где сердце. Он не говорит человеческим языком, и не разобрать слов, а можно только чувствовать и переводить эмоции в речь: «Терпи, родная. Я скоро буду рядом».

Подсознательно я знала – не стоит показывать уверенность или спокойствие. Хоть я и не вижу их глаз, но знаю – за мной наблюдают. Поэтому храню в сердце образ Артана, и он согревает меня на ледяном мокром песке. Уберегает от отчаяния. От желания сдаться.

* * *

Пузырь внезапно тронулся с места. Он приподнялся, частично захватив песок со дна, и бодро понесся вперед в открытое море, подальше от прибрежных зарослей, и чем глубже мы забирались под воду, тем быстрее он плыл, меняя форму на овальную. Меня прижало к задней стенке, и движение ощущалось приятной негой: я совсем не чувствовала тяжести собственного тела.

Когда я осталась в полной темноте, то перестала бояться, и вместо страха пришло странное любопытство. Я никогда не была под водой. Вообще мало кто видел города подводников, и мне было интересно увидеть их мир, попытаться понять, что ими движет. Так что я была готова к встрече со своими похитителями. И ждать мне пришлось недолго.

Мой защитный пузырь плавно снизил скорость, когда вдалеке показалось сияние, при приближении разбивающееся на сотни огоньков, очертаниями напоминающих огни наземного города. За время пути я успела немного вздремнуть – в дороге было легче переносить тяжесть давления, и сейчас я с интересом разглядывала первый в своей жизни подводный город. К сожалению, плотная структура пузыря скрывала детали, оставляя только общее представление о том, где нахожусь. И я могла видеть лишь размытые тени быстро приближающихся существ.

Вблизи я распознала Сэлавелию, и то по косвенным признакам: она была в обличье русалки. Прижавшись носом к стенке пузыря, я с любопытством рассматривала ее, ведь и русалок мне прежде не доводилось видеть.

Сейчас передо мной возникло странное существо, какая-то дикая смесь из человека и рыбы. У нее невероятно длинный, зеленый рыбий хвост, метра два в длину, широкий, распадающийся в конце на несколько частей. С плавниками по бокам и у основания хвоста, а также на локтях перепончатых рук, которые в движении плотно прилегали к телу русалки. Человеческая часть покрыта чешуей, грудь хоть и была, но совсем крошечная и без сосков, и выглядела скорее как наросты на туловище, под которыми скрывался двойной жаберный ряд. Аналогичный присутствовал на шее, но меньшего размера.

Принцесса была лишена своей роскошной красно-рыжей шевелюры, и вместо нее на голове начинался красный плавник, скрывающийся за спиной. У нее не было носа, а глаза увеличились раза в два и занимали почти целиком все лицо, тогда как губы совсем запали и больше напоминали широкую щель. Ее чешуйчатое тело имело синеватый оттенок, переливающийся как перламутр под светом маленьких флюоресцентных рыбок, резвящихся вокруг морского создания.

Я ждала реакции. Сложно понять, какая она, ведь у русалки совсем не было лицевой мимики. Она была хладнокровна, как настоящая рыба. А когда совсем приблизилась к пузырю, странно развела руки в стороны, после чего медленно с натяжкой свела их вместе, посылая волну в мою сторону. И тогда рядом со мной появилась фигура Сэлавелии в человеческом обличье.

– Привет, Сэл! – дружелюбно сказала она, улыбаясь. Ее спутницы подплыли ближе, протянули руки сквозь защитный купол, и принцесса подхватила плотные резиновые мешки. Она опустила их, раскрыла и достала оттуда вполне земные фрукты.

– Ты, наверное, голодная, – как ни в чем не бывало заявила Сэлавелия, протягивая мне сочное красное яблоко. – Прости, что пришлось так надолго оставить тебя одну. Небось страшно было? Мы не хотели, чтобы все так получилось, но иначе нельзя. Каргат объявил войну, не сдержал обещаний, его шелки вновь напали, и в этот раз их целью оказались русалки. Девочки-подростки, между прочим. Сильный жест, – в голосе принцессы зазвучал металл, она холодно уставилась мне в глаза, поджав губы.

По мановению руки из песка выросли плотные песчаные кресла и столик, на который она поставила еду и напитки, а сама села, жестом предлагая присоединиться к ней.

Я взглянула за ее спину и увидела другую Сэлавелию, опустившуюся на песок и, кажется, задремавшую. Ее спутницы отбыли, так что мы остались наедине.

– Не обращай внимания, я – аватар самой себя. Одна из разновидностей нашей магии – создавать миражи, – добавила она, удовлетворяя мое любопытство. Сэла потянулась, разминая кости, и неожиданно замычала на очень низкой горловой ноте. Тогда же вокруг русалки появились новые копии. Они двигались по-разному, но были идентичны. И исчезли через пару секунд.

– Забавный фокус, – молвила я в ответ, опускаясь на край кресла. – Зачем я здесь?

– Тебе не стоит быть рядом с королем. Он опасен, – вновь мягко заговорила русалочка, и в ее глазах появилось сочувствие. – Тебе запудрили мозги сказками о доброте черного короля, но все это ложь. Сам по себе Никлос привлекателен и даже, возможно, добр, но в нем сидит нориус – а это чистая тьма. Яд, медленно отравляющий короля. На днях достигший предела, – грустно добавила принцесса.

– Кто вы такие, чтобы решать за меня? – я демонстративно отставила яблоко и скрестила руки на груди, показывая, что не собираюсь ничего принимать от них, несмотря на усиливающийся голод. – Вы убили моего телохранителя. Похитили меня. Напали на жителей Каргатского королевства и объявили нам войну. По-моему, очевидно, кто тут настоящий злодей.

– Сэл, ты все видишь в неправильном свете, – упорствовала Сэлавелия. – Ты – олицетворение силы света. В тебе ариус, способный исцелять недуги и отгонять тьму.

– Хватит! – мой голос сорвался на визг, а я потеряла равновесие и вскочила с места. – Довольно этого бреда, слышишь? Ты искажаешь правду! Чхать я хотела на то, что ты во мне видишь, проклятая русалка! – истеричные ноты никого не красили, но я уже не могла остановиться. Я нависла над принцессой, вцепившись ногтями в податливые песчаные ручки кресла. – Ты похитила меня. Убила моего телохранителя. Напала на мое королевство. Угрожаешь моему королю. Все, что ты скажешь, – ложь и притворство. Так что больше не утруждайся, а оставь меня в покое, пока за мной не придут! – я попыталась говорить размеренно, но в конце опять сорвалась на крик.

И терпеливо выслушавшая меня Сэлавелия ответила:

– Мне жаль, что ты так все это видишь. Но мы знали, что ты не сразу поймешь. – Она встала с места и вынудила меня отступить. – Сейчас ты уязвима как никогда, и в первую очередь для Никлоса. Барабаны впервые подействовали на него, значит, путь проложен и назад король не свернет. Мы хотели, чтобы