Но все вроде бы спокойно.

Мина под подземным резервуаром с горючим сработала, когда он уже собирался уезжать. Взрыв огромной разрушительной силы уничтожил его вместе с охраной и обслугой автозаправочной станции.

* * *

Игната Ломова убили двумя выстрелами в затылок, когда он открывал ключом дверь своей квартиры. Два его телохранителя погибли вместе с ним. Все произошло так быстро, что никто из них не успел даже вытащить пистолет.

Коля Береста расстался с жизнью часом позже. Он ехал на своей «Ауди», за рулем, с опущенным стеклом. На светофоре его обогнала «копейка» без номеров. Автоматная очередь прошила дверь машины и его самого насквозь.

* * *

Гибель людей не оставит Хмурого равнодушным. И, конечно же, он просто не может не прийти на их похороны.

На это и рассчитывал Каленый, уже готовый поставить точку в конце кровавого списка.

На Карахаевское кладбище Хмурый выехал на своем «Роллс-Ройсе». Два «Мерседеса», один спереди, другой сзади. Во главе эскорта ментовский «луноход» с мигалками. Гарантия безостановочного движения. Скорость у машин впечатляющая, к ним не подберешься.

И не охранники у него, а самые настоящие церберы. Любому глотку перегрызут, только сунься. Никого к хозяину не подпускают.

Только снайпера все же не заметили.

Обычный кладбищенский смотритель, сгорбленный годами старик. Никого не удивило его появление вблизи могильных ям, куда вот-вот лягут черные лакированные гробы. Он издали смотрел на толпу провожающих в последний путь. Дождался конца погребальной церемонии, успел примелькаться. Когда все начали расходиться, он тоже побрел своей дорогой куда-то в глубь кладбища. Никто не видел, как он остановился возле одной старой могилы, скрылся за каменным надгробием. Никто не обращал на него внимания, а зря.

У него в руках появилась малогабаритная винтовка с оптическим прицелом. С профессиональной быстротой он наводит ее на цель, на Хмурого. А тот нет-нет да проглядывает сквозь узкие щели в плотном кольце «быков»-секьюрити».

Тфф! Пуля стремительно преодолевает расстояние и точно входит вору в голову. Можно обойтись и без контрольного выстрела. Объект уничтожен!

Телохранители в шоке, но не теряются. Быстро ориентируются на местности. Вычисляют, откуда стреляли, и вперед, в погоню.

Но «старик» уже забыл о своем преклонном возрасте. Бросил винтовку, ноги в руки и наутек. Пути отхода продуманы заранее. Легче ветер ухватить руками.

* * *

Каток может праздновать победу. Почти всех, кого надо, ликвидировали. Киллеры не засветились, ушли и от братвы, и от ментов.

Но на всякий случай он все же велел убрать исполнителей. Так будет спокойнее. В награду за отличную работу Каленый и иже с ним получили по удавке на шею. Хватит, навоевались.

Первая часть плана прошла, можно сказать, на «ура». Только вот почему-то вторая не клеится.

Гибель катайских авторитетов должна вызвать пусть временное, но смятение в рядах подвластных им группировок. А в идеале и междуусобицу.

Катайская братва втягивается в войну за раздел некогда целого пирога. И тут впрягаются его, Катка, бригады. Мочат всех налево и направо. Подбирают под себя заводы нефтеперерабатывающего комплекса, все до единого. Разгоняют катайских бандитов и прибирают к рукам весь город целиком. Подобный сценарий однажды уже был разыгран, и успешно.

Но, увы, надежды Катка не оправдались. Катайские по-прежнему стоят сплоченным строем, не колышутся. На место погибших без всяких разборок пришли другие.

Катковские пробовали пробиться к директору комплекса, ко всем его замам. Хотели запугать их, потребовать отказа от дани катайским. Но все тщетно. С такой охраной, как у этих промышленников, они уже давно не сталкивались. На каждого приходится по десятку бойцов местного ОМОНа с автоматами. А возможно, это вовсе и не омоновцы. Может, просто переодетые братки. Но стерегут как надо.

И тогда Каток решился на вторую серию убийств. На этот раз заказ охватывал более широкий круг лиц.

Дело это долгое, поэтому можно позволить себе продолжительный отдых на Гавайских островах. А вернется, когда заказ будет выполнен.

* * *

Знойное солнце шикарного американского курорта, освежающая вода необъятных бассейнов, роскошь пятизвездочных отелей, безмятежные деньки – все это расслабляло, заставляло забыть об оставленных дома проблемах.

А какие здесь девочки! Загорелые, длинноногие, пышногрудые, и все красавицы, как на подбор. И, главное, на любой вкус и цвет. Здесь и белозадые блондиночки, и метисочки с мулаточками, азиаточки и, конечно же, шоколадные негритяночки. Рай для любителей разнообразия!..

Она подошла к нему, когда в шезлонге под ярким солнцем он любовался великолепием океанского пейзажа. Подошла, обласкала волнующим взглядом.

Длинноногая крутобедрая метиска с пышной гривой черных волос. Красивые карие глаза, нагнетающие желание, щечки с ямочками, вздернутый носик. А какие губки!

Каток ощутил, как восстает его плоть.

Хорошо, если это проститутка. Хочется ему разводить всякие шуры-муры. Прямо сразу и в постель.

– Сколько? – спросил он.

Да, это шлюха. Не зная русского, она по привычке уловила суть вопроса. Показала на пальцах: сто долларов.

А ведь за такую можно отвалить и больше.

Он повез ее в свой номер в тридцатиэтажном отеле из стекла и бетона.

На улице жара несусветная. А в его четырехкомнатном люксе свежо и прохладно. Где, как не здесь, отыметь эту смазливую смугляночку?

Когда он занимается любовью, неважно с кем, с женой, любовницей, шлюхой, в доме, кроме него и женщины, быть не должно никого. Никогда Каток не изменял этому правилу. Поэтому его телохранители убрались за дверь.

А в постели метиска просто волшебница. Что вытворяет! Снова ее язычок заскользил вниз, коснулся его увядшего стебля. Но что это?

Ее острые зубы вгрызлись в его плоть.

Каток заорал благим матом и дернулся, чтобы отцепить от себя эту суку. Но замелькали чьи-то тени, и на запястьях его рук щелкнули браслеты наручников.

Он понял, в чей капкан угодил, и ему стало тошно.

С двух сторон встали два коротко стриженных крепыша в униформе носильщиков. Пистолеты с глушителями, стволы направлены на него.

А напротив, в кожаном кресле, сидит еще один. Лицо вроде бы знакомое. Так это же Клык, правая рука убиенного Хмурого! Видел его на фотографии. Ну все, господа, прощай, родина!

Каток прочел в глазах недруга свой смертный приговор.

– На кого руку поднял, падла? – Во рту у Клыка блеснула золотая фикса.

Он сидел и в невозмутимом спокойствии рассматривал перстень-печатку на пальце правой руки.