Таиланд и Бирма/Мьянма – это как Франция и Германия, ну, или как Франция и Англия – извечные страны-соперницы. Тайцы бирманцев несколько побаиваются – причиной тому являются непростые взаимоотношения двух стран, сложившиеся в историческом прошлом. Тайские учебники истории подробно описывают сиамско-бирманские войны, то, как бирманцы два раза едва не положили конец самому существованию Сиама, рассказывают о том, что золото и драгоценные камни на бирманских пагодах были некогда вывезены с территории Таиланда, и т. п. Сегодня Таиланд выглядит куда более развитой страной, нежели Бирма/Мьянма, однако тайцы не без оснований опасаются, что работящие бирманские гастарбайтеры отнимают рабочие места у тайцев. Другое опасение заключается в том, что в случае эффективного развития туристической отрасли Бирма/Мьянма способна отобрать большую долю иностранных туристов, ибо она менее исхожена и выглядит куда более экзотично. И даже бирманские девушки, среди которых много красивых, вызывают опасения тем, что могут составить серьёзную конкуренцию тайским на ниве продажной любви. Впрочем, пока до реализации этих опасений ещё далеко.

В то же время нельзя сказать, что тайцы ненавидят бирманцев, или наоборот. Скорее речь идёт об определённой настороженности, нежели о тотальной нелюбви к западному соседу.

Кхмеров тайцы не любят, ибо исторически всегда с ними враждовали. Более того, время от времени выдвигаются скрытые территориальные претензии на те провинции Камбоджи, которые до 1907 г. входили в состав Сиама. Что же касается открытых территориальных претензий на территорию древних кхмерских (!) храмов Преахвихеа и Та Мыанг Тхом, расположенных вблизи границы, то их никто пока не отменял. Кхмеры отвечают тайцам тем же.

Отношение тайцев к вьетнамцам и, наоборот, вьетнамцев к тайцам куда более нейтральное – всё же две страны не граничат друг с другом и вряд ли способны вступить в открытый конфликт!

Китайцам в Таиланде традиционно была отдана на откуп экономика. Правительство страны, не без оснований опасаясь того, что китайцы могут поставить Таиланд под свой контроль, приложило большие усилия для ассимиляции китайской общины, и, о чудо, тайцам это во многом удалось! Тайские китайцы, в отличие от своих собратьев во Вьетнаме, Малайзии и Индонезии, в большинстве своём чувствуют себя скорее тайцами китайского происхождения, нежели китайцами.

Отношение к малайцам снисходительное, но тайцы не без оснований опасаются сепаратизма и роста исламского экстремизма, подтверждением чему служат события на крайнем юге Таиланда, где идёт вялотекущее противостояние между тайскими вооружёнными силами и местными сепаратистами, мечтающими возродить султанат Паттани в составе Малайзии.

Отношение к японцам и корейцам примерно такое же, как к фарангам (см. ниже).

Вторая группа иностранцев, т. е. уроженцы Индостана, Ирана, а также стран Ближнего Востока, известна тайцам под собирательным термином «кхэк», что буквально означает «гость». Данное слово, однако, несёт уничижительный оттенок. Индийские и арабские купцы с давних пор посещали Сиам и основывали там свои фактории. Оборотистость представителей индо-мусульманского мира и, что греха таить, склонность к тому, чтобы нагреть и обвести вокруг пальца всех «не своих», снискали им не лучшее отношение со стороны тайцев. В общем, отношение к «кхэкам» примерно такое же, как в России к представителям некоторых народов Кавказа и Закавказья.

И, наконец, третья группа иностранцев обобщённо называется «фаранги», от арабского «феринги/феринджи», т. е. «франки, французы». Сюда без различия входят представители всех народов Запада, включая Россию. Кроме того, к фарангам в некоторой степени можно отнести японцев и корейцев, хотя ни тех, ни других тайцы фарангами не называют. Японцев и корейцев с фарангами объединяет стереотип относительно того, что все они богатые. Для тайца фаранг – это ходячий банкомат, из которого надо вытрясти как можно больше денег, ибо иностранец приехал исключительно для того, чтобы своими тратами улучшить экономику Таиланда. К чести тайцев надо сказать, что они стараются аккуратно разводить доверчивых клиентов. В Таиланде к вам никогда не будут настойчиво приставать, навязываться в качестве гидов прямо на улице, требуя за это плату, насильно заводить в магазины, активно предлагая купить свой товар, ругаться с вами, если вы ничего не хотите покупать, завышать цену в 10 и более раз и т. п. В этом плане Таиланд выгодно отличается от туристических арабских стран вроде Марокко или Египта, где всё описанное очень ярко выражено. Гораздо в лучшую сторону Таиланд отличается и от Китая, где, может быть, и не будут хватать вас за руку, чтобы отвести в магазин, где дают комиссию, но непременно попытаются провести дело в свою пользу, продав вещь или услугу по очень завышенной цене. Для тайцев, как и для многих азиатов, важно сохранение своего лица и чтобы иностранец всегда оставался доволен.

Вообще, сложность того или иного языка – это вопрос относительный. Безусловно, тайский язык сложен для русских/европейцев/американцев с точки зрения своего произношения, в котором присутствуют звуки, для нас на слух кажущиеся неразличимыми, и имеется пять музыкальных тонов, произнесение которых меняет смысл одинаково звучащих слов. Кроме музыкальных тонов в тайском языке, а также во всех родственных ему языках имеются долгие и краткие гласные, неправильное произношение которых также меняет смысл слова. Похожее явление существует и во многих европейских языках, например, в английском, немецком, венгерском, однако, в отличие от тайского, в указанных языках всё же не так-то много слов, различающихся долготой/краткостью тех или иных звуков. Другой проблемой тайского языка является сложность восприятия на слух. Дело не только в музыкальных тонах, но и в том, что человеческому уху проще воспринимать длинные и по-разному звучащие слова. В тайском языке слог всегда равен слову, исконно тайские слова короткие, как правило, они состоят из одного-двух слогов. Двух-, трёхсложные слова обычно образуются посредством словосложения (типа русских слов «хлебороб» или «пулемёт»). Многочисленные слова санскритско-палийского происхождения отличаются многосложностью, их легче вычленять в потоке речи, и они играют в языке ту же роль, что и слова греко-латинского происхождения в европейских языках. Иными словами, слова санскритско-палийского происхождения представляют культурную терминологию, тогда как исконно тайские – это бытовая лексика.

Другой сложностью тайского языка является его письменность. Дело не в том, что сложно заучить буквы тайского алфавита, корнями восходящего к южноиндийской письменности. Это не так – на изучение алфавита времени потребуется немного. Проблема состоит в несоответствии написания и реального произношения. По-видимому, первоначально