Скамеечка для ног обтянута тканью, подобранной в тон ткани на пеленальном столике – с аквамариновыми голубками. Я открываю зеркальные дверцы шкафа – полки уже заполнены детской одеждой. Она рассортирована по цвету и радует самыми разными оттенками – от белого до бордово-красного и темно-синего. У этого ребенка одежды больше, чем у меня было за всю мою жизнь, а он еще даже не родился. Там же, на полках, стройными рядами лежат бутылочки, пустышки, детские кубики и принадлежности для кормления.

Но почему комната заперта?

Я пересекаю плюшевый ковер, чтобы выглянуть в окно. Вблизи, когда занавески больше не закрывают обзор, становится ясно, что на оконной раме стоит металлическая решетка, основательно портящая прекрасный вид на озеро.

Шарлотта боится, что ее ребенок может выпасть из окна? Ну, выглядит эта решетка прочной.

У одной из стен лежит двуспальный матрас. Может быть, когда ребенок родится, она будет здесь спать. Или Ной.

Я выхожу из комнаты и уже собираюсь спуститься вниз, как слышу звонок телефона, эхом разносящийся по дому. Кажется, Шарлотта забыла взять с собой свой мобильник.

Сердце снова тяжело бьется в груди. Я застываю посреди лестницы, вцепившись в железные перила, и оборачиваюсь, пытаясь понять, доносится ли звук из кабинета. Впрочем, на звонок ее айфона это не похоже. Я иду на кухню, звук становится громче, и наконец я нахожу его источник.

Когда телефон Шарлотты украли, я уже видела, как она говорила по-домашнему, но особого значения этому не придала. Но вот он, в кладовке, лежит под кулинарными книгами. К тому моменту как я откапываю его, он как раз звонит в седьмой раз и затихает. На всякий случай я все равно снимаю трубку, но слышу только гудки. Вешаю трубку обратно и вдруг замечаю, что кто-то записал сообщение на автоответчик – на корпусе телефона мигает соответствующий огонек.

Наверное, это просто студент, но ведь узнать не повредит? Задержав дыхание, я жму на кнопку «Воспроизвести сообщение». Потом я прослушиваю его еще раз.

– Шарлотта, это твоя мама. Твой психотерапевт позвонила мне и сказала, что ты пропустила несколько сессий, так что я решила проверить, как ты. Полагаю, ты забыла, что я все еще указана твоим контактным лицом во всех договорах. Полиция сообщила мне, что ты в порядке, но я ужасно за тебя волнуюсь.

Шарлотта

– Так здорово, что ты смогла к нам присоединиться, Шарлотта, – произносит профессор литературы. В ее голосе слышатся нотки недовольства.

– Простите, я немного опоздала, – извиняюсь я. – Нужно было учесть, что на улице пробки.

– Да, конечно. Главное, чтобы с вашей повесткой дня все было в порядке, – вмешивается декан Уолтерс. – Подготовьтесь. Начнем, когда вы будете готовы. Я уже произнесла вступительную речь и умаслила всех едой.

– Конечно.

Я снимаю пальто и отношу ноутбук на подиум. Достав флешку со своей презентацией, включаю проектор. Затем прочищаю горло, и все двадцать пар глаз сосредотачиваются на мне. Я неуверенно улыбаюсь под их пожирающими взглядами.

Я знаю, что я здесь чужая. Я не из тех людей, кто удачно вписывается в академический мир, и не вхожу в дружную компанию университетских профессоров, вместо этого предпочитая свою собственную. Не то чтобы это делает меня откровенно непопулярной, но знакомы мы с этими людьми плохо.

Я представляюсь и начинаю рассказывать про цели, которые мы ставим на следующий месяц, и про способы помощи отстающим студентам. Дальше перевожу речь на книги, запланированные мною для изучения в следующем семестре, и связанные с ними задания. Подробно объясняю, почему я сделала такой выбор.

Задумывалось, что это собрание вдохновит коллектив, поможет сотрудникам расширить свои возможности и узнать альтернативные идеи, а также в целом сплотит весь наш факультет английского языка.

Когда я заканчиваю презентацию, комната взрывается аплодисментами, и я тепло улыбаюсь коллегам, прижав руки к груди. Нервы у меня натянуты до предела – мало того, что я выступаю перед целым залом слушателей, так я еще и прямо у себя дома оставила без присмотра потенциально опасную девушку.

– Шарлотта, – декан Уолтерс приближается ко мне с другого конца зала, где она простояла все выступление, привалившись плечом к дверному косяку. – Это было изумительно. У тебя талант к обучению.

– Спасибо, декан Уолтерс, – улыбаюсь я этой высокой немного застенчивой женщине с темными волосами… Доктор Уолтерс – замечательный человек, она отличный профессионал и невероятно умна, но вместе с тем ее отличает поразительная неловкость.

– А знаете, я бы очень хотела, чтобы вы подумали над моим предложением возглавить нашу программу наставничества. Называется «Кто читает, тот управляет». Мы можем поговорить об этом после собрания?

Я киваю и сажусь на стул, то и дело поглядывая на часы. Каждая минута, которую я здесь провожу, дает Элли все больше возможности обчистить мой дом.

Я напоминаю себе. что все крепко закрыто… Единственное, куда она может попасть – общие комнаты и ее собственная спальня.

Я смотрю презентацию по изменениям в литературной классификации и мысленно несколько раз повторяю себе, что она не может мне навредить.

Когда последний оратор наконец заканчивает свою речь, декан Уолтерс, всегда верная своему слову, ловит меня в коридоре.

– Поговорим в моем кабинете?

– Конечно, – соглащаюсь я и иду за ней в ее большой угловой кабинет, располагающийся в другом конце здания. Он обставлен мебелью из красного дерева. Тяжелые винного цвета драпировки с золотой строчкой отлично с ней гармонируют, добавляя виду роскошности. На них вышиты мелкие медные листики.

Стол у нее раза в два больше чем тот, который стоит в моем кабинете дома. Думаю, чтобы занести его сюда, понадобилось несколько грузчиков.

Декан Уолтерс опускается на шикарный кожаный стул с высокой спинкой и очень удобный, судя по ее удовлетворенному вздоху. Прямая противоположность стульев, предназначенных для посетителей. Мне кажется, что это сделано намеренно, чтобы люди не тратили слишком много ее времени.

Декан Уолтерс решает начать со светской беседы – наверное хочет, чтобы я почувствовала себя более уверенно.

– Вам нравится работать онлайн?

– Да, очень.

Я преподаю в колледже последние три года, но в кабинете декана до этого была всего несколько раз. Мы уже перешли ту границу, когда я всегда формально обращалась к ней «доктор Уолтерс», но я все еще стараюсь сохранять профессиональный тон в общении с коллегами.

– Сейчас у меня три учебных группы, и я с удовольствием им преподаю. Розмари Маршалл – чудесная ассистентка, и мне кажется, мои студенты сейчас успешно справляются с курсовой работой.

– Это замечательно, – говорит декан Уолтерс. – Мы очень на это надеялись, и теперь хотим предложить вам постоянное место в штате.