– Стой! – закричал старик. Игорь остановился, удовлетворенно хмыкнув. – Анализы в лаборатории! Да! Я покажу… только не оставляй меня здесь! Убери этих тва… – его голос перешел в визг, когда ледяная лапа коснулась шеи.

***

Лампа дневного света мигала с раздражающей периодичностью и неприятным звуком. В столовой царила мирная и непринужденная атмосфера: Ветров с окровавленным лицом сидел, привязанный к стулу, сонная, ничего не понимающая Ольга жалась к Яру, а юноша чуть приобнял ее, ничуть не стесняясь Игоря, который возился с тяжелой сумкой. Когда мужчина закончил, то мотнул головой Яру, чтобы взял тяжелую поклажу, мрачно глядя на двери невероятной кунсткамеры, из которой недавно едва вытащил создавшего ее ученого.

– Ты убьешь их? – прошептал Ветров. – Моих детей? Зачем?

– Это твари, – возразил Потемкин, – и если бы не ты со своими экспериментами, то они были бы людьми.

– А Машу? Дочку мою…

– Что?! – Игорь подскочил на стуле так резко, что тот отлетел назад и загремел по металлическому полу. Мужчина приставил «Стриж» ко лбу ученого и надавил. – Та девочка – твоя дочь?

– Да-да, – заговорил Юрий быстро, словно чувствовал переполняющую лекаря ненависть, ожидая неизбежного выстрела. – Дочь. Моя Машенька. Любимая…

– Любимая?! А за что ты так ее, раз любимая? За что ты ее превратил в монстра? Что она тебе, тварь, сделала?!

– Она умирала… – Губы Ветрова затряслись, глаза закрылись. – Я не мог с этим ничего поделать. Ничего! Слышишь?! Вирус был единственным способом продлить ей жизнь.

– Да что это за жизнь? А?! – Игорь сильнее надавил на пистолет. – В клетке, в окружении тварей, не осознавая саму себя! Она вообще помнит, что человек? Мразь ты, Ветров, мразью и помрешь.

– Как я теперь буду без них? Как жить? – красная слеза потекла по щеке, размазывая засохшую кровь.

– А тебе, – бросил лекарь связанному ученому, отходя и с отвращением сплевывая, – жить незачем! И им тоже. Сдохнут скоро.

– Но ты обещал… – как-то нехотя, не веря, что Потемкин отпустит, пробубнил Ветров, сплевывая распухшими губами кровь. Его лицо представляло из себя сплошное кровавое месиво.

– А тебя я не убью, – пожал плечами Игорь, но тут же добавил: – Но и не развяжу – таким тварям нечего делать на свободе.

Игорь развернулся вслед вышедшим Яру с Ольгой, потом остановился и, обернувшись, добавил:

– И гермодверь на всякий случай оставлю открытой… вдруг будет не хватать свежего воздуха. Адьос, урод!

И, уже открывая выход в шлюз, люди услышали дикий, полный злости и отчаяния вопль обреченного существа, в котором ничего человеческого не осталось.

Бедная Маша! Он сейчас не в состоянии ей помочь, позаботиться, поддержать даже эту страшную и странную жизнь маленького озлобленного монстра. Зачем он притащил в бункер путешественников? Зачем? Леночка никогда не простит теперь!

Свет в очередной раз потух, и Юрий почувствовал, как тьма в дальнем углу зашевелилась. Мужчина мелко затрясся в предчувствии мучительницы, которая не приходила со дня смерти сына…

Лампа вдруг вспыхнула слишком ярко, отчего мужчина зажмурился, но почувствовал кожей могильный холод, окутавший столовую. Свет замигал чаще, дав возможность Ветрову открыть глаза. Старик попытался освободиться, но веревки опутывали надежно – здесь Игорь постарался на славу. Потом ученый успокоился: нет никакого смысла бежать. Она найдет и за пределами бункера. Юрий не верил в призраков, но злая сущность умершей жены приходила к нему частенько, и ученый не знал, к чему отнести столь неестественное и необъяснимое наукой явление. Может, с ее смертью осталась частичка или область в мозгу старика, которая не смогла смириться с потерей любимой, слишком уж привык он к женщине. И с тех пор память вызывала страшный фантом от случая к случаю.

Последний раз монстр являлся, когда умер сын, и Юрий неделю не мог избавиться от преследовавшего всегда и везде призрака. Теперь Ветров снова ожидал появления жены, но не так скоро…

Темнота в углу расслоилась, рассыпалась в воздухе на мелкие частицы, а потом собралась вновь. Но уже в черную, слегка мерцающую фигуру. Она была похожа на девушку в старинном пышном платье, но таком рваном, что сквозь него просвечивало тощее тело. Фантом медленно поплыл к Ветрову. Ученый задергался и закричал не своим голосом – вместе с призраком на голову обрушилась нестерпимая боль. И чем ближе черная женщина подплывала к Юрию, тем сильнее сотрясалось тело, а глаза закатились, явив свету одни белки.

Старик дернулся, когда тощая, будто сотканная из дыма рука коснулась щеки. Ученый попытался отпрянуть, но потерял равновесие и грохнулся со стулом назад, сильно ударившись головой. Через секунду очнулся, и глаза различили стоящую рядом на коленях жену. Точно она, и никто другой – Юрий чувствовал это.

«Зачем, – прошелестело где-то внутри головы, словно блуждающий меж стальных каркасов ветер. – Зачем ты позволил оставить дочь без помощи? Она умрет без тебя!»

Головная боль резко усилилась, вызывая очередные судороги как наказание. Фантом шутить не любил.

– Я… не… – попытался что-то сказать Юрий, но черный сгусток взорвался от ярости, а голова ученого – от боли.

«Ты! Ты! Это ты не спас сына! Это ты позволишь дочери умереть! Как же я тебя ненавижу!»

– Простите! Прости…

«Нет тебе прощения! Мы ждем тебя…»

Черный фантом женщины внезапно развеялся, вместо него на полу стояли чужие ноги в тяжелых армейских ботинках. Юрий попытался проморгаться, чтобы лучше видеть, но плохо получалось. Его резко поставили вместе со стулом. Комната приобрела прежний вид. Только теперь вместо призраков перед ним предстали трое мужчин. Один амбал рядом, чуть дальше – мужик с обожженным лицом, а на входе – старичок, играющий огромным ножом. Все трое в химзащите, а в руках противогазы и оружие.

– Круто выглядишь, мужик, – заметил тот, что с обгоревшим лицом. Он сел за противоположный край стола и красными от недосыпа глазами уставился на Юрия.

– Да тут аншлаг сегодня, – ухмыльнулся Ветров опухшими губами. – Столько посетителей и за год не бывает.

– Вот мы и пришли поговорить о предыдущих гостях. Полагаю, Потемкина знаешь?

– Тварь твой Потемкин распоследняя! – старик попытался плюнуть, но из-за распухших губ кровавая слюна лишь растеклась по подбородку.

– Вот! – ухмыльнулся Гром, разводя руки в стороны и оглядываясь на Зека. – Наш человек! А подробней не скажешь, куда он пошел?

– Нет, – замотал головой Юрий и, видя, как нахмурился мужик со шрамом, продолжил: – Но показать могу. И даже автомобиль предоставлю!

– Вот это, я понимаю, сервис! Даже пытать не пришлось! Итак, ты сдаешь нам его, и я тебя освобождаю…

– Можете не беспокоиться, – Юрий покачал головой. – Я вам не только покажу, куда он направился, но и помогу убить… выполню за вас всю работу, если боитесь испачкаться.