Ган бросил быстрый взгляд назад. От Дайны и Артема его отделяло несколько метров. Дайна продолжала упорно волочить Артема, который все еще был без сознания, но теперь куда-то в сторону, вдоль берега. Кажется, только охватившая ее животная паника объясняла, почему Дайна вообще до сих пор не выпустила Артема.

Как объяснить ей про воду так, чтобы не услышал Сандр?

Тот метнул еще каскад искр – одна из них обожгла руку болью, и Ган заорал:

– В воду! – потому что на то, чтобы придумывать что-то более изящное, у него не оставалось ни сил, ни времени. Он чувствовал – от следующего залпа искр не увернуться.

Зрачки Сандра расширились, и он бросился вперед, за пределы собственного невидимого щита. Ган был к этому готов и метнулся вбок. Сандр сделал пару лишних шагов по инерции – совсем чуть-чуть.

Этого оказалось достаточно. Ган услышал плеск. Дайне удалось втащить Артема в воду, и ее лицо было уже не белым – серым.

Сандр взревел, и тогда Ган побежал. Они двигались одинаково быстро, но князь был ближе к воде и первым коснулся ее, упал в воды озера Карок всем телом – и сразу же полетел вниз, в бездонную глубину.

Рядом с ним в очень прозрачной воде парили Дайна и Артем. Пузырьки у их губ, сверкающие как спинки рыб, закручивались от скорости. Ган не чувствовал влажности, как будто был не в воде, а падал с обрыва в яму. Даже ветер свистел в ушах.

Он дышал легко и ровно, хотя уже успел разомкнуть губы, а воздух в легких давно должен был кончиться.

«Вы в безопасности».

Глаза Дайны, мелькнувшей слева, были широко распахнуты от ужаса. Она Тофф не слышала. Белые волосы нимбом парили над головой, похожие на речные водоросли.

Артем был ближе, и Ган наудачу сделал пару сильных гребков, чтобы сократить расстояние между ними. Ничего не вышло. Законы физики не действовали там, где они оказались.

Артем так и не пришел в себя, но, судя по пузырькам воздуха у губ, был жив, хотя его лицо в зеленоватой воде смотрелось жутковато.

Их падение-полет напомнило Гану об Алисе в Стране чудес. Он бы не удивился, завидев где-то сбоку банки с джемом или пролетающего мимо кролика с зажатыми в лапе часами.

Ган прикрыл глаза. Страшно ему не было, хотя голос Тофф в голове умолк. Виски сдавило, как в детстве, когда Север держал его голову под водой, выбивая из него страх. Тогда ему быстро переставало хватать воздуха, и никакие мысленные уговоры не помогали – он жадно хватал ртом воздух, захлебывался, дергался изо всех сил, пока не темнело в глазах, и приходил в себя, только когда Север вытаскивал его на поверхность.

И вот теперь он был под водой – совершенно спокоен. Дядя был бы доволен.

В висках стучало, голова раскалывалась. Ган сделал глубокий вдох, но голова болела все сильнее. Ее словно сжимали железные обручи. Руку обожгло, и Ган коснулся татуировки – кожа рядом с ней покраснела.

«Что происходит? Где мы?»

Богиня Тофф молчала. Возможно, была занята более важными делами. Или же туда, где они летели, не доходил даже ее голос.

Радовало одно – Сандр за ними не последовал. Видимо, проход, открытый богиней Тофф, закрылся сразу после того, как они трое им воспользовались.

Становилось светлее. В темной воде появились трепещущие белые пятна, похожие на проталины на снегу. Обычно так выглядели солнечные лучи из воды снизу – если смотреть на них перед тем, как вынырнуть.

Они как будто поднимались на поверхность озера, хотя все это время двигались вниз.

Это не поддавалось никакой логике, но он не успел подумать об этом. Все вокруг – пузырьки, рыбки, безмолвно хлопающая ртом Дайна, Артем с плотно сомкнутыми глазами – превратилось в размытое пятно… А потом свет впереди стал ярким, оранжевым, как полуденное солнце, и Ган вынырнул на поверхность.

Вслед за ним, отплевываясь и фыркая, жадно хватая ртом воздух, из воды выпрыгнула Дайна. Вода снова стала обычной водой, и они оба промокли до нитки. Мир лишь на мгновение замер, прежде чем перевернуться вверх тормашками. Они были в озере, вода была у них под ногами, а над головой снова оказалось небо. Но если над озером Карок с появлением Сандра начали сгущаться тучи, то здесь солнце светило ярко. Ган сощурился, ища взглядом Артема. Тот вынырнул рядом с ним, все еще без сознания, и Ган ухватил его за шиворот, чтобы не дать захлебнуться.

– Где мы? – Он повернулся к Дайне.

Она кренилась набок, с трудом загребая ногами воду.

– Мы в долине! – В голосе Дайны звучали недоверие и благоговение одновременно. – Как… Мы в долине Литта!

Не отпуская Артема, Ган завороженно разглядывал место, где они очутились.

Это озеро сильно отличалось от Карок. Тонкие белые лучи, идущие откуда-то снизу, пронизывали ярко-синюю воду и серебристый туман, стелющийся над поверхностью. Вода была теплой, будто кто-то нагрел ее для купания. Ган посмотрел вниз: песчаное дно без клубков водорослей и камней. Первым порывом было быстрее покинуть незнакомый водоем, но при взгляде на это дно Ган успокоился. Если здесь и водится нечисть, заметить ее можно будет издалека.

У их ног сновали туда-сюда любопытные рыбки: лиловые, золотистые, алые. Таких ярких Ган никогда не видел.

Берег был покрыт таким же золотистым песком, и в нем тут и там виднелись разноцветные прозрачные кристаллы, сияющие в лучах солнца так, что слепило глаза. Кристаллы росли целыми гроздьями, и кое-где их груды достигали высоты в пару человеческих ростов.

Кроме кристаллов на берегу стояли статуи, вырубленные из белого камня. Статуй были десятки. Издалека было не разглядеть деталей, но Ган успел заметить изваяния лесных псов и навок, Болотных хозяев и крылатых оленей, крохотных речных человечков и ламий… Были здесь и статуи людей – исполинских мужчины и женщины, длинноволосых, диковатых с виду.

За статуями и кристаллами начиналась отвесная белая скала. Вся ее поверхность была испещрена письменами и вырезанными изображениями. Гану показалось, что некоторые из изображений движутся, стоит ему отвести от них взгляд.

Этими узорчатыми скалами-стенами было окружено все озеро, из которого они вынырнули. Ган задрал голову, пытаясь прикинуть, как им выбраться, и увидел широкий уступ, похожий на ложу в старинном театре, возвышающийся метрах в шести над ними. На уступе стояли полукругом пять невысоких колонн-постаментов. Они были пусты.

– Прекрасно, – пробормотал Ган. – И что мы должны делать?

– Не знаю. Я тут никогда не была. – Дайна зачарованно ощупывала взглядом статуи, кристаллы, берег, узоры и письма на скалах.

Видимо, на время она забыла о том, что похоронила своего бога, а вместе с ним – смысл жизни… Который, впрочем, и до того казался Гану сомнительным.

– Немногие удостаиваются чести…

– Понятно, да, – не очень вежливо перебил он. – А эти, которые удостаивались, рассказывали потом, как отсюда выбраться?