По замыслу партийных пропагандистов, утренники должны были воспламенять те чувства и силы души, которые «во все времена были необходимы для борьбы за существование народа, расы: решимость к борьбе, жизнеутверждающее начало, чувство чести, верность, любовь к свободе, чувство долга, волю к победе, послушание, дисциплина, мужество, храбрость, жертвенность». Оформление помещений для утренников было, как правило, скромным, но достойным; подбиралась хорошая музыка (Бетховен, Гендель, Бах). Часто наряду с торжественной речью зачитывали «слово фюрера», особенно ценилось хорошо скомпонованное действие и «речевка» по теме утренника: чествования какого-либо нацистского иерарха, праздника урожая, по поводу награждения «почетным крестом матери» или по случаю выдачи значков членов партии. Соответствующие партийные инстанции требовали, чтобы местные партийные группы проводили такие утренники не реже одного раза в месяц; в идеале утренники должны были проводиться каждую неделю. ГЮ свои утренники устраивал на предприятиях (их называли «производственными линейками», Betriebsapelle), в деревнях проводили деревенские народные собрания (Dorfgemeinschaftsabende).

Сначала выбор темы очередного утренника или линейки был произвольный (всевозможных тем было огромное количество), но с декабря 1941 г. перешли к унификации, и все утренники во всех партийных организациях проходили одновременно и были посвящены одной и той же теме. Всего в рейхе проводилось 200 таких одинаковых утренников: 120 городов с населением свыше 50 тыс. были вовлечены в это мероприятие, остальные 80 утренников были распределены между городами с населением свыше 100 тыс.

Широкомасштабная пропаганда порой творила настоящие чудеса. Так, кривая рождаемости и браков к 1933 г. упала до самой низкой отметки. Чтобы преодолеть эту тенденцию, в ход был пущен весь пропагандистский аппарат. Началась последовательная борьба против безбрачия: сотрудники Геббельса следили, чтобы в СМИ не проходил ни один материал, который хоть как-то не работал бы в заданном направлении. Семью изображали идеальной целью всех юношей и девушек; многодетные семьи превозносились в прессе, в кино, в романах, в изобразительном искусстве; пропагандистская активность подкреплялась тем, что многодетным семьям предоставлялась помощь: детские ясли, пособия, налоговые льготы. Поразительный успех этой пропагандистской кампании показал, насколько глубоко пропаганда смогла внедриться в интимную сферу. Выросшая рождаемость и количество браков преподносились нацистскими пропагандистами как бесспорное доказательство того, что доверие к новой власти растет, что она действительно является основой чувства национальной общности.

Разумеется, в пропаганде гитлеровцы не брезговали подтасовками, иногда и ложью; так, Гитлер утверждал, что в Веймарской республике ежегодно совершалось до 20 тыс. самоубийств, при этом он умалчивал о том, что после 1933 г. число самоубийств выросло. Демагогия, а подчас и откровенная дезинформация были составной частью пропаганды; в Берлине ходил анекдот: Геббельс докладывает Гитлеру о готовности к началу митинга: «мой фюрер, восемь тысяч штурмовиков ждут ваших распоряжений внутри зала и восемь тысяч снаружи, итого восемьдесят восемь тысяч штурмовиков готовы к исполнению любого вашего приказа». Таким же преувеличением было утверждение пропаганды (в 1937 г., когда закончился Нюрнбергский съезд) о том, что если сложить стопку газет из ежедневного тиража всей германской прессы, то она вознесется в стратосферу на 20 км (в то время как зарубежные «клеветники» твердили об упадке немецкой прессы); во время визита Муссолини в Берлин писали, что на полотнища и транспаранты для украшения улиц, по которым ехал дуче, ушло 40 тыс. метров ткани. Американский экономист Питер Дракер вспоминал, что еще до 1933 г. слышал одного нацистского пропагандиста: «Нам не нужно повышение цен на хлеб! Нам не нужно и понижение цен на хлеб! Нам вообще не нужны прежние цены на хлеб! Нам нужны национал-социалистические цены на хлеб!» Пропагандистское воздействие таких демагогических оборотов бывало значительным, поскольку политическая пропаганда, как и торговая реклама — это всегда преувеличение одного в ущерб другому, в ущерб объективности.

Значительное место в работе Министерства пропаганды занимала сфера культуры, за которую было ответственно «Главное ведомство культуры», возглавляемое Герффом. В отличие от сословной организации, каковой была «Имперская палата культуры»; ведомство Герффа имело исполнительные функции и было государственным органом. Это учреждение состояло из следующих подразделений: отдел праздников, свободного времени и организации оформления праздников во главе с Германом Лизе, отдел организации культурной работы в сельских общинах во главе с Вильгельмом Ремом (Rehm), отдел народной культуры во главе с Адамовски, отдел музыки во главе с Вольфгангом Штумме, отдел изобразительных искусств во главе с Генрихом Харгманом, писательский отдел во главе с Дилем. Эти подразделения соперничали за компетенции с ведомством уполномоченного фюрера по духовному и мировоззренческому обучению и воспитанию в НСДАП Альфредом Розенбергом, который, в отличие от Геббельса, не обладал достоинствами профессионала, но имел непомерные амбиции. Также соперником министерства Геббельса выступал отдел «народных обычаев» в КДФ, главной задачей которого было внедрить и снова сделать важнейшей частью жизни общества традиционные формы проведения праздников и обычаи. Для этих целей отдел выпускал массу печатных материалов и издавал собственный журнал. Большое значение в процессе культурной работы имело то обстоятельство, что все остальные культурные мероприятия, не входившие в планы НСДАП и ее подразделений, запрещались; таким образом, партия получала монополию на оформление и организацию общественной жизни. Борясь за расширение компетенций, 7 мая 1942 г. в рамках министерства Геббельс создал новую организацию «Национал-социалистическая народная культура»; ей подчинились многочисленные творческие союзы — Немецкий певческий союз (750 тыс. активных певцов), Имперский союз народной музыки (12 тыс. хоров в общинах), Объединение смешанных хоров Германии, Союз немецких народных театров, Имперский союз поддержки народных обычаев, Имперский народный книжный союз. Постоянно противодействуя всевозможным проявлениям активности извне, новое подразделение тем не менее развило довольно большую активность и в иных сферах; результаты его работы были впечатляющими. Большим новшеством для Германии стало и объединение в рамках одной организации всех библиотекарей, книготорговцев и писателей.

Хроническая нехватка денег не позволяла нацистским пропагандистам до 1933 г. развернуться по-настоящему: в стиле, который они избрали, огромное значение имели масштаб, размах, помпа, количество, тяжеловесность и избыточность. После 1933 г. стало возможным использовать государственные средства; на второй год нацистского режима части публичных пропагандистских мероприятий был присвоен государственный статус — Дню прихода к власти (30 января), Дню рождения Гитлера (20 апреля), Дню национального труда (1 мая), Дню празднования урожая (9 ноября). Два последних праздника стали выходными днями. В эти дни по всей Германии проводились празднества, факельные шествия, митинги, парады, утренники и праздничные вечера. Весь праздничный день с утра был заполнен музыкой многочисленных капелл, вечером обязательно был фейерверк. Паузы между большими мероприятиями заполняли бесчисленные собрания, митинги, школьные построения, дни памяти и тому подобное. Все мероприятия в такие дни находились в компетенции Минпропа; соответственно, именно через это министерство шли и выделенные средства.