— А зачем тогда ты искал глушилку?

— Чтобы инквизитор получил ее и поскорее убрался из школы. Я же не знал, что это такое и зачем она нужна Эмери. Ты храбро защищала своего друга, Инза, и теперь прошу позволить мне увезти вас из школы к моему родственнику, тоже магу. Его зовут Беласко Гавилан. Ты слышала о доме Ястреба, о семье Гавилан?

Инза помотала головой.

— Это одна из самых могущественных магических семей. Моя семья даст вам кров и защиту, потому что ваше место не здесь, среди простецов, а в волшебной долине, среди магов. Скажи, разве Эмери не хотел бы выбраться отсюда? Какие у него вообще были планы после Дефиниций?

Инза помялась, прикусила палец.

— Кэсс обещал отвести нас к своей матери… — пробормотала девочка наконец, — она из магической семьи, только без разлома. Кэсс говорил, что у нее могли остаться какие-нибудь связи с магами.

— Вот! — Лео поднял палец. — А маги сами вас нашли. Все будет хорошо, Инза. Только пожалуйста, не трогай больше никого. Не привлекайте к себе внимание. Сегодня ночью я вас отсюда увезу. Договорились?

Он протянул руку. Тульпа помедлила, переступила с ноги на ногу и несмело взяла его ладонь. Пальцы у нее оказались тоненькие и невесомые. И теплые, как у живого ребенка.

* * *

Остаток вечера Лео провел в комнате Леммана, имитируя разгребание завалов. Даже в столовую не пошел, хотя, конечно, надо было поесть и вообще сделать вид, что все идет своим чередом. Но чем скорее приближалась ночь, тем больше Лео волновался.

Ему пришлось сходить в камералку к кастелянше за новым матрасом, а потом собрать по кускам и отнести ей то, что осталось от прежнего. Он отказался от помощи математика, который принес отвертку и молоток, выпроводил падре, который порывался о чем-то поговорить. Поблагодарил и отправил восвояси Эмилию Ковач, географичку, — та по доброте душевной принесла забытое постельное белье и тоже предлагала помочь с уборкой.

Наконец его оставили в покое, а еще через некоторое время перестали слоняться по коридору и угомонились.

Лео пару раз выглядывал наружу — посмотреть на часы и на дверь третьей комнаты — той самой, что изначально предлагалась Лео, а теперь была занята инквизитором. Щель под дверью оставалась темной, де Лерида не вернулся. Или вернулся и сидит до сих пор в директорском кабинете. Можно, конечно, сгонять туда Камбалу, но это займет четверть часа, не меньше — и эту четверть часа Лео не будет знать, что происходит в лазарете.

В лазарете, по правде говоря, ничего не происходило. Эмери умыли, напоили какими-то каплями и поменяли пододеяльник, и теперь он спал под неусыпным надзором кота Маркиза и голема Камбалы. Что Мэри ему намешала в питье?

Ладно, пусть спит, если не проснется, Лео дотащит его и так. Завернет в одеяло и перекинет через плечо.

— А когда ты нас заберешь?

Громкий шепот раздался прямо за спиной, и Лео невольно вздрогнул.

— Инза! Напугала меня.

Она сидела на собранном, но еще не свинченном каркасе кровати и болтала ногами. Лео прикрыл дверь и повернулся к ней лицом.

— В половину двенадцатого приду за вами. Не смогу зайти прямо в лазарет, там, похоже, кроме вас кто-то еще лежит. Эмери сможет выйти в коридор, а потом на черную лестницу? Голем откроет дверь. Я буду ждать прямо на площадке черной лестницы, с одеждой. В полдвенадцатого, передашь?

— Ага, — девочка с завязанными глазами кивнула, подпрыгнули косички.

— Инквизитор в школе, не знаешь?

— Нету, — она покачалась на железной сетке. Та глухо заскрежетала. — Не приходил, не видела. А этот твой… ну, голем. Он правда неживой? Раф сказал, маги таких лепят из глины. И он прям правда из глины?

— Из волшебной глины, она называется аргилус. Раф — это кто?

— Ну как, Эмери же. Его здесь так называют. По настоящему он Рафаэль Нерео Аларих.

— Хм? А фамилия?

— Сантана, — Инза с силой качнула ногами, и железный каркас загремел и зашатался.

— О-о, Ястреб… — Лео взялся за подбородок, — он из семьи Ассунты!

— Это его мама, — покивала Инза, продолжая расшатывать каркас, — а я Беккенбауэр, мы фактотумы тети Ассунты. Ну, то есть… — она замялась, — раньше были. Пока все не умерли.

Лео моргнул, потер переносицу. Так значит, девочка Инза Беккенбауэр реально существовала. И Эмери — то есть, Рафаэль Сантана — восстановил ее, что называется, по памяти. Подружка его была, наверное. Ровесница, скорее всего.

Он вырос — а она нет.

— И как… — Лео облизнул мгновенно пересохшие губы, — как случилось… Что тогда произошло? Ты знаешь? Как они… вы погибли? Ассунта, Анна… Анну помнишь?

Инза помотала головой.

— Не помню, — голос ее был совершенно спокоен, — их Раф помнит хорошо. Но он запер их в отдельной комнате и не хочет открывать. Вы его не заставляйте. Он и так…

— Что «и так»? — хмыкнул Лео. — Чья работа, что он «и так»? Не слушаешься его?

— Я его защищаю, — Инза выпрямилась, — потому что, если его раскроют, то мы оба погибнем. И Маркиз тоже.

— Маркиз тоже тульпа?

— Да-а, он старый. Давно уже с Рафом. Маркиз-то послушный, — Инза фыркнула. — Но он всего лишь кот.

— А ты почему непослушная?

Инза неуловимым движением вспрыгнула на панцирную сетку кровати, и та загремела-заскрежетала, подбрасывая девчонку в воздух и принимая новый удар маленьких ног.

— Тише ты! — Лео кинулся ловить шатающийся дребезжащий каркас. — Все же спят. Сейчас все развалится, перестань. Ну-ка слезь. Инза! Слезай немедленно!

— Лови меня! — сетка последний раз спружинила, и девчонка, протянув руки, прыгнула прямо на Лео.

С грохотом распалась железная кровать. Рама с сеткой ухнула на пол, разметав мелкий мусор. Лео так и остался стоять, растопырив руки — Инза исчезла, не долетев до него.

— С ума сошел, Серый! — в дверях стоял Викториус Монро, математик. Он поморщился, оглядывая разгром. — Я же предлагал тебе помочь. А ты — сам, все сам! Гремишь теперь среди ночи. Отбой, между прочим, давно был.

— Прошу прощения, больше ничего не уроню. Ты на дежурство? — Виктор был полностью одет и обут в ботинки. — И кто с тобой?

— Рита. Ты там следишь за расписанием?

— Забыл посмотреть.

— Следи.

Математик закрыл дверь.

Это вопрос, конечно, подумал Лео, слушая его удаляющиеся шаги. Понадобится ли еще мне это расписание. Уходить вместе с Эмери-Рафаэлем или остаться, ведь обещал Мануэлю связать его с Беласко. Ну и Фоули просил… в своей неподражаемой манере.

С одной стороны — к спасению мальчика Мануэль рук не приложил, мало того, Лео был уверен, что воспрепятствовал бы, если бы узнал. С другой стороны — Мануэль самому Лео не препятствовал и даже подыгрывал, что, конечно, стоит отдельной благодарности. С третьей — школа, ученики, сотрудники, которые на него рассчитывают, Фоули, которому обещал… сейчас меньше всего надо о них думать, но… но…