были друзьями или родственниками. Ее представили мистеру Темплману – невысокому, худенькому человечку; лицо его под шляпой-хомбургом казалось белым, как бумага. Сокрушенный горем, он тяжело опирался на руку женщины, которая, судя по внешнему сходству, приходилась ему сестрой. Слава богу, подумала Сара, что у бедняги есть семья – миссис Темплман ведь говорила о гибели их сына на войне в 1940 году. Мистер Темплман пожал Саре руку и улыбнулся в ответ на соболезнования, но не узнал ее, наверняка забыв, что они разговаривали по телефону. Подошел распорядитель в цилиндре и шепнул что-то на ухо сестре.

– Да, пора идти, – произнесла та.

Сара обернулась в сторону дорожки. Гроб выгрузили из катафалка. Она оглядела дома напротив церкви, подумав, не стоит ли у одного из окон агент особой службы, наблюдая за тем, кто приходит и уходит.

– Пойдем, дорогая, – сказал Дэвид.

Она повернулась и вошла в церковь.

Похороны угнетали Сару, и тем утром она старалась занять себя: заштопала кое-что, потом приготовила обед для Дэвида, который должен был вернуться домой и забрать ее. Она включила радио в надежде, что «Легкая программа» отвлечет ее, но когда в дверь позвонили, вздрогнула. На пороге стоял человек лет за шестьдесят, в шапке и в коричневой спецовке.

– Миссис Фицджеральд? – Он почтительно поднес руку к шапке.

– Да.

– Я мистер Уивер. «Уивер и сын». Вы просили нас составить смету на ремонт. У вас на лестнице.

Сара совсем забыла, что мастера должны прийти этим утром. Она попросила Уивера войти, показала ободранные и выцветшие обои в том месте, где стояли воротца.

– Если хотите, чтобы смотрелось красиво, нужно переклеить обои по всей стене, – сказал он. – Кусками я подходящих не найду.

Строитель сделал замеры, потом спросил, какие обои она предпочитает. Сара поняла, что у нее нет предпочтений. Он достал альбом с образцами, и она выбрала что-то почти наугад.

– Могу я положиться в остальном на вас? – спросила женщина. – Мне пора готовить обед для мужа.

– Конечно. Я пришлю вам смету. – Декоратор улыбнулся. – Что здесь было раньше – детские воротца?

– Да.

– Уже достаточно большой, чтобы самому подниматься и спускаться, верно?

– Да, – ответила Сара быстро. – Все правильно.

Еще совсем недавно от этих слов к ее глазам подступили бы слезы.

– Ладно, я пошел, – сказал мужчина. – Через пару дней пришлю полный расчет. Хотите закончить ремонт к Рождеству?

– Чем быстрее, тем лучше, если честно.

Лившаяся из кухни веселая танцевальная музыка прервалась для двенадцатичасового выпуска новостей. Как всегда на этой неделе, диктор обратился к еще не перемещенным евреям с призывом явиться в ближайший полицейский участок.

– Судя по всему, многие пока на свободе, – сказал мистер Уивер. Говорил он нейтральным тоном – так в последнее время люди общались с теми, о чьих политических взглядах не имели понятия.

– Да, – согласилась Сара. Закрыв дверь, она посмотрела на лестницу. У нее возникло чувство, что Чарли теперь в самом деле ушел, скрылся в том месте, где положено находиться мертвым.

Викарий на похоронах был унылым и равнодушным. Он сообщил скорбящим, что много лет знал миссис Темплман, воздал хвалу ее вере, добрым делам и кротости, сказал, что кончина была быстрой и безболезненной, и за это всем следует быть благодарными. И пообещал, что теперь она в надежном месте, в руках Иисуса Христа. Сара видела, что мистер Темплман не слушает, – казалось, он не вполне понимал, где находится. Примерно так Сара и Дэвид чувствовали себя во время похорон Чарли. Сара бросила взгляд на мужа, тот смотрел на священника с каким-то недоуменным гневом. Они затянули гимн «Вперед, христианские воины». Голос у нее дрожал, Дэвид гудел не в такт своим густым, ровным баритоном. Оба пели неважно и обычно подшучивали над этим.

После погребения они пошли обратно к воротам – на поминки пригласили только близких друзей и родственников.

– Спасибо, что приехал, Дэвид, – сказала Сара.

– Все, похоже, верят в историю про сердечный приступ, – отозвался он тихо.

– Никто не знает правды, кроме нас. Бедные люди.

– Поедем домой, – ласково промолвил он.

В машине она рассказала ему о приходе строителя.

– Нам давно следовало это сделать, – заявил он. Но когда они вернулись домой, неожиданно сказал: – Боюсь, вскоре нас ждут еще одни похороны. Дядя Тед нехорошо себя чувствует.

– Ему же стало лучше?

– И я так думал. Но он снова в больнице. Ты ведь знаешь, что такое старики и переломы бедра.

– Откуда ты узнал?

– Я оставил в больнице свой рабочий номер. Сказали, он может умереть в любой момент. – Дэвид неловко улыбнулся. – Если это случится, мне придется отправиться туда и все организовать. Тебе не стоит ехать.

Сара помрачнела:

– Это несправедливо по отношению к тебе. Я с тобой. Поедем сегодня же.

– Чтобы уладить дела, потребуется несколько дней. Я ведь душеприказчик, как тебе известно.

Ей представился бледный мистер Темплман.

– Бедный дядя Тед, – промолвила она тихо. – Никто не оплачет его искренне.

Дэвид виновато потупил глаза:

– Ты могла бы добавить, что никто не будет страдать по нему, как мы страдали по Чарли.

Сара вздохнула:

– Думаю, нужно купить вина, мы же вечером едем к Стиву и Айрин.

– Какая досада, что они нас пригласили.

Накануне Айрин позвонила и позвала их в гости.

– Ничего не поделаешь, пригласили. Пойду в магазин. Там продавался бельгийский шоколад. Куплю для Айрин. С таможенными пошлинами коробка стоит заоблачных денег, ну да ладно…

– Все в порядке.

Зазвонил телефон. На этот раз они не вздрогнули, но напряглись. Сара оказалась ближе и сняла трубку:

– Алло.

Несколько секунд на другом конце провода молчали, потом женский голос, культурный и немного задыхающийся, произнес:

– Мне хотелось бы узнать, не могу ли я переговорить с мистером Фицджеральдом.

Сара повернулась и посмотрела на Дэвида.

– Кто это звонит? – спросила она в трубку.

– Меня зовут Беннет, мисс Беннет. Я работаю с мистером Фицджеральдом. А это миссис Фицджеральд?

– Да, верно. Чем могу помочь, мисс Беннет? – спросила Сара спокойным и ровным тоном, неотрывно глядя при этом на Дэвида. Глаза его немного расширились, а лицо словно съежилось – и определенно побледнело. Голос на другом конце провода стал взволнованным:

– Это касается одной проблемы по работе, которую нужно решить. Я буду очень благодарна, если смогу поговорить с ним.

– Минуту, пожалуйста.

Сара закрыла микрофон рукой и посмотрела на Дэвида.

– Чего она хочет? – спросил он.

– Говорит, что на работе проблема, и хочет обсудить ее с тобой.

– Черт.

Дэвид потянулся за трубкой. Сара осталась стоять рядом, чтобы слышать. Ей вспомнилось лицо Кэрол Беннет на корпоративе: узкое, напряженное, хищное.

– Алло,