– А ты неплохо устроилась.

Вопросительно поднимаю бровь, и парень указывает подбородком в сторону дивана.

Обращаю взгляд к своему уютному гнезду и жму плечами. Всего лишь одеяло, кофе и ноутбук. Ничего необычного.

– Ты улетаешь? – хмурится Джейк.

Его взгляд находит мой.

– Куда?

Возвращаюсь на диван и продолжаю выискивать удобные рейсы.

– Домой и в Нью-Йорк.

– Зачем?

Он падает рядом и ещё несколько секунд внимательно смотрит в экран, после чего переключается на меня.

– Хочешь сбежать?

Улавливаю серьёзные нотки в его голосе, это довольно удивительно. В тоне ни унции шутки.

– На этот раз не получится отделаться встречей.

– Я давно не виделась с родителями.

– Ладно, для чего в Нью-Йорк?

Свожу брови и награждаю его хмурым взглядом.

– Тебе не кажется, что с твоей стороны это начинает перетекать в манию меня контролировать и следить?

– Нет, не кажется.

Мои брови взлетают вверх. Я же не ослышалась?

– Джейк, в Нью-Йорке мои друзья, по которым я тоже скучаю, но отчитываться перед тобой не буду. Это первый и последний раз.

– Я просто спросил для чего в Нью-Йорк.

– Со скрытым подтекстом.

Экран телефона загорается, и мои глаза устремляются в его сторону, читая сообщение от Йена: там дождливо, рейс могут отменить из-за непогоды.

Не успеваю оглянуться, как Джейк хватает мобильник, благодаря чему моя бровь снова выгибается.

– Скажешь, что я не права?

– Да, нет никакой мании. Зачем ты вообще с ним общаешься?

– А я должна спрашивать у тебя разрешение?

– Ты могла хотя бы поинтересоваться, как к этому отношусь я.

Я вскидываю руки, из-за чего кофе чуть ли не разливается по столику, но, к счастью, кружка лишь покачивается и оставляет несколько капель на поверхности.

– Это какой-то бред!

Поднимаюсь с дивана и следую за тряпкой.

– Ты о чём? – бросает в спину Джейк.

– Вот об этом, – хватаю тряпку и указываю на него, а следом на себя. – Первая причина против: ограничение свободы. Ты не посадишь меня в клетку и не сможешь контролировать. Я не твоя игрушка. Прекрати упрекать меня в чём-то, Боже, да между нами даже нет отношений! Всё запутанно.

– Это только ты так считаешь. Почему ты общаешься с ним?

– Потому что это не твоё дело! – на тон выше, произношу я.

Стоит моргнуть глазом, как он оказывается рядом, нависая сверху. Либо он слишком высокий, чего раньше не замечала, либо я сжалась до неведомых размеров. Отступаю назад, и Джейк делает то же самое, но вперёд. Он загоняет меня в угол. Прижимаюсь поясницей к столешнице, впервые мечтая о такой способности, как проходить сквозь стены. Кроме того, для него положение весьма удобное: с одной стороны угол кухонного гарнитура, со второй ставит руку, блокируя выход. Впереди он, позади стена. Отлично.

Его палец врезается в мою грудь.

– Ты это моё дело. Всё, что касается тебя, я буду знать, хочешь этого или нет. Ты сама скажешь. Обязательно дерзить? Ты не можешь нормально?

– Ты переступаешь черту личного пространства, – раздражаюсь я.

– Когда буду получать сообщения от девушек, будешь считать это моим личным делом и не станешь переступать эту черту? Личное пространство или как там?

Стискиваю зубы, потому что представлять не нужно. Я знаю, что буду чувствовать, если буду видеть сообщения на его экране.

– Не спрашивай с упреком, если хочешь услышать нормальный ответ.

– Он меня раздражает. Мне плевать, чего он хочет, но если тебя, то придётся обломаться.

– А меня спрашивать никто не собирается?

На губах Джейка растягивается усмешка.

– Нет.

– Я спросила, как там с погодой, потому что хочу сделать родителям сюрприз! Всё?

– Всё, – кивает Джейк, его рука падает и палец больше не врезается в грудь.

Он выдыхает и закидывает голову назад.

– Черт, – фыркнув, шепчет он. – Я не думал, что это ещё сложнее.

– Что?

– Я не хочу отпускать тебя. Хочу знать, где ты, с кем ты и как ты, кто тебе пишет и звонит. Мне тоже это не нравится.

Его глаза вновь находят мои, когда парень возвращает голову в нормальное положение.

– Знаю, перегнул.

У меня голова кружится. Он что, извиняется? Он действительно умеет это делать?

Вероятно, слова о том, что он признаёт вину только когда чувствует себя виноватым, являются правдивыми.

– Не смотри так на меня. Я вроде как учусь.

– Учишься чему?

– Даже не знаю, как это назвать. Встречаться? Быть в отношениях?

Он издаёт смешок.

– Звучит дерьмово, но так и есть. Я не умею. Легко прожить четверть века без каких-то обязательств, и тяжело резко менять привычки.

– Джейк, какие отношения? Не думаю, что они есть сейчас между нами.

– Я уже говорил, что так думаешь только ты.

Закатываю глаза. Да, конечно, я ведь ничего не решаю, когда дело касается его желаний.

Он склоняется ниже и касается моих губ своими.

Поцелуи значительно короткие и едва уловимые, и в отличие от терпения Джейка, тут мой контроль рассеивается. Я хочу притянуть его и углубить, но со всех сил сдерживаюсь, оставаясь в прежнем положении.

– Ты упрямей, чем я думал, – говорит он между поцелуями.

– У тебя непонятная ревность.

Физический контакт тут же теряется. Парень остаётся вблизи, но наши тела больше не соприкасаются, из-за чего внутри поселяется некое беспокойство и тревога.

Его руки опускаются на поверхность столешницы по обе стороны талии.

– Ревность и внимание – разные вещи. Я не ревную тебя, потому что знаю одно: они не вынесут твой характер, либо вынесут, но всегда стоя за тобой. На тебе роль паровоза они будут вагончиками, которые не способны ехать самостоятельно. Им всегда придётся догонять и идти по твоему маршруту, но никто никогда не сможет усмирить тебя по одной простой причине: ты сильнее морально. Не каждый захочет мириться с таким. Есть только два варианта тех, кто сможет быть с тобой. Такие, как я, кто сильнее или такие, кому нравится быть в тени и следовать за кем-то. Я внимателен к деталям, это моя работа. Я привык, что моё всегда принадлежит мне, я не делюсь. Таким была любая вещица, будь это стакан с соком, машина, одежда и так далее. Я ненавижу, когда берут моё, а ты принадлежишь мне. Ты – моя. Если хотят забрать, придётся отобрать у меня, а это возможно только в том случае, когда мне уже не нужно. И с тобой это не работает.