— А мешок за спиной вам зачем?

— Там тоже дорогие предметы.

— Да вы какой-то ходячий склад. Никогда не промышляли уличной торговлей?

— Это предложение?

Полковник покачал головой:

— Вам нелегко придется, если придется быстро убегать.

Убегать? Он ведь ничего не говорил о бегстве. Все должно пройти тихо и мирно. Или сам не верит своим словам?

* * *

Темнокожая женщина, встретившая нас на пороге, тихо протараторила:

— Молодая леди час назад улеглась, а старая Нада уже давно храпит на весь дом.

Полковник раздал указания:

— Гас и Бугае, шагайте за горничной, она к экономке приведет. Ждите там, как услышите шум наверху, набрасывайтесь, затыкайте рот и вяжите.

— А если шума не будет? — уточнил Бугае.

Днем он был просто безымянным кучером.

— Тогда просто ждите там, ничего не предпринимайте.

Или полковник уже бывал в этом доме, или ознакомился с его планом, но двигался уверенно и даже не переспросил, где именно расположена спальня молодой леди. А я из слов горничной понял, что воровать мы будем не абы кого, а женщину. С учетом завидных габаритов местных барышень — не такое уж романтичное мероприятие. Страшно подумать, какие нагрузки предстоят моей многострадальной спине в том случае, если похищенная особа откажется передвигаться самостоятельно.

До чего я докатился с такой жизнью — баб ворую. Где же вы, старый добрый антиквариат, бриллианты и компрометирующие документы?.. Эх…

Полковник замер перед ни чем не примечательной дверью, прошептал:

— Помните, без грубости. Ни единого синяка, в целости и сохранности нужна. Ни малейшего насилия.

— Понятия не имею, как можно выкрасть человека и не подпасть под обвинение в насилии, но попробую.

— Не пробуйте, делайте. Заходим.

Дверь раскрылась с тихим скрипом, но из темноты комнаты никто не поинтересовался, кто мы такие и какой черт притащил нас в ночное время. Плохо, что храпа не слышится, но это еще не означает, что жертва бодрствует. Очень уж хочется прихватить ее сонную, а то доводилось здесь слышать истории, как дочки и жены фермеров открывали пальбу из револьверов по незваным визитерам. Любят в этих краях держать ствол возле кровати. Кладут на пол на расстоянии вытянутой руки, под подушки прятать не принято, возможно оберегают постельное белье от оружейной смазки.

Плотные шторы не пропускали лунный свет, темнота в комнате хоть глаз выколи, и это стало затруднением. Полковник, шепотом выругавшись, чиркнул спичкой, поднес огонек к фитилю свечи, что стояла на крошечном столике возле кровати.

Я при этом тоже едва не произнес плохое слово, причем громким голосом. Особа, которая мирно спала на койке, была именно той, к которой я пытался подбить клинья самым циничным образом, прямо во время казни парочки преступников. Смазливую мордашку хорошо запомнил.

Да и как тут не запомнить, если она лучшая во всем городе? Остальные или перекормленные коровы, или худышки на последней стадии туберкулеза, краше в гроб кладут.

Кстати, нет ничего прелестнее, чем спящая симпатичная девушка. Я, несмотря на сложность момента, ухитрился залюбоваться.

Полковник, достав веревку, громко произнес:

— Мисс Амата, пора вставать.

Девушка приоткрыла глаза, взглянула сонно, ничего не понимая. Впрочем, пришла в себя мгновенно: взвизгнула и задрала одеяло, прикрыв декольте ночной рубашки:

— Кто вы такие! Убирайтесь!

— Нас прислал генерал Грул, добром или силой, но вы пойдете с нами. Добром будет куда лучше, уж вы поверьте.

— На помощь!

— Кричать не надо!

— На помощь!!!

— Леон, мать твою! Чего стоишь?! Затыкай ей рот!

Я с неохотой подошел к постели, демонстрируя девушке впечатляющих размеров кляп, на ходу извиняющимся тоном поясняя:

— Придется эту штуку вставить вам в рот, сами слышали приказ.

— Стойте! — уже тише воскликнула девушка. — Не надо, я не буду кричать. Скажите, что вы сделали с Надой и Тайрой?!

— Ничего плохого, мы не звери, — ответил я. — Просто полежат до утра связанными, а вы поедете с нами без криков и прочих фокусов. Договорились?

— А может, не надо? Я никому не расскажу, что вы здесь были.

— Надо, Амата, надо.

— Бозус, ты там долго болтать собрался? Здесь тебе не светский раут! Или затыкай ей рот, или пусть встает! Время!

— Так вы Бозус или Леон?!

— Вообще-то я Леон, но сегодня Бозус, — ответил весьма игривым тоном.

Господи, да я же пытаюсь приударить за незнакомой девушкой в тот момент, когда похищаю ее из родного дома…

За спиной характерно щелкнул взводимый курок револьвера, полковник ледяным голосом произнес:

— Днем я слегка слукавил, никто за вами не следил. Я присматривал за Аматой и не мог не обратить внимание, что, выйдя из мастерской, вы направились именно за ней. Леон-Бозус, вы ведь не будете уверять, что я ошибся? Уж простите, но поверить в такое не смогу. Хотите уйти отсюда живым, подыщите другое объяснение столь странному совпадению. Вы ведь не знали, что Амату придется брать, зачем следили за ней?

— Да вы вконец сбрендили! Зачем, по-вашему, следят за девушками? Хотел познакомиться.

— С Аматой?!

— Она мне понравилась.

— Амата?! Понравилась?!

— Я знаю, что здесь в моде те еще пышки, но мне нравятся девушки хрупкие. Такой уж я извращенец, увы. Может, знаете племянницу полковника Касдидо? Тиату Хати Дабби? У нее почти один в один фигурка Аматы, я за ней тоже приударял в лагере, это могут подтвердить.

— У Касдидо куча племянниц, всех по именам не знаю, но одна и правда похожа на обглоданную рыбу.

— Вот это она и есть.

Я спиной почувствовал, как револьвер вернулся в кобуру:

— Смотрите, Леон, даже не пытайтесь меня обмануть. Я почти вам верю, но приглядываю. Генерал особо об этом просил, он такой же недоверчивый, если не сказать хуже. Вы живы только потому, что днем вели себя как полагается, а потом сидели у себя, ни с кем не пытаясь связаться. Должно быть понимаете, что в той гостинице у меня хватает глаз и ушей.

Ну как же, не настолько уж наивный, чтобы поверить, будто «Три брата» мне посоветовали по доброте душевной, а потом намекали на посещение борделя, где барышни умеют запоминать разглагольствования довольных клиентов.

Тут скоро параноиком стану, жизнь заставляет…

— Мисс Амата, не надо смотреть на меня такими глазами. Я просто выполняю приказ. Вставайте, вас ждет долгая дорога.