеги подсаживали.

– А вон дерьмо! – заметил Ронни.

– Не трогай, – сказал Мартин.

– Я и не трогаю, – пожал плечами Ронни и, заметив, что Мартин с Буррашем улыбаются, тоже засмеялся. Он понял, что они над ним подшучивают.

– Дерьмо-то чье, разобрался? – спросил орк.

– Мулов.

– Правда, что ли? – удивился Мартин. – Ты же вроде городской, откуда знаешь?

– Просто рассказывали. Это дерьмо мула, в нем ветки непереваренные, потому что мул жадней лошади. Та только листочки может прихватить, если хочется, а этот вместе с веткой срывает.

– Правильно, – похвалил Ронни Бурраш. – Тебя по лесам поводить, из тебя хороший следопыт выйдет.

Немного отдохнув и отвлекшись от переживаний, они двинулись дальше, однако Бурраш предложил свернуть с тропы, проложенной гномами.

– Мало ли кого они там встретят, нам и своих приключений хватает. Придем в деревню, там и повидаемся, а пока не нужно.

Мартин с Ронни с ним согласились, и они ушли левее, на тропу, по которой, по мнению Бурраша, раньше ходили кабаны.

– А они на нас не нападут? – осведомился Ронни, который слышал про вепрей много страшных историй.

– Не нападут, здесь даже следов их нет. Тропа осталась, а следов нет, значит, больше года здесь не бегают.

– А следы отряда свежие? – спросил Мартин через какое-то время.

– Ну как… Вчерашние.

– Значит, далеко ушли.

– Может, и недалеко. По следам видно, что устали гномы очень.

– С чего ты взял?

– С того, что следы тянутые, – вмешался Ронни. – Они ноги еле волокли. Когда путник отдохнувший, у него след четкий, как купеческая печатка.

– Молодец, – снова похвалил его Бурраш.

Так, с небольшими остановками, они преодолели еще около пяти миль и заночевали возле заброшенного стога сена, предварительно выгнав из него несколько мышей и одну змею.

Ночь прошла спокойно, поднялись они до рассвета и, ежась от утренней прохлады, позавтракали остатками хлеба и вяленого мяса.

– Немного же нам досталось, – вздохнул Бурраш, пока Ронни чистил возле небольшого озерца зубы.

– Ничего, главное, кошелек при нас. Уже сегодня доберемся до деревни, там и оттянешься, как захочешь. Только в гостиницу больше не пойдем.

– Не пойдем, – согласился Бурраш, и они засмеялись.

– Чего смеетесь? – спросил Ронни, возвращаясь и благоухая мятной глиной. – Держи щетку, вода там, правда, болотом попахивает, но ничего.

Мартин взял щетку и коробку с глиной, а Бурраш посмотрел ему вслед и неодобрительно покачал головой, в который раз сказав:

– Баловство это. Столько дел вокруг нас происходит, а вы все одно глиной зубы скребете. Небось из озера теперь все лягушки поубегают.

– Да ладно тебе, ты потом еще сам пристрастишься.

– Когда потом?

– Ну, доберемся до Пронсвилля, осядем там или в пригороде, я куплю тебе такую же щетку, или нет, наверное, побольше, вон у тебя какие зубищи, и ты тоже будешь по утрам глиной начищаться.

– А вот и нет, – покачал головой орк. – И почему именно Пронсвилль?

– Потому что в Лиссабон нам ходу нет. Я из банды ушел, а на Мартина они тоже теперь клык имеют. Так что в Пронсвилль.

Двинулись в путь без раскачки, надеясь согреться в дороге. Когда рассвело, снова пересекли тропу гномов, а через полчаса неожиданно перешли еще одну, но там уже не было никаких следов от колес.

– Кто это может быть, а, следопыты? – спросил Мартин.

Ронни посмотрел, но ничего конкретного сказать не смог.

– Тяжелые, вроде высокие. Я прав, Бурраш?

– М-да, – неопределенно ответил орк. – Не нравятся мне эти следы, ребята.

– Думаешь, это за ними разбойники топают? Или, может, ингландцы?

– У ингландцев башмаки пошире, а тут нога узкая, – сказал Ронни.

– Вот именно, – согласился Бурраш. – Шаг широкий, быстрый, все идут примерно одинаково. Это солдаты, и это могут быть черные орки.

– Черные орки? – переспросил Мартин и сдвинул мятую шляпу на затылок. – Это вроде как не очень здорово, я правильно понял?

– Хуже некуда, – подвел черту Бурраш.

– Так что, может, развернемся и смоемся? – предложил Ронни.

– С одной стороны, ты прав, – сказал Мартин, – но как-то неловко получается. Нам только премию выдали в золоте, а мы хозяев побоку пустим. Неловко как-то.

– Соглашусь с тобой, Мартин, – поддержал его орк. – Мы двинемся дальше потаясь, а там что-нибудь выяснится.

– Может, гномы еще отобьются, а?

– Едва ли, – покачал головой Бурраш. – Черные орки своих потерь не считают, да и бойцы они жесткие и умелые.

– Бурраш, а вот ты один на один побьешь черного орка? – тут же спросил Ронни.

– Ну, это смотря какой черный орк попадется. Но одного мы точно не испугаемся. Ладно, пойдем вперед. Идти будем чуть быстрее, но осторожнее. Ногами пружинить, ветки отгибать и не бросать. Понятно?

– Понятно, – сказал Ронни.

И они пошли дальше, ускорив шаг и прислушиваясь, чтобы не пропустить ни одного постороннего звука.

Примерно через час, уже запыхавшись, остановились на краю леса – дальше, за поясом из разросшегося кустарника, начинался заливной луг с высокой травой, и выходить туда сразу было опасно.

– Разведать надо, – сказал Мартин.

– Давай лучше слева по лесу обойдем и вон там выберемся на заросший холм, – предложил Бурраш, показывая куда-то поверх деревьев.

– Тебе хорошо, ты высокий, а мы ничего не видим, – пожаловался Ронни.

– Неважно, топайте за мной, тут меньше мили осталось.

И они свернули налево, чтобы избежать встречи с разведчиками гномов или черных орков, если те и другие находились неподалеку.