Время нашего супружества было самым замечательным периодом за всю мою долгую жизнь. Два солнечных года радости и счастья рядом с Эрикой, любимой.

Начался ритуал признания наследника. Трогательная процедура: отец отдает свою рубашку первенцу и нарекает избранным именем. Я насухо обтер пеленкой симпатичного малыша и завернул кроху в свою рубашку. В конце имяположения сказал заключительную фразу:

— Я, Дарниэль, Повелитель дроу, признаю ребенка своим сыном и нарекаю его именем Атаниэль! — Необычное для Повелителей, но мне нравится. Эрика выбрала.

Он смотрел на меня крошечными глазенками внимательно и строго, совсем как взрослый. Не мяукал, не крутился, не чмокал жадно маленькими губами, а рассудительно наблюдал, словно хотел сказать: «Это папа? Посмотрим…»

Любимая утомилась и впервые за два дня смогла задремать. Поцеловав сонную жену, я вышел, забрав сына и Манвэлиэль. Решил отправить сына с ней и Айлонором в охотничий домик, там намного спокойней и безопаснее. Вместе с ними снарядил семь стражей и толпу нянек с кормилицей. Когда Рика отдохнет, перевезу ее туда же. А пока мне предстояло решить кое-какие государственные дела, не терпящие отлагательства.

Проводив дитя с мамками-няньками, на подгибающихся ногах ввалился к себе в кабинет. С удивлением заметил, как трясутся руки. Нет, так не годится! Сейчас придет с бумагами начальник службы безопасности, я должен хорошо выглядеть! Я налил себе бокал вина, сделал несколько глотков и… не помню. Провал. Когда очнулся, мне показалось — прошло всего несколько минут. Видимо, устал и заснул ненадолго. Неужели старею?

Удивила странная, неестественная тишь. Умолкли даже птицы, привычно распевающие за окнами на ветвях старых деревьев. Не ржали лошади на заднем дворе, не лаяли собаки, не перекрикивались садовники и лакеи. Я невольно встревожился. Годы войны приучили различать первые признаки опасности.

Я поспешил в коридор… Возле двери лежал паж, обнимая бутылку сбитня, которую я ранее велел мне доставить. Наклонившись, потрогал мальчишку за ухом — жив. Просто спит мертвым сном. Почти бегом я проследовал дальше. Что же вижу? Посреди коридора, перегородив проход, неизящно развалился спящий Валеритэль, мой глава СБ. Задрых внаглую и даже похрапывает. Его трогать я не стал, чтобы не тратить лишнего времени.

Испугавшись не на шутку, я мчался в комнату жены, молясь про себя богу и богине, чтобы я ошибся.

На пороге спальни, перед дверью, в живописных позах раскинулись восемь моих лучших людей во главе со знахарем-шаманом. Дверь открыта настежь. У меня подкосились ноги. Неверной походкой, уже догадываясь, что увижу, попытался пройти вперед. От слабости закружилась голова. Сердце глухими ударами бухало в грудной клетке. Я остановился на пороге, подпирая косяк. В ужасе едва не закрыл глаза, опасаясь увидеть в полутемной комнате кровь на простынях и безжизненное тело любимой женщины. Сцепив зубы, все же взял себя в руки и переступил порог спальни… Смятая постель пуста, никаких следов кровавой резни. Я перевел дыхание. Слава богине!

Вышел наружу и гаркнул изо всех сил:

— Подъем!

С трудом, еле-еле продрав глаза после навеянного дурмана, виновные стражи и маг вернулись в действительность.

Я до крови вонзил ногти в ладони, чтобы не обезглавить их тут же, своей рукой. Умом понимал — они не виновны. Если таинственный сон поразил целый дворец, включая собак, лошадей и птиц, даже устойчивых к чужому воздействию магов, то у воинов возможности сопротивляться волшебной дреме просто не было. Но ум и эмоции — суть вещи разные. А меня душили страх и гнев. Огненная ярость дроу требовала кровавого выхода.

Стражи и маг, упустившие мою жену, стояли на коленях, держа оголенные сабли в руках и не пытаясь оттянуть неизбежное. В их глазах им оправданий не было. Я открыл было рот для приговора, но, передумав, сказал воинам совсем другое:

— Малик, Рель, Орвис, знахарь — за мной. Остальным собрать тут в коридоре дворцовых магов. Халь, позови псарей. Никаких самоубийств. Кто попробует — казню семью. Пока не отыщем Эрику, вы нужны мне живыми, слышите! И попробуйте до того часа не дожить, сволочи!

Они склонили головы в знак согласия и молча вскочили, задвигая сабли и мечи в ножны. Горе в их глазах было лишь осколочным отражением моего.

Четверка отошла в сторону, чтобы не мешать мне уловить нить связи с Эрикой. Я закрыл глаза, кружась в поиске. Вот она! Красивая, золотистая, тугая… Я последовал за нею, срываясь на бег. Мы пробежали в сад, миновали изгородь и… Я остановился, протирая глаза. Нить изогнулась. Такое впечатление, будто дальше она упирается в небо. Как такое может быть?

По моему знаку подвели псарей. Собаки легко встали на след. Гончие, захлебываясь лаем, погнали на запах. Он привел их до лесной прогалины. Собаки закрутились, забегали туда-сюда, потом уселись и дружно завыли. Я оторопел.

Призвали магов. Дальше одного и того же места никто не привел. Тупик. Она жива! Знаю, верю, чувствую — она жива! В таком состоянии Эрика не могла никуда уйти сама! Ее похитили. Где же она?

Войдя в храм вместе с четверкой воинов и магом, я принялся срочно готовиться к обряду призыва, с трудом соображая и лихорадочно вспоминая последовательность действий. Когда все было готово, полоснул себя по запястью, нагнувшись над ритуальной чашей и одновременно произнося заклинание. Кровь вскипела, смешиваясь с магической жидкостью. Внутри чаши забурлило, но поверхность оставалась мутной. Повторные попытки меня вконец обескровили, но результата не дали. Вот уж не знаю, чем прогневили мы богиню, только разговаривать с нами она не пожелала…

Вконец опустошенные и растерянные, мы вернулись во дворец. Я не мог представить себе, как поступить дальше. В нашем мире народу дроу всегда покровительствовала богиня, мы ее дети. Если она отказалась дать совет правителю, пусть даже в частном вопросе… то следует смириться и принять ее решение (на что я никогда не пойду!) или сменить правителя (ради Эрики согласен и на это!).

Придя домой, рухнул на постель и долго лежал без движения. Мрачные стражи уселись на полу вокруг кровати. Но заснуть не смог. Провалявшись некоторое время в тяжких раздумьях, я объявил:

— Богиня не хочет помочь. Я не вижу другого выхода, кроме как…

Рель поднял на меня глаза:

— Интифадер?[40]

~~~

Я согласился:

— Да. Нечего время зря тратить. Идти с собой не заставляю. Кто хочет — вперед, только примите омовение. Остальные ждут меня здесь.

Стражи вместе с шаманом наотрез отказались покинуть меня в отчаянном начинании.

Мы провели в храме сутки. Пытались добиться ответа от богини всеми способами: молились, просили, порезали руки у всех. Богиня молчала. Она как будто забыла о нас. Ни единого знака, ни малейшего намека. Тишина…