Возможно, то был опыт. А возможно, нечто иное, необъяснимое и неподвластное осознанию. Например, мысленный приказ идеальной особи.

27 февраля 2071 года. 15:30

Томас

Мы наблюдали за тем, что происходило у северных ворот, через экраны мониторов, но даже эти черно-белые картинки рисовали в воображении красочные пейзажи бойни. Господи. Сколько невинных людей умирают сегодня просто так. Они ведь даже не знают, почему стали сердцем всего этого противостояния. Ни зараженные, ни здоровые. Все они просто жертвы ошибок тех, кому волею судьбы даровано ими управлять.

– Николь, вот пароль от канала передачи, сливай вот эти информационные потоки Падальщикам, – скомандовала Арси.

Худенькая блондинка в очках посмотрела на старшего диспетчера. Роберт кивнул.

Диспетчера Нойштадта стали предателями своего дома. То ли потому что поняли истинные мотивы своего высшего командования, то ли просто потому что хотели выжить. Не знаю, какая из причин весомее. Правда не знаю. Но они активно помогали нам отыскать Триггера во всей этой неразберихе, очень быстро признав, что Триггер далеко не благородный человек. Труп Полковника Трухиной аккуратно перенесли к дальней стене, проявив к ней и то больше уважения, чем та гнида, что раньше считался ее другом.

– Я нашла алгоритм дистанционного управления бронетехникой, это реально? – спросила Арси.

Она даже не отрывалась от экрана своего ноутбука, продолжая колотить по клавиатуре и рыскать в цифровом мире.

– Да, такая функция встроена во всю тяжелую технику, – ответил Роберт.

– Их можно отключить?! Почему ты раньше не сказал? – вскипела Божена.

Роберт замялся, переглянулся с коллегами, а потом ответил:

– Их нельзя отключить. Можно только перехватить управление на пару минут, пока операторы внутри машин не сбросят соединение. Но даже если и так, то я бы все равно не стал этого делать.

Взгляд Божены сверкнул гневом.

– Падальщики не могут добраться до ворот! Техника их в порошок измельчит!

– А если мы вмешаемся в оборону, то в порошок измельчат людей! – Николь встала на сторону Роберта.

На сторону жителей Нойштадта.

Божена раздраженно фыркнула.

– Божена, они правы. Мы не можем становиться еще большими убийцами, чем мы есть на настоящий момент, – сказал я.

– Нам нужен Триггер! А его никто не ищет, никто не ведет на него охоту. Как ты решаешь эту проблему?

В этом Божена тоже была права. Триггер был прямо перед нашими глазами – руководил оборонительным отрядом в ангаре. Казалось бы, поди да возьми. Но Падальщиков в ангаре не было, а потому война затягивалась, количество человеческих жертв увеличивалось.

– Арси, скажи что-нибудь, – взмолился я.

– Прости, Томас, но если в ближайшие несколько минут мы не найдем способа помочь Падальщикам проникнуть в Нойштадт во всей своей бронекрасе, нам придется отключить защиту.

– Черт возьми! Открой южные ворота и отключи турели!

– Если мы это сделаем, мы пустим зараженных на базу с черного хода! – сопротивлялся Роберт.

И нисколько не помогал.

Всего один километр между Падальщиками и Триггером. Всего один. Но он стал камнем преткновения во всех планах.

– А это еще что? – вдруг дивилась Арси.

Мы подпрыгнули к ней.

– «Иерихон» сообщает о входе в систему через пусковой штаб Вельцхайм в семи километрах отсюда.

С этими словами Арси указала на появившееся окошко в программе контроля над системой ракет.

– Роберт? Что происходит?

Наконец Арси впервые за долгое время отвела глаза от экрана и взглянула на вспотевшего диспетчера.

– Я… я забыл о ней… – сказал он, запыхаясь.

– О чем забыл? – Арси все больше выходила из себя.

– Ракета… Полковник Триггер отправил отряд бойцов в пусковой штаб Вельцхайм, чтобы активировать ракету. Цель – научно-исследовательский город Аахен.

– Твою мать! – выругались мы втроем.

Я же подскочил к Роберту и схватил его за лацканы пиджака.

– И ты только сейчас об этом вспомнил? Только сейчас? – кричал я, тряся худосочного парня, как тряпичную куклу.

Я едва мог сдержать свой гнев.

– Но инфракрасный георадар не обнаружил там человеческой сигнатуры! Мы были уверены, что город пуст, а Полковник Триггер ошибается! – оправдывался парень.

– Триггер никогда не ошибается! – кричал я в ответ.

И понял, что больше не хотел верить словам Роберта. В одну секунду вся жалость к ним испарилась от осознания того, что они продолжали сеять разрушение во всем мире снаружи. Они стали предателями старого дома, а теперь и предателями еще не обретённого нового. Такие люди не заслуживают ни доверия, ни шансов на его обретение.

– Роберт, как отключить ракету? – кричала Арси.

– Никак! Отсюда никак! Я клянусь! – Роберт буквально давился слезами.

– Ты говорил, что им нужен код подтверждения от главного штаба, верно? Значит, они не смогут запустить ракету? Скажи, что не смогут! – кричала она.

Роберт дрожал, почти плакал:

– Полковник Триггер передал им код подтверждения на случай, если не останется в живых, – пропищал он.

После этих слов я провалился в черноту. Ни звуков, ни видений, ни ощущений. Лишь смерть вокруг, печаль, скорбь, боль от утраты. Опять. И опять. И опять.

Арси схватила рацию и дрожащим голосом радировала:

– Кейн! Они запускают ракету в Аахен! Слышишь? РАКЕТА В ААХЕН! – орала она так, как я думал она не умеет орать.

Падальщики тут же ожили:

– Что?

– Какого черта?

– Кейн! Они нашли лабораторию! Они вот-вот разметут ее в пыль! – кричала Божена.

– О господи.

– Как же они заколебали!

– Может, да ну их всех тут? Пусть их растерзают на части, а?

После слов Фунчозы глаза диспетчеров округлились. Божена подпрыгнула к Роберту, и теперь уже она прижимала его к столу и избивала. К ней кинулись диспетчера и стали стягивать ее с парня. Но она упиралась и, должен отметить, демонстрировала небывалую силу под действием адреналина.

Впервые за день мне захотелось к ней присоединиться. На какой-то момент я потерял всякое желание продолжать защищать людей. Я больше не видел в них невинность, видел лишь коварство и алчность. Я превратился в самое худшее, чем может оказаться мутант – врага людей.

Нельзя. Нельзя этому поддаваться. Это все вирус. Он пытается развести нас по разным углам, посеять вражду. Ему это уже удалось, и то, что происходит сейчас в Нойштадте – яркий тому пример. Нельзя, чтобы он продолжал манипулировать нами.