— Эмили не будет отходить от девочки до полуночи, никакие приказы, угрозы и просьбы не заставят ее изменить решение, — произнес Эдмундс, — поэтому на вашем месте я не стал бы попусту тратить время. — Финли и Симмонс ошеломленно переглянулись. Неужели он дойдет до того, что станет приказывать коммандеру? — С каждым убийством киллер подбирается все ближе и ближе, чтобы в конечном итоге сойтись лицом к лицу. Если мы найдем его, обнаружим и Волка.

Планерка закончилась. Ванита в сопровождении Симмонса отправилась к себе в кабинет, Эдмундс задержался, чтобы поговорить с Финли наедине. Он закрыл дверь совещательной комнаты и немного замешкался, не зная как начать весьма необычный разговор.

— Финли… не знаю даже как сказать…

— Не тяни, — сказал Финли, которому явно не терпелось уйти.

— Вчера вы с Симмонсом кое-что упомянули.

— Ты не мог бы выразиться яснее? — засмеялся Финли.

— Легенда о «Фаусте», — ответил Эдмундс. — Что вы имели в виду?

— По правде говоря, я уже не помню, о чем там шла речь.

На свет появился блокнот.

— Мы говорили о жертвах, и вы сказали: «Если бы в перечне не было самого Билла, я бы сказал, что это список его личных врагов», на что Симмонс ответил «Как в легенде о Фаусте» или что-то в этом роде.

Финли вспомнил, согласно кивнул и ответил:

— Ерунда, глупая шутка.

— Не могли бы вы мне все же объяснить? Пожалуйста.

Финли пожал плечами и сел.

— Несколько лет назад мы с незначительными интервалами взяли несколько человек, свято клявшихся в своей невиновности, в то время как вокруг них громоздились горы трупов.

— Обвиняли демонов или дьявола? — спросил Эдмундс, как загипнотизированный.

— Ага, впоследствии этот прием получил известность как «Фаустово алиби», — криво улыбнулся Финли.

— И как что-то подобное можно устроить?

— В каком смысле?

— Я имею в виду на практике.

— На практике? — в замешательстве переспросил Финли. — Знаешь, парень, это всего лишь легенда.

— Ну так поведайте ее мне.

— Зачем тебе?

— Это может оказаться важным. Прошу вас, пожалуйста.

Финли бросил взгляд на часы, прекрасно сознавая, что теряет бесценное время.

— Ну хорошо. Вечерняя сказка для малышей: в этой истории присутствуют цифры, обычные телефонные номера. Ни одна живая душа не знает, кому они принадлежат, никто ни разу не сумел их отследить. Сим-карты используют для одного-единственного звонка, а потом выбрасывают. Если человек знает подобный номер и жаждет мести, ему могут предложить сделку.

— Сделка с дьяволом, — сказал Эдмундс, которого эта история очаровала.

— Ну да, — вздохнул Финли. — Но как в любой истории с Сатаной, в этой тоже кроется ловушка: сделав то, о чем ты его попросишь, он обязательно потребует взамен… — Финли умолк, поманил Эдмундса пальцем, а когда тот склонился ниже, завопил так, что молодой детектив подпрыгнул. — Твою душу!

После чего так расхохотался над нервным коллегой, что закашлялся и стал брызгать слюной.

— Как по-вашему, хоть какая-то доля правды во всем этом есть? — спросил Эдмундс.

— Дьявол, которому платят за оказанные услуги? Не думаю, — сказал Финли и вмиг посерьезнел. — Ну все, а теперь сосредоточься на делах поважнее. Договорились? — Эдмундс в знак согласия кивнул. — Вот и славно, — сказал Финли.

Господин и госпожа Локлен смотрели в невзрачной гостиной Эдмундса какую-то передачу. Сидя на кухне за столом, Бакстер слышала, как Эшли играет в спальне. Она уже собралась приготовить что-нибудь поесть, как девочка вдруг утихла. Эмили встала и напряженно прислушалась, пытаясь не обращать внимания на орущий в соседней комнате телевизор, но тут же расслабилась, услышав звонкие шаги Эшли, прогрохотавшие сначала на площадке лестницы, а потом и на ступенях. Девочка вбежала на кухню с целым ворохом цветов, кое-как приколотых заколками к волосам.

— Привет, Эмили! — радостно сказала она.

— Здравствуй, Эшли, — ответила Бакстер. Ей всегда было трудно общаться с детьми. Иногда ей даже казалось, будто они чувствуют, что она за них боится. — Отлично выглядишь.

— Спасибо. Вы тоже.

Бакстер не поверила, но ее лицо все равно расплылось в широкой улыбке.

— Вы велели, если я увижу кого-нибудь на улице, прийти и рассказать вам. Вот я и пришла.

— Ну что ж, давай рассказывай. — Бакстер усиленно изображала энтузиазм. Потом немного помолчала и солгала: — Я жду подругу.

— Отлично!

Бакстер думала, что девочка побежит обратно наверх, но та не двигалась с места, тихонько похихикивая.

— Ну, чего стоишь?

— А что? — засмеялась Эшли.

— Давай выкладывай быстрее. — Терпение Бакстер было на исходе.

— Вы велели рассказать! Я и говорю вам — в саду за домом кто-то есть!

С лица Бакстер тут же сползла вымученная улыбка. Она схватила Эшли, потащила ее в гостиную и махнула рукой встревоженным родителям:

— Бегите наверх и заприте за собой дверь, — прошептала она, толкая девочку в их объятия.

Когда над головой гулко застучали их шаги, Бакстер вернулась на кухню, вытащила из сумки пистолет, услышала громкий скрип, донесшийся с улицы, и застыла на месте. Потом подкралась к окну, выходившему в сад, но ничего особенного не увидела.

Во входную дверь громко постучали.

Бакстер метнулась в коридор, спряталась в ванной, услышала щелчок открываемого замка и подняла оружие. Дверь со скрипом распахнулась, и на пол у порога легла длинная тень. Эмили подождала, когда силуэт пройдет мимо двери в ванную, вышла и приставила ствол пистолета к покрытой капюшоном голове непрошеного гостя, который тут же уронил на пол сумку, набитую бритвами, острыми ножницами и одноразовыми перчатками.

— Полиция! — выкрикнула Бакстер, глядя на ассортимент зловещих орудий, рассыпанный у ее ног. — Кто вы?

— Тиа. Невеста Алекса. Я здесь живу.

Бакстер перегнулась через ее плечо и посмотрела вниз на вполне естественную выпуклость живота под плащом беременной женщины.

— О господи! — сказала она, опуская оружие. — Простите меня. Я Эмили, Эмили Бакстер, рада с вами, наконец, познакомиться.

Когда Эшли покинула салон самолета, Волк уже позвонил главе Службы безопасности международного аэропорта Дубая и обо всем договорился. Это был грозный мужчина, имевший привычку орать и приказывать всем, кто оказывался поблизости, поэтому когда он заставил служащих авиакомпании пересадить пассажиров, чтобы отправить женщину в Мельбурн, никто не удивился.

Эшли чувствовала себя ужасно. Ее соседи жались на каждом свободном месте, в то время как вокруг нее оставались свободными сразу четыре ряда кресел. Цифровой индикатор времени на экране подвешенного в салоне телевизора был настроен так, чтобы отражать смену часовых поясов. По бортовому времени уже наступило утро