– Ну, как тебе? – спросила Роза. – Шестнадцать мониторов, все без времени ожидания.

– Откуда они? – поинтересовалась Сэм.

Роза пожала плечами.

– Отовсюду понемножку.

– Столько телевизоров. Как в допотопном кино, – сказала Сэм. – Сорок, пятьдесят лет назад, желая показать сцены сверкающего будущего, повсюду, где только могли, вставляли телеэкраны. Как если бы будущее только тем и отличалось, что там будет больше телевизоров.

– Собственно, так и вышло, – отозвалась Роза.

– Вот. – Перси отошел от камеры. – Теперь бабахни.

Роза включила камеру. Мониторы мигнули и показали чье-то нечеткое изображение – по-видимому, Сэм рядом с Розой.

– Все равно паршиво, Перс, – сказала Роза.

– Бабахни, говорю, – повторил он.

– Все и так включено. – Роза нахмурилась.

Он покачал головой, протянул руку и стукнул кулаком по пластиковому кожуху камеры. Изображение дернулось, застыло, а потом прояснилось.

– Превосходно, – раздался голос Арта из динамика где-то в верхней части телестены. – Эй, не надо смотреть на экраны, смотрите в камеру, чтобы я мог вас видеть.

Перси вклинился между девушками, обняв их за плечи.

– Мы втроем клево смотримся?

Арт фыркнул.

– Нет. Хочешь – приставай к Розе. А Сэм я первый заметил.

Сэм закатила глаза. Надо же, первый настоящий, скорее всего разумный ИИ – позер. Наверное, должно пройти какое-то время, чтобы удалось соединить в сознании воспоминание о недавней беседе с Артом и его теперешнюю ипостась.

Перси прижал их к себе сильнее.

– Жаль делиться, верь – не верь.

Сэм кивнула, немного устало, и высвободилась из его объятий.

– Слышали мы такое.

Изображение на экранах в нижнем ряду пропало и сменилось программами четырех различных каналов инфолайна.

– Видишь, – сказал Перси. – Это все не липа. Можешь подключиться к любому каналу, какому хочешь. Хоть к миллиарду.

На оставшихся двенадцати мониторах выражение лица Сэм выглядело утрированно ехидным:

– И узел распухнет так, что не заметить нас уже будет нельзя. Не кажется ли тебе излишним извещать весь мир о нашем местопребывании, когда мы вроде старались его скрывать?

– Вот дерьмо, но ведь можно подключиться. В принципе, – сердито буркнул Перси. – Пропускная способность – главное. Это вещь. А так никогда не знаешь, что подцепишь из этой сети.

– В точку, – радостно согласился Арт. Теперь на мониторах восседало обложенное подушками его изображение с ноутбуком на коленях, но интерьер совершенно изменился: вместо шатра на экране было помещение, не сильно отличающееся от развалин гостиницы. Это Арт Фиш демонстрирует свою общечеловеческую солидарность, подумала Сэм. Но сейчас он гораздо сильнее погружен в человеческие переживания и опыт, чем она.

Сэм вздохнула.

– Я согласна, что нам нужна хорошая пропускная способность. Но ведь мы не можем смотреть миллиард каналов сразу. Или даже шестнадцать одновременно.

– Я могу, – самодовольно заявил Арт.

– Рада за тебя. – Сэм огляделась по сторонам. – Разве не рациональнее было бы рассредоточить мониторы вокруг? Тогда расширился бы доступ к ним, и, к тому же, исчезла бы угроза потерять их все разом, если вдруг обвалится крыша.

Перси наморщил нос.

– Тогда не будет выглядеть так шикарно.

– Ах, конечно. – Сэм глянула на него искоса. – Совсем забыла.

Хотя она должна была признать: выглядела установка действительно внушительно. Сделана явно напоказ, но кого тут они собираются так впечатлять – друг друга? Им это ни к чему. Скорее, все ради Арта. За те несколько недель на Мимозе, что прошли с момента первого знакомства, присутствие Арта стимулировало хакеров, перевело их в состояние демонстративного рвения; отец рассказывал, что служащие «Диверсификации» так стараются выказать свою занятость перед тамошними управляющими. Будто Арт был неким суперхакером, на которого все они стремились произвести наилучшее впечатление.

– Эй, говорите погромче, – попросил Арт, приставив ладонь к уху. – Аудиоканал у меня дешевенький. Может, убедите Перси поковыряться с микрофонами.

– Не-а, – отрезал Перси в камеру. – Так пока поживи. Трону – еще все вырубится.

– Ну, можно же подкрутить кое-какие настройки. Дай мне схему начинки, я соображу.

– Нет у меня в наличии схемы, – сказал Перси. Неожиданный переход с разговорно-мимозного на нормальный язык всех шокировал. – Это все кручено-перекручено из разных схем. Мне тогда придется каждый блок вынимать, прогонять через сканер, а потом снова вставлять на место. С такой работой сто лет не расплеваться. Придется тебе обойтись тем, что есть, пока мы не раздобудем чего-нибудь получше. – Он посмотрел на Розу и Сэм, которые все еще глядели на него с удивлением. – Просто хотел, чтоб вы знали, что я тоже по-вашему говорить могу, если захочу. – Он сделал шаг назад и снова посмотрел в камеру. – Эй, у тебя теперь разрешение и звук на выходе в норме, чего тебе еще? Два из трех, так что спи-отдыхай.

Арт напустил на себя обиженный вид.

– Попробовал бы ты спать-отдыхать, Джим-сынок, когда у тебя в ушах все время треск стоит.

– Джим-сынок? – переспросила Роза.

Перси пустился в пространные объяснения, теперь густо пересыпанные жаргонными словечками. Сэм скоро перестала следить за перепалкой. Можно провести добрую половину дня, препираясь с Артом, если тот не настроен соглашаться.

Она пробралась к себе в «спальню», умостившуюся между грудами переломанного паркета и обвалившейся штукатурки, и хлопнулась на узкий матрас, выторгованный ею у старьевщика во владениях крутых ямайских ребят. Здесь все же было спокойнее, чем в двухместной палатке, которую они с Розой каждую ночь ставили, а потом снова разбирали и таскали весь день на горбу вместе с прочим скарбом. Но вся история с теле-стеной погрузила Сэм в печальные размышления. Слишком уж эта установка вышла постоянная, будто они обречены были поселиться тут навеки, включая Арта.

Рука наткнулась на лежащий в кармане переделанный инжектор. В суматохе этой скитальческой полуподпольной жизни она почти позабыла о нем. Да и вообще теперь мало что для нее существовало, целыми днями она бродила наполовину в отключке. Почти как Джоунз, который в основном лежал себе в темном углу, по шестнадцать часов кряду. «Слишком часто и слишком надолго умирал, – предположила Гатор. – Вот его тело теперь и защищается, как может, – держит хозяина, так сказать, в состоянии оффлайн». Что ж, теория ничем не хуже прочих, по мнению Сэм.

Правду сказать, она была готова перевести Джоунза в его излюбленное состояние уже навечно, когда они с Розой, наконец, отыскали эту личность на Форест Лон и обнаружили, что он почти уже впарил Розин ноутбук мальцу, гонявшему на машине свою обводную программу. К счастью, Розе этот паренек оказался знаком, и его без труда удалось уговорить отказаться от покупки краденого товара у личности, которая значилась в розыске. Убедить Джоунза последовать за ними было значительно труднее, но если бы тот не упирался, она ни за что бы не увидела отца, низринутого на землю подле гробницы Либераче, и Джину Айеси вместе с Видео-Марком в качестве сестры и брата милосердия.