— Я вас не слышу.

— В самом деле? Тогда я начинаю сначала.

И Господь Бог стал опять шевелить губами, ничего не произнося. Потом, поскольку чертенок продолжал сидеть неподвижно, спросил его строгим голосом:

— Ну, так чего же ты ждешь? Ты что, не умеешь писать?

— Умею, но только…

— Ладно, я повторяю в третий раз. Но если ты ничего не напишешь, я поставлю тебе единицу!

И он возобновил свою мимику.

«Ладно, будь что будет, — сказал мысленно себе чертенок, — напишу что в голову придет».

И принялся писать со всем старанием, на которое только был способен:

Дорогой Господь Бог, мне очень горько оттого, что я не слышу ни единого слова из того, что вы говорите. Но поскольку надо писать, я пользуюсь этим случаем, чтобы сказать, что я Вас сильно люблю, что я хотел бы быть добрым, чтобы остаться рядом с Вами, даже если бы мне пришлось быть самым последним из Ваших ангелов.

Красный чертенок.

— Ты закончил? — спросил Господь Бог.

— Да, сударь.

— Хорошо, давай сюда.

Господь Бог взял в руки лист бумаги, прочитал, поднял брови и рассмеялся:

— А ведь ты и в самом деле умеешь писать!

— Так что, я сдал свой экзамен?

— Не торопись! Остается самое трудное! Сейчас ты пройдешь в соседний класс, к моей матери, чтобы сдать экзамен по арифметике. Только будь внимателен, потому что мать у меня строгая! Ну, иди!

— Спасибо, Господь Бог!

На третьей двери была прикреплена золотая табличка с надписью:

ДЕВА МАРИЯ

Богоматерь

Царица небесная

Без стука не входить

Чертенок стукнул два раза. Женский голос ответил ему:

— Войдите.

Это тоже была классная комната, но совсем маленькая, просто крошечная, где едва помещались одна парта и учительский стол. Богоматерь, разумеется, сидела за столом. На ней было голубое платье, а вокруг головы у нее сиял великолепный трехэтажный нимб. Чертенок так перепугался, что не смел вымолвить ни единого слова.

— Садись, — сказала Дева.

Она дала ему лист бумаги, перо, цветные карандаши и сказала:

— А теперь будь внимателен! Напиши мне такое число, состоящее из трех цифр, которое делилось бы на три и у которого были бы голубые глаза и одна нога короче другой. Я вернусь через десять минут. Если за эти десять минут ты не найдешь ответа, экзамен не будет считаться сданным.

И она вышла.

Тут чертенок решил, что ему ни за что не удастся выдержать этого испытания. Однако и на этот раз тоже он не захотел сдаваться, не попытавшись найти выход из положения, и сказал себе:

— Поищу, по крайней мере, хотя бы числа из трех цифр, которые делятся на три. Это будет все-таки лучше, чем ничего…

Вы, вероятно, знаете, что число делится на три тогда, когда на три делится сумма составляющих его цифр. И чертенок принялся писать такие числа одно за другим:

123, 543, 624, 525, 771, 189, 222 и тому подобное.

Потом он посмотрел на них задумчивым взглядом и вдруг, словно заново увидев число 189, заметил одну вещь.

Он заметил, что у числа 189 есть животик, есть голова и есть две ножки. Головой служила верхняя петля восьмерки, а животиком — ее нижняя петля. Что касается ног, то ими оказались единица и девятка, причем они были разной длины, так как кончик девятки опускался под линию, а единица вся оставалась над ней.

Тогда чертенок взял и разорвал свой лист бумаги на две равные половинки и на чистой половинке нарисовал красивое число 189 с немного возвышающейся над двумя другими цифрами восьмеркой. После чего ему оставалось только нарисовать два голубых глаза в верхней части восьмерки, что он и сделал без промедления. И одновременно пририсовал ей маленький красный ротик, носик и два уха. Едва он закончил, как вернулась Богоматерь:

— Ну как? Закончил?

Она подошла, посмотрела на лист бумаги и рассмеялась:

— Ого! Очень красиво получилось!

Она взяла оторванную половинку листа большим и указательным пальцами, легонько встряхнула ее, и раз! Число 189 упало на карту, спрыгнуло оттуда на пол и побежало по нему, весело прихрамывая, а потом выскочило за дверь, которую Пресвятая Дева оставила открытой. И никого это не удивило, потому что в Раю есть все: люди, животные, вещи… и даже цифры!

— Ты сдал свой экзамен, — сказала Дева Мария. — Пошли со мной.

И она повела чертенка за собой. Сначала в душ, чтобы смыть с него те мелкие грехи, которые могли на нем задержаться. Потом в магазин одежды, где он поменял свои крылья летучей мыши на два прекрасных лебединых крыла. Наконец, к парикмахеру, который попытался отрезать ему рога. Однако они оказались слишком твердыми, и парикмахер ограничился тем, что наложил поверх них новенький молочно-белый нимб.

После этого чертенок и Богоматерь вернулись во двор. На этот раз двор был полон народу, потому что подошло время перемены, и Богоматерь представила чертенка другим ангелам.

— Вот, — сказала она, — вот ваш новый товарищ. Он заслужил право оказаться среди нас, так как пришел издалека! Я прошу вас относиться к нему, как к своему.

Раздался шепот удивления, и один старый розовый ангел сделал шаг вперед и сказал:

— Извините меня, Пресвятая Дева, но так не бывает! Чтобы у ангела была красная кожа и вдобавок пара рогов — такого еще никто не видал!

— Экие вы все-таки простофили, — сказала Дева Мария. — Я с вами совершенно согласна, что такого еще никто не видел. Ну и что из этого? Разве мы в первый раз видим нечто такое, чего еще никто не видел?

Другие ангелы рассмеялись, и старый розовый ангел охотно признал, что сказал глупость.

И вот теперь чертенок является небожителем. А если бы Рай не был Раем, то другие ангелы еще и завидовали бы ему из-за его красной кожи и черных рожек.

Что же касается его папы-черта, то он, узнав про случившееся, принялся качать головой:

— Так я и знал! — сказал он. — Рано или поздно этим все и должно было кончиться. Он вел себя как настоящий идиот и в конце концов оказался у Бога! Ну и пусть, так ему и надо! И чтоб я больше о нем никогда не слышал!

Так что, если вы вдруг когда-нибудь попадете в Ад, старайтесь там ни в коем случае не упоминать про маленького красного чертенка. Там полагают, что эта история способна оказать дурное влияние на молодежь, и постарались бы как можно скорее заставить вас замолчать.

Бернар Клавель

ПОЮЩЕЕ ДЕРЕВО