Царь ждал Ургина. Они встретились без свидетелей. Иван предложил Ургину подойти к столу, на котором была развернута большая карта Казанского ханства. Государь определил маршрут выдвижения дружины Ургина. Поначалу она должна была идти на стругах от Благого по Москве-реке, Оке и Волге. Не доходя до крепости Васильсурск, основанной еще отцом Ивана, воины обязаны были высадиться на берег и далее идти конным порядком по лесам непосредственно к Казани. Царь велел Дмитрию разбить лагерь у Свияги, в тридцати верстах от столицы ханства, и начать проводить разведывательные мероприятия, используя советника Дмитрия, татарского князя Али Кулина.

У места, где Свияга впадает в Волгу, Ургину предстояло встретить передовой отряд всего русского войска во главе с Иваном Васильевичем. Его планировалось перебросить к Казани водным путем из Нижнего Новгорода под усиленной сухопутной охраной многочисленной конницы.

Отряд князя Ургина прибыл в район Казани в начале февраля. Ратники быстро разбили лагерь в лесу на берегу Свияги и начали разведку.

10 февраля 1550 года мурза Али Кулин ввел в шатер князя Ургина богато одетого немолодого татарина. Это был князь Худай-Берды, представлявший интересы той части аристократии Казанского ханства, которая была настроена в пользу Москвы. Он сообщил, что власть в столице ханства захватили воинственно настроенные вельможи, желающие усиления крымского влияния и продолжения войны с Москвой. Худай-Берды заявил, что если царь Иван имеет серьезные намерения по присоединению ханства к Руси, то большинство народов, населяющих горную сторону, готовы перейти под его руку.

Дмитрий спросил Худай-Берды:

– Что конкретно требуется для того, чтобы горная часть ханства перешла на сторону Москвы?

– Гарантии того, что царь не отступится от решения присоединить Казанское ханство к Руси, оставит нетронутой мусульманскую администрацию. Получив их, народы горной части ханства присягнут на верность русскому царю.

– Хорошо. Я передам твои слова государю. Думаю, они найдут понимание. А теперь расскажи мне, что происходит в самой Казани.

Переговоры князя Ургина и Худай-Берды закончились около полуночи. Дмитрий предложил собеседнику дождаться утра, а потом вернуться в Казань, но тот отказался и тут же убыл из русского лагеря в сопровождении мурзы Кулина.

Ургин готовился ко сну, когда Василий Угрюмый доложил о прибытии царского гонца. Дмитрий велел немедленно привести его в шатер. Гонец выглядел уставшим. Он передал князю повеление государя встретить передовую дружину в условленном месте, утром послезавтра, 12 февраля.

Утром гонец прибыл уже от Федора Шляги, отряд которого проводил разведку выше Казани. Федор передал сообщение о подходе к столице ханства русского войска. Ургин отдал приказ всем отрядам к вечеру собраться в лагере. Только его советник, мурза Али Кулин, оставался в Казани. Дмитрий не мог отозвать его оттуда.

На рассвете 12 февраля князь Ургин с отрядом Афанасия Дубины прибыл на место, где река Свияга впадала в Волгу. Было морозно, но безветренно. Отряд Ургина укрылся в ближайшем лесу.

На рассвете полусотня всадников появилась из небольшой рощи. Впереди сам царь, за ним свита вельмож и отряд, ведомый Михаилом Головиным, хорошо знакомым Ургину. Дмитрий повел свой отряд к царю.

Иван встретил князя Ургина радушно.

– Здравствуй, Дмитрий! Не одичал еще в этих местах?

– Приветствую тебя, государь, – ответил Ургин. – Не одичал, как видишь. Времени на это не было.

– Выглядишь ты неплохо. Далеко ли до твоего лагеря?

– Верст двадцать. Поедем туда?

– Позже. Сперва хочу на Казань посмотреть. Долго ждал этого момента.

– Что ж, можно и посмотреть, но только когда войска подойдут. Иначе можно под степняков попасть.

– Ты прав. Подождем.

Русское войско к полудню подошло к Казани и сразу же начало ее осаду. Город был окружен, к крепостным стенам подведены пушки. Казанцы закрыли ворота, на стены вышли лучники. Задымили костры. Осажденные нагревали в чанах воду, дабы обливать кипятком тех, кто полезет на штурм.

Иван с Ургиным выехали на небольшой холм, откуда открывался хороший вид на город.

– Так вот ты какая, Казань, – проговорил Иван, внимательно рассматривая крепость.

Ее защищали деревянная стена с пятнадцатью башнями и ров шириной метров в шесть и глубиной в пятнадцать.

– Впечатляет? – поинтересовался Дмитрий.

– Солидно! Но, князь, не тебе говорить, что неприступность любой крепости не в высоте и прочности стен, наличии рвов, внутренних укреплений, а в людях, в защитниках города да в запасах, которые они имеют. Коли казанцы насмерть встанут, то и сбить их со стен будет непросто. А еще труднее придется в самом городе, на улицах. Ладно, обсуждать, как брать Казань, будем позже.

На холм поднялся Адашев.

– Государь, воеводы спрашивают, что им делать. Укрепляться для осады или готовиться к приступу?

– Нет, Алексей, – ответил царь. – Укрепляться особо не надо, и приступа не будет. Передай приказ пушкарям, пусть бьют по стенам да башням, проверят на прочность ворота. Войскам к городу не подходить, но находиться в полной готовности. Татары не должны знать, что взятие Казани сейчас не входит в мои планы.

– Слушаюсь, государь.

Проводив Адашева, Иван повернулся к Ургину.

– Пока разобьют стан, поедем в твой лагерь. Уверен, тебе есть что рассказать.

– Есть, государь. Не напрасно же я провел больше месяца под самым носом у татар.

– Советник твой оправдал себя?

– Да.

– И где он сейчас?

– В Казани. Я не мог его отозвать. Кулин должен был утром вернуться в лагерь, но теперь из города не выбраться. Хотя Али хитер, может и объявиться.

– Ладно, веди в свой лагерь.

– Вместе с вельможами и отрядом княжича Головина?

– Тем покуда здесь есть чем заняться, поедем с твоими ратниками. Надеюсь, завтраком накормишь царя?

– Конечно, накормлю.

– Тогда вперед!

В лагере дружины Ургина Иван обратил внимание на гору, высившуюся среди леса.

– А это что за бугор, Дмитрий? – поинтересовался он.

– Гора, государь, стоит на берегу Свияги. С трех сторон она окружена водой, реками Свияга и Щука, а также озером Щучьим. Али Кулин говорил, что в половодье она превращается в остров. Склоны горы крутые, неприступные, а вершина плоская, большая.

– Направляясь сюда, я думал, что надо бы у самой Казани поставить нашу крупную крепость. Васильсурск далековато будет, а нам нужно засесть под самым носом у хана. А ну-ка поедем туда, Дмитрий, посмотрим гору.

– Твоя воля, государь. Только, может, сначала позавтракаем?