«Не оставляй».

Мы продолжали обнимать друг друга, и теперь нежность стала иной — не затаенно-изучающей, а мучительно-страстной. От этой нежности никуда нельзя было скрыться, она подчиняла и гипнотизировала. Лишала воли. Заставляла дыхание учащаться, а пульс зашкаливать. Грудь стала чувствительной — каждое прикосновение наполняло меня желанием все сильнее. И когда Игнат накрывал ее ладонью, я подавалась вперед, потому что хотела, чтобы он сжимал ее сильнее. А вместо этого он касался ее, обводя сквозь ткань кожу вокруг сосков, но не касаясь их, будто дразня.

Я гладила Игната по влажным волосам, забиралась пальцами под майку, заставляя напрягаться мышцы пресса. Закинула ногу ему на бедро. Я знала, что он хочет меня — чувствовала его возбуждение, когда набиралась смелости коснуться ширинки его джинсов. И заводилась сама, понимая, что он плывет от меня.

Когда я сделала это снова, Игнат накрыл мою руку своей ладонью — теперь уже горячей. Легонько сжал, давая мне возможность лучше почувствовать твердость паха, и провел вверх-вниз по ткани, словно показывая, чего он хочет. Он убрал ладонь, а я продолжала ласкать его через джинсы все более настойчиво, забыв обо всем на свете. Ему нравилось до безумия, и его дыхание становилось все более прерывистым.

Словно стараясь сделать приятное в ответ, Игнат расстегнул мой халатик до солнечного сплетения, запустил под ткань руку и начал водить кончиками пальцев по груди, разгоняя по спине мурашки. Потом все-таки сжал ее — так, что сосок оказался между его указательным и средним пальцами, и меня пронзила короткая острая волна удовольствия. Мне нравилось, как он играет с моей грудью, будто зная, как мне нравится больше. Как целует в шею, как проводит по плечам твердой ладонью. Даже как тяжело дышит.

Когда его рука скользнула мне между ног, по телу пробежала приятная дрожь. Несколько медленных долгих поглаживаний через тонкую, ставшую чуть влажной ткань белья заставили меня выгнуть спину, и я сильнее сжала пальцы на каменных плечах Игната.

— Что мы делаем? — прошептала я, сходя с ума от каждого прикосновения. — Зачем?..

— Не нравится? — выдохнул он.

Его рука замерла, словно он испугался, что может сделать мне больно.

— Н-нравится.

— Но?

— Ты пьян. Я не в себе. Мы оба будем жалеть, — с трудом сказала я.

— Все равно.

Игнат отвел одну мою ногу в сторону, чтобы ему было удобнее, и, глядя мне в глаза, надавил на клитор чуть сильнее, проверяя, как я отреагирую. Мои ресницы сомкнулись сами собой — в темноте легче было погрузиться в ощущения. Игнат, заметив это, стал гладить меня более настойчиво. Внизу живота из искр нежности зарождалось пламя удовольствия.

Когда его пальцы оказались под тканью белья, я вздрогнула. Но вместо того, чтобы убрать его руку, улыбнулась. Игнат поцеловал меня в губы и продолжал гладить там двумя пальцами. Сначала осторожно водя из стороны в сторону, все сильнее и сильнее, по моей реакции понимая, нравится мне или нет. При этом он смотрел мне в лицо, будто любуясь, а я то закрывала глаза, то распахивала их, кусая губы. Что мы делаем, боже… Что?..

Сильнее. Еще сильнее. Да, именно там, где мне нравилось. Как мне нравилось.

Никакой неловкости, все естественно и гармонично. Правильно.

По любви?

Игнат не останавливался — его пальцы продолжали играть с клитором.

«Пожалуйста, скажи мое имя», — почти взмолилась я мысленно, чувствуя, как близка к пику. Тогда я точно смогу… Точно почувствую, как зародившееся из искр пламя охватит все мое тело.

Игнат словно прочитал мои мысли и прошептал на ухо:

— Яра…

А после накрыл мои губы еще одним терпким поцелуем. Движения его пальцев стали еще настойчивее.

Я сильнее впились ногтями в его плечи, тело задрожало, и пламя окутало меня с головы до ног, даря долгожданную разрядку. Такую, которую до этого я никогда не испытывала сама с собой, хотя касалась себя точно так же.

Маленький взрыв. Цветной фейерверк, рассыпающейся по коже. Забвение.

Это продлилось секунд десять, не больше, и пропало, а я резко дотронулась до напряженной руки Игната. Он тут же остановился, склонился к полуобнаженной груди, ласково ее поцеловал. Потом коснулся губами моей шеи. Игнат понимал, что я ощутила с ним, и я точно знала — ему это в кайф.

— А ты горячая, — сказал он ласково, гладя меня по волосам.

— Согрела тебя?

— Почти. Продолжим?..

— И забудем? — спросила я, все еще пытаясь успокоить сердцебиение и не совсем понимая, что происходит. Я словно была в тумане.

— И забудем… — согласился Игнат тихо.

Мне хотелось сделать приятное и ему, однако едва я дотронулась до него, как за окном, из которого на кухню падал лунный свет, послышались громкие голоса: Костин и чьи-то еще.

Глава 58. Пришествие

Игнат замер на мгновение, словно пытаясь понять, что происходит, а после быстро начал застегивать и поправлять мой халатик. Затем зачем-то поцеловал меня в щеку, на пару секунд задержавшись губами на коже, подхватил за талию и опустил на пол.

— Уходим, — велел он, крепко держа меня за руку.

Мне не нужно было повторять дважды, я пошла следом за ним. По телу разливалась приятная слабость, и больше всего хотелось упасть в кровать в обнимку с Игнатом и уснуть, но я не могла позволить себе быть неосторожной. Мы оба чувствовали себя виноватыми. Нарушившими запрет. Никто не должен был узнать, чем мы занимались на кухне.

Мы выскользнули из кухни, оказались в гостиной и быстро направились к лестнице. Успели подняться в самый последний момент — в гостиной вспыхнул свет, и я заметила Костю в домашней одежде и нескольких серьезных мужчин в темных костюмах, которые, судя по всему, приехали к нему в ночи. Скорее все, это были сотрудники службы безопасности.

Они, слава богу, нас не увидели — были погружены в проблемы. Я хотела уйти в спальню сразу, но Игнат задержался. Ему явно стало интересно, что происходит. И тогда я осталась тоже. Мы стояли на втором этаже, зная, что