и не удалось увидеть их собственными глазами, но мама с папой обещали мне похоронить его внутри храма после того, как там сделают новый потолок и установят охрану от набегов людей вроде Кверы. Раз Лор не успел увидеть Прежний мир, пока был жив, пусть он покоится среди его остатков после смерти.

Это было лучшее, что мы могли сделать в память о нем, хотя он заслуживал большего.

– Это место свободно? – услышала я знакомый голос.

Рэйлан.

Он выглядел гораздо лучше. Я заметила, что его темная кожа вновь приобрела нормальный оттенок.

Смахнув слезы, я сказала ему:

– Привет!

Он застенчиво улыбнулся.

– Прости, что бросил вас одних. Наверное, нужно было вас поддержать, но я не мог оставаться там после всего, что произошло. Я не мог поверить, что Лора больше нет. Мне было так…

Я махнула рукой, показывая ему, чтобы он не извинялся.

– Садись рядом со мной.

Он присел на стул и тяжело вздохнул.

– Тяжело, правда?

– Вернуться сюда? – уточнила я.

– Да, в общем, – пояснил он. – Продолжать жить дальше.

– Рано или поздно все наладится.

– Мне бы очень этого хотелось, – сказал он. – Но мне кажется, будет неправильно, если мы забудем его.

– Нет, – подтвердила я. – Мы всегда будем помнить о нем.

Тут я обратила внимание на металлический бандаж на его левой ноге.

– Как ты себя чувствуешь? – Дело в том, что во время наших злоключений под водой он испытывал сильные боли в ноге.

– Гораздо лучше, – ответил он с улыбкой. – Пока мы были там, я понял одну вещь. – Он не хотел называть это место, и я не осуждала его за это. – В принципе, я смогу плавать, просто мне нужно потренироваться. Конечно, я уже не буду заниматься подводной охотой, как раньше, но я хотя бы смогу снова выходить в океан, не боясь его.

Я была очень рада за него. Уверена, что Лор чувствовал бы то же самое.

– Чем теперь займешься? – поинтересовалась я.

Сама я тоже вовсю раздумывала о своем будущем. Я уже привыкла каждый день нырять, чтобы наскрести денег на оживление Элизии, и теперь, когда у нас остались средства на комфортную жизнь, я поняла, что скучаю по воде.

– Еще не знаю, – ответил он. – Нужно найти работу, чтобы помогать родителям и Эквиноксу.

Даон налил Рэйлану стопку рагара и половину стопки мне.

– В честь предстоящего дня рождения, только сестре ни слова! – подмигнув мне, он продолжил готовить севиче.

– Может, открою ларек, – предположил Рэйлан, показывая на торговые ряды вокруг нас. – Я умею готовить потрясающий рыбный пирог. По крайней мере, Лор всегда мне это говорил, – сказав это, он помрачнел. – Я скучаю по нему каждый день.

Я кивнула, не в состоянии говорить. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не расплакаться.

– Ну, а ты? – спросил он, вытирая слезы.

Я сделала глоток рагара. Он обжег мне горло и язык. Какая гадость! Я подвинула стопку Рэйлану. Краем глаза я видела, что Даон хихикает надо мной. Дурачок.

Я вспомнила, что сегодня должно состояться первое выступление Элизии на сцене после возвращения на Эквинокс. На долю секунды я представила, что мы вернулись на пять лет назад. Мои родители в безопасности, а сестра жива и здорова.

Разве я не об этом мечтала?

Я пожала плечами в ответ на вопрос Рэйлана и тут же содрогнулась: каждый раз при резком движении я чувствовала боль в зашитом плече.

– Я бы хотела путешествовать! – выпалила я.

Рэйлан поднял брови от удивления.

– Правда? Я думал, что ты захочешь остаться со своими родными.

На самом деле я сама этого не ожидала. Слова будто сорвались у меня с языка.

– Да, но я говорю не про сейчас, – пояснила я, – когда-нибудь потом. Я хочу от жизни чего-то большего, чем просто проводить все дни на Эквиноксе. Мне интересно посмотреть, что там за горизонтом.

Взять от жизни все.

Именно об этом просил меня Лор. И он был абсолютно прав. Мне действительно хотелось большего.

Ведь мы живем всего один раз, и, несмотря на все опасности, которые таит в себе наш залитый водой мир, у меня была возможность не привязываться к одному месту. У меня был «Рассвет», и я могла плыть, куда захочу. Когда буду готова. Но сначала я с удовольствием проведу время со своей семьей. Какое счастье, что у меня есть такая возможность!

Вдруг по бару прокатился звук барабанов, и мне пришлось отвлечься от моих мыслей. Внезапно все замолчали, и я услышала, как по комнате прокатился шепот, словно шелест волн по песку.

Несмотря на то, что сегодня не Весенний Прилив, собралось столько зрителей, что яблоку было негде упасть. Все пришли посмотреть на нее.

За прошедшие с нашего возвращения несколько дней по всему рифу прошел слух о том, что Элизия снова с нами. Это породило много домыслов и загадок. А как иначе? Девушка, которая умерла, вдруг снова воскресла, чтобы танцевать. Я слышала, как дети говорили, что она водная ведьма, и тут же вспомнила слова Лора.

Я бы хотел прожить с тобой еще много-много дней, – сказал он мне. – Жаль, что нам придется проститься.

Я зажмурилась и постаралась отогнать от себя мысли, которые могли разбередить мои раны.

Не представляю, какую смелость нужно иметь, чтобы выступать перед таким количеством зрителей, но, когда Элизия появилась тем вечером на рыночной площади, она сияла.

Толпа расступилась, чтобы пропустить свою морскую богиню.

Чуть раньше, днем, мы накрутили ей волосы и покрасили кончики голубым порошком из кораллов. Я помогла ей вплести сотни жемчужин в темно-каштановые волосы. Она надела платье из водорослей, украшенное ракушками. Когда она шла, создавалось ощущение, будто бы она – оживший океан.

Она и правда была богиней.

Толпа захлопала, провожая ее на сцену в центре площади.

Я улыбнулась, видя, что наша затея удалась.

– Она великолепна! – произнес Рэйлан за моей спиной. – Сцена – ее родной дом.

Музыка заиграла быстрее, как только Элизия оказалась в центре толпы. Сегодня сцену подняли повыше, в отличие от прошлого раза, когда она спускалась вниз, к воде. Словно трон для той, кто вышел живой из океана.

Едва она начала танцевать, как все взгляды тут же оказались прикованы к ней. И это не было связано с тем, что ее появление вызвало столько сплетен. Само ее присутствие, ее личность притягивала к себе людей.

– Ты прав! – подтвердила я, и у меня на глазах выступили слезы радости. Какое счастье, что я не смирилась с ее смертью, а боролась за нее. Ради сестры я была готова на все.