он такой ка-ак упадёт!*** Завязалось драка. В центре этой драки естественным образом оказалась Бритва Дакаска, монахи отважно кидались на неё, но во всех этих попытках нападения была какая-то странность. Мужчины в сине-оранжевом словно соблюдали некую очередь, давая Бритве возможность, отразив нападение одного, тут же грациозно сменив позицию, заняться другим. При этом Мерседес умело использовала стулья, скамейки, столы, корзины, кувшины – словом, всякую мебель и утварь, в изобилии имевшуюся во дворе. Нельзя не отдать должного и монахам – они тоже всё делали не без изящества, так что со стороны всё это здорово походило на танец, в котором галантные кавалеры попеременно приглашали одну-единственную даму. В общем, пока Бритва пользовалась крупными предметами, всё шло как по маслу: монахи подскакивали к кавалер-девице, затем исправно отлетали в разные стороны, где и начинали корчиться, потирая ушибленные места. Но тут Бритва схватила со стола сковороду. Монахи резво отскочили, образовав широкий круг, в центре которого находилась Мерседес.

(***Данная фраза практически целиком заимствована одним из сост. хроник из детских воспоминаний. Дело в том, что когда данный сост. хроник был младшим воспитанником, его товарищи умели, пользуясь буквально двумя-тремя словами, передать весь накал события, неважно какого – будь то спортивный турнир или споткнувшийся и упавший в лужу однокашник. – Прим. сост. хроник).

– Ну! – грозно вскричала девушка. – Кто ещё хочет кавалерского тела?*** (***Для правильного понимания ситуации читателю также надлежит помнить, что Бритва в тот момент ещё не знала, что радостные узкоглазые мужчины вокруг неё – это монахи).

Монахи замялись. Они стояли, переглядываясь, перетаптываясь, переминаясь, но, что характерно, ни один из них не сделал даже попытки приблизиться.

У Мерседес появилось время подумать. И тут она почувствовала – что-то ползёт от ладони вниз по правой руке, в которой была грозно вздетая вверх сковорода. Она осторожно скосила глаза вправо-вверх и увидела, как струйка крови, густея и наливаясь, медленно стекает по белой коже запястья.

Южане двигались на север довольно быстро, в пути умело сочетая необходимое с полезным, то есть непосредственно передвижение с разными делами, как то: наблюдение, легкий перекус на ходу и, конечно, разговоры. Вот и сейчас Эрдэ Гор говорил с Главным Консультантом по драконам о драконе, живущем в университете. Мы с легким сердцем пропускаем начало разговора, как не содержащее ничего такого, чего бы мы не знали.

– … отчего же, – сказал Эрдэ Гор. – Совсем не единственный. Просто сейчас есть всего один.

– А остальные? – спросил Хромой Сом.

– Что остальные?

– А что делают остальные драконы? Где живут? Чем питаются?

– Ничего не делают, ничем не питаются, – несколько удивлённо ответил Эрдэ Гор, отчего-то проигнорировав второй вопрос мага. – У них, похоже, спячка. Или что-то вроде этого.

– Они тоже живут на севере? – похоже вопрос о месте жительства драконов волновал мага всерьёз.

– Нет, – сказал Эрдэ Гор. – В центре Алхиндэ Бэхаа есть гора.

– Драконий Зуб, – вспомнил маг. – Вы говорили.

– Вот. Там остальные драконы и живут. Просто иногда они на какое-то время перестают появляться.

– Вот как? И что же они там делают?

– Никто не знает, – сказал Эрдэ Гор. – Дураков нет ходить туда.

Здесь эта содержательная беседа прервалась.

– Отряд, – сказал Бухэ Барилдан. – Северяне, что ли?

И Хромой Сом с некоторым удивлением обнаружил, что южане встревожились, и встревожился тоже. Аманда и Белинда тревожиться не стали, поскольку данного поведенческого нюанса не уловили. Что делать, женщины от природы не очень наблюдательны.*** Руководящее звено южан сбилось в кучку и стало обсуждать возникшую ситуацию. Ситуация была неоднозначная. С одной стороны паниковать вроде бы было рано, но ведь как оно бывает: в данный момент ещё рано, а через десять минут выясняется, что и двадцать минут назад уже было поздно. И тем не менее – решили не суетиться.

(***Здесь составители хроник крупно ошибаются. Женщины на самом деле очень наблюдательны. Просто они наблюдают не то, что наблюдают мужчины. – Прим.переводчика).

Эрдэ Гор кратенько подытожил: едем, как ни в чём не бывало, может, пронесёт. Так они и сделали. Через полчаса стало ясно, что не пронесло. Это легко было определить по тому, как быстро стало сокращаться расстояние между экспедицией и отрядом. Ещё через десяток минут отряд приблизился настолько, что стало видно, во что одеты его члены и можно было различить черты их лиц.

Мужчина, одетый побогаче остальных, видимо, предводитель отряда привстал на стременах и показал жестом – стой! Для верности он подкрепил дело словом.

– Эй! – проорал он. – Стойте!

Южане остановились. Северяне, напротив, быстро преодолели остаток расстояния, отделявшего их от экспедиции, но до конца сближаться не стали, остановились шагах в десяти.

Какое-то время обе партии внимательно рассматривали друг друга.

– Ага, – громко сказал наконец предводитель. – Южане.

Хромой Сом украдкой осмотрел сначала своих товарищей, потом северян и никакой принципиальной разницы не обнаружил. Ну то есть даже не то что принципиальной, а вообще какой-либо разницы.

– Добрый день, – вежливо отозвался Эрдэ Гор.

Главный северянин на какое-то мгновение задумался.

– Добрый день, – отозвался он, в конце концов.

– Как поживаете? – учтиво поинтересовался Эрдэ Гор.

Северяне слегка растерялись. У них возникло ощущение, что они утрачивают инициативу.

– Хорошо поживаем, – после продолжительной паузы сказал предводитель северян.

– В достатке ли скота крупного и мелкорогатого? – продолжал напирать Эрдэ Гор.

– В достатке, – автоматически ответил предводитель северян.

– Дети как? Радуют ли родительские сердца? – засаживал снаряд за снарядом Эрдэ Гор.

– Хорошо дети, – совсем уже упавшим голосом ответил северянин. – Радуют.

Эрдэ Гор довольно ухмыльнулся, и это было ошибкой. Нет, сама по себе улыбка – это хорошо. Но для того, чтобы улыбнуться, Эрдэ Гору пришлось сделать паузу. Маленькую. Но вполне достаточную для того, чтобы северянин успел задать вопрос. И сказать по правде, такого вопроса глава Селгинского аймака не ожидал.

– Среди вас есть борцы?

Вот такой вопрос задал предводитель северян, и тем самым произвёл смятение умов. В голове Хромой Сома это смятение так вообще расцвело пышным махровым цветом. В голову упорно лезли борцы за независимость, борцы с неграмотностью, борцы за правду, но маг смутно подозревал, что это всё не то, что не таких борцов имел ввиду северянин. Эрдэ Гор тоже этим вопросом озадачился, но решение, тем не менее, принял моментально – признак, сами понимаете, хорошего руководителя. Он решил сказать правду. А вот это уже признак не совсем хорошего руководителя. А что делать? Мир противоречив.

Одним словом:

– Нет, – сказал Эрдэ Гор.

– Плохо, – сказал северянин. Остальные северяне укоризненно покачали головами, и совершили множественное движение, отчего-то озвученное неким металлическим лязгом. Напряжение возросло значительно, в воздухе запахло надвигающейся заварушкой. Спасение пришло