Свистнул кнут, и я едва успел увернуться. Досталось коню по крупу, и он, встав на дыбы, толкнул меня. Снова засвистели кнуты, и я, уворачиваясь от них, покатился по траве, заорав от ярости. И тут… в моей руке появился наган, о котором я только что подумал. Сработав на рефлексах, я пять раз прицельно спустил курок. Сначала снял двоих вооружённых, а после троих с кнутами, которые меня избивали. Больно было – жуть: две длинные ссадины на спине и одна на руке, которой я пытался защититься, и ещё кончиком кнута мне по ноге досталось.

– Стоять, – скомандовал я, держа на прицеле остальных. – Кто вы такие и что вам нужно?

Двое сорвались с места прочь, нахлёстывая лошадей. Я тут же сменил револьвер на СВТ (само получилось) и двумя выстрелами снял их, лишь кони с пустыми сёдлами продолжали скакать, замедляясь. О том, почему Хранилище осталось при мне, причём явно не пустое, я решил подумать позже, сейчас даже и думать не хотел о радостной надежде: нужно делом заняться.

– Итак? – навёл я ствол на самого молодого.

Тот сразу сломался и рассказал, что да как. Интересный, надо сказать, рассказ. Хотя понимал я его не всегда: говорил он на русском языке, но старых слов было больно много. Я выяснил, что тут девятнадцатый век. Точный год он не назвал: видимо, сам не знал.

А попал я в тело бастарда одного из местных помещиков, от прислуги, но признанного отцом. Звали паренька Андреем Басовым. Жил он в поместье, учителя его хвалили, но поместье он никогда не покидал. Однако у помещика были и другие дети, от законной, но нелюбимой супруги. Недавно помещик умер, и наследник решил избавиться от бастарда.

Его определили на конюшню помощником конюха, но после двух дней издевательств от прислуги, парень, забрав коня, которого ему подарил отец, утёк, по-глупому – пустой и в рабочей одежде. За ним отправили погоню. Причём отправился не наследник, который накануне сломал на охоте ногу, обвинив в этом бастарда, а его доверенные люди.

Вот так я и разобрался. Узнал также, что мы находимся на Смоленщине. Патрон на хлюпика тратить не стал, осмотрел винтовки и пристрелил из одной. Ужас и трепет, столько дыма: порох дымным оказался. Не, больше подобного опыта я не желаю, лучше своим оружием пользоваться.

Прежде чем продолжить заниматься делом (трофеи никто не отменял), я решил проверить, осталось ли на месте Исцеление. Сосредоточившись на ране на затылке, я минуты три сидел неподвижно, желая, чтобы раны не было. Чуть позже провёл рукой по затылку и обнаружил, что раны действительно нет: только засохшая кровь царапала пальцы.

– О-о-ое-е-е! – заорал я и смеясь повалился спиной на траву.

Пусть Взора я лишился, но Исцеление и всё, что было в Хранилище, осталось со мной, а значит, парни и жена тоже. Вскочив, я тут же извлёк из Хранилища супругу, нежно обнял, поцеловал её в губы и тут же заметил, что Марина как-то закаменела. Её распахнутые в испуге глаза напомнили мне, что моя новая внешность ей незнакома. Впрочем, мне тоже.

Додумать я не успел: удар коленом между ног у Марины, оказывается, был поставлен просто замечательно. Отправив её обратно в Хранилище, я минут пять сидел на корточках, дыша через раз.

– К чёрту, – простонал я. – Надо будет доставать людей по одному и знакомиться заново, объясняя ситуацию. С Мариной, думаю, тяжелее всего будет: выходила замуж за одного, а жить теперь будет с другим.

Придя в себя, я решил отвлечься. Достал зеркало и изучил свой новый облик. Да уж, истинный ариец, блондин с голубыми глазами и с правильными чертами лица. Ладно, пора трофеями заняться. Раздел до исподнего всех загонщиков и все трофеи вместе с лошадьми убрал в Хранилище. Места не хватило, пришлось ненужное и малоценное (я посчитал, что уголь подойдёт под это определение) выгрузить из Хранилища. Вот удивятся местные, найдя эту горку, тут телег тридцать будет.

