Цель всего вышеизложенного – объяснить, как именно ваши корреспонденты оказались в личных люкс-апартаментах порнотитана Макса Хардкора в «Сахаре», где тусовались в гостиной вместе с самим Максом, кое-кем из его команды, старлетками Алекс Дейн и Карессой Савадж и двумя «бэшками»: т. е. на самом деле потусоваться в люкс-апартаменты в пятницу днем пригласили Гарольда Гекубу и Дика Филта, но ваши корреспонденты вцепились им в спины как малые дети, и здоровый ассистент продюсера из MAXWORLD не успел захлопнуть дверь.

И вот так ваши корреспонденты на пару часов, во всяком случае чисто логистически, стали «своими».

Для обычного гражданина мужского пола тусовка в люкс-апартаментах с порнозвездами – это довольно напряженный и эмоционально запутанный процесс. Во-первых, ты уже видел интимные части тел этих актрис на видео и теперь (странным образом) смущаешься из-за того, что встретил их живьем. Но есть и сложное эротическое напряжение. Поскольку мир в порнофильмах настолько сексуализирован и кажется, будто все круглосуточно балансируют на самом краю коитуса и нужен лишь небольшой толчок или повод – застрявший лифт, незапертая дверь, вскинутая бровь, крепкое рукопожатие, – чтобы все вокруг завертелись внутри перепутанной массы из членов и отверстий, – возникает какое-то причудливое бессознательное ожидание/ужас/надежда, будто это может произойти в номере Макса Хардкора. Ваши корреспонденты не могут даже выразить, какое же это заблуждение. На самом деле, разумеется, в этом бессознательном ожидании/ужасе/надежде не больше смысла, чем если бы вы тусовались с врачами на медицинском конвенте и ждали, что любая малейшая провокация приведет к неистовым эпидуральным анестезиям и магнитно-резонансным томографиям. И тем не менее напряжение чувствуется, несмотря на то что актрисы, очевидно, уставшие и отрешенные после целого дня на CES[401], плюс, оказывается, они сегодня перетрудились: как выяснилось, Макс Хардкор прямо здесь, на ежегодной Международной выставке потребителей электроники, снимает одну из своих порно-гонзо-постановок, используя выставку одновременно как фон и фишку будущего фильма, и девушкам-актрисам приходится разрываться между обязанностями на студийных стендах со всей этой ерундой со стеками и жестко расписанными по часам сьемками с обилием СС. (Макс твердо верит только в один метод съемок – fait accompli[402], поэтому еще даже не договорился с администрацией CES насчет разрешения использовать название самой большой в мире выставки технодостижений в своем фильме «Красивых девочек совращают в самой грязной манере».)

Мистер Макс Хардкор – a. k. a. Макс Стейнер, a. k. a. Пол Стейнер, урожденный Пол Литтл – ростом 168 см и очень подтянутый, вес – 60 кг. На вид ему где-то от сорока до шестидесяти, и больше всего он напоминает мезоморфного Генри Гибсона на грани безумия. На нем черная ковбойская шляпа и явно одна из немногих в мире гавайских рубашек с длинными рукавами. Как только помощник продюсера у входной двери расслабляется и заканчиваются знакомства (Г. Г. умудряется упомянуть свой журнал несколько раз в одном предложении), Макс показывает себя радушным и словоохотливым хозяином и предлагает всем гостям одноразовые стаканчики с водкой, прежде чем обсудить с вашими корреспондентами то, что он, Макс, считает самыми важными и актуальными вопросами предстоящей церемонии AVN Awards, а именно – карьеру, репутацию, личную историю и в целом жизненную философию мистера Макса Хардкора.

Жанр гонзо, первопроходцем которого считается (в зависимости от того, с кем вы говорите) то ли Макс Хардкор, то ли Джон («Баттмэн») Стальяно, стал одним из самых популярных и прибыльных во взрослой индустрии за последнее десятилетие. Гонзо – это более-менее как скрестить документалку от MTV и фреску «Ад» с триптиха «Сад земных наслаждений» Босха. Гонзо-фильмы всегда снимают в какой-нибудь узнаваемой локации или во время яркого события – на Дейтона-Бич во время весенних каникул, на Каннском кинофестивале и т. д. В фильме всегда есть пошлый и смазливый «ведущий», который говорит в ручную камеру: «Что ж, мы здесь, на Каннском кинофестивале, и, похоже, нас ждет множество волнительных моментов, Джон Траволта и Сигурни Уивер уже должны быть в городе, также здесь расположен всемирно известный пляж, и мне сказали, что на этом пляже всегда можно найти реально симпатичных девочек, так что туда мы и отправимся». (Это приблизительная подводка к недавнему гонзо-фильму про Канны – тот тип фирменных подводок, которые Макс, улыбаясь во все свои 56 зубов, называет «всегда милосердно короткими»; и, пожалуйста, отдельно отметьте реплику про «симпатичных девочек на пляже», потому что это еще одна профессиональная фишка Макса – инфантилизация женщин ради драматического контраста с образом самого Макса, который вечно изображает в кадре какого-то дегенеративного дядюшку или отчима.) Затем трясущаяся, но всегда сфокусированная камера движется в сторону океана, супермаркета, CES или чего там еще и находит привлекательных женщин[403], пока ведущий стонет и кусает кулак. Довольно скоро ведущий и камера подкатывают к женщинам, за которыми наблюдали, и вовлекают их в небольшие «интервью», полные вкрадчивых взглядов и двусмысленных замечаний. Среди дающих интервью девушек действительно есть случайные прохожие, но есть и те, которых Макс называет «подсадными утками», имея в виду, что они на самом деле профессиональные порноактрисы. И вот зрителя вовлекают в классическую студенческую фантазию, в которой благодаря паре реплик вроде «Привет, крошка» от наблюдения за привлекательной женщиной издалека все тут же переходит к дикому и анатомически разнообразному сексу, пока один из приятелей снимает все происходящее на пленку[404].

Вопрос, кто изобрел жанр гонзо, чрезвычайно спорный, и тем не менее поспоришь, что режиссер Макс Хардкор известен следующим: (1) он невероятно дисциплинирован в плане бюджета и тактической логистики, вплоть до того что заставляет съемочную группу и актеров носить одинаковые спортивные комбинезоны из красного нейлона, поэтому они выглядят как национальная лыжная команда – съемки Макса (по словам самого Макса) похожи на «почти что военную операцию»; (2) для своих фильмов он не только нанимает «подсадных уток», но иногда даже может уговорить настоящих «девочек» на пляже или в супермаркете отправиться в его особый фургон MAXWORLD и заняться анальным сексом на камеру[405]; (3) он первый представитель «мейнстримного» (то есть нефетишисткого) порно, совершающий над женщинами акты насилия и унижения, которые невозможно было даже вообразить еще несколько лет назад. Касательно пункта (3) Макс, уточнив для ваших корреспондентов склонности и страсти, которые привели его в порноиндустрию (история буквально настолько невероятная, что нет смысла даже пытаться проверить ее и напечатать), сообщает, что всегда был и остается «на переднем крае» индустрии и что другие, менее дерзкие и самобытные режиссеры систематически крадут и используют его, Макса, идеи по