Себе под седло я выбрал лучшего коня, не трогая тех, которых в прошлой жизни взял трофеями с румын. Верхом я не спеша направился прочь. Надо бы речку какую-нибудь найти. Середина лета, вода должна быть тёплой, искупаюсь и подберу себе одежду, или эту постираю от чужого духа и крови. А если что не понравится, найду какой-нибудь городок и продам на рынке. То, что не вызывает подозрений, продать проще, потому я от трофеев и не избавлялся.

Как же я рад, что именно в этом времени оказался, передохну тут от двух войн. Особенно рад тому, что Хранилище полное: вон эсминец, транспортное судно, загруженное доверху, и четыре субмарины: две британские, американская «Гато» и немецкая типа IX – все большие, океанские. Жаль, боезапас только у британцев совпадает, зато и запаса немало к ним накопил. Автомобилей много, бронетехники, авиации запас имею, топлива и оружия, продовольствия. Можно попасть в мир без людей и выжить.

Только жена у меня одна. Исправим. Может, наложниц набрать? Я думаю, всё, что при мне, и при следующем возрождении останется. Стоит подумать. Святоши, решив избавить меня от своих даров, что-то не додумали. Думаю, мой отказ принять их решение поспособствовал этому. Правда, Марина, как я понял, собственница, так что ей о наложницах точно знать не стоит. Да и вообще, получится у нас или нет, я пока не знаю. Не обращайте внимания: одной конфеткой не наешься, а с Мариной у нас только раз было, вот и сказывается спермотоксикоз.

Вернёмся к вещам в Хранилище. Оружия стрелкового не так и много, едва на дивизию наберётся, и то половина – это румынские трофеи, остальное американского производителя, британского и немецкого, а советского совсем мало. Зато пулемётов, ручных, станковых и крупнокалиберных, как и боезапаса к ним, очень много. Лошади верховые, сабли и шашки – чего только нет.

Самое интересное, в запасах у меня имелся воздушный шар, который мог поднять пять человек в облегчённой корзине. Имелись также горелки и запас баллонов с газом, чтобы поддерживать температуру внутри шара (он поднимался на горячем воздухе). Зачем он румынам, не знаю. Может, для корректировки артиллерийского огня? Но я его у танкистов забрал. Видимо, тоже трофей. А вещь классная, вот и сработал хватательный рефлекс.

Я выехал на полевую дорогу, укатанную телегами и повозками, и поскакал по ней. Было желание достать авто, тот же «додж», и ехать на нём, но решил не палить контору, буду пока под местного маскироваться. Трижды мне встретились повозки и один раз пролётка, по виду если не помещики, то обеспеченные купцы. Смотрели они на меня с подозрением. Это понятно, конь справный, под седлом, а я парнишка лет восемнадцати (кстати, да, именно восемнадцати) в драной рабочей одежде. Надо переодеться.

Тут как раз мосток через речку попался. Подберём одежду и искупаемся, а то тело уже зудело. Я отъехал подальше от моста вверх по реке и час потратил на стирку (мыло в Хранилище было) и на подбор одежды. У меня было хрупкое телосложение, а трофеи на громил, нет ни одного моего размера, даже обуви: ноги у меня, как у девушки, сороковой разве что, не больше.

Подумав, я достал из Хранилища несколько комплектов красноармейской формы, которые собрал на месте брошенного штаба дивизии в военном городке в начале войны, там много что брошено было. Один комплект подошёл идеально – маломерка. Исподнее тоже было. С сапогами проблема, но ботинки с обмотками подошли, а носить я их умел. Потом застегнул ремень с кобурой нагана, тут же штык-нож повесил и фляжку. Отлично выгляжу. Кстати, раны от ударов кнута я обработал, сам справился, не доставая врача. Решил позже с командой пообщаться, сначала освоюсь тут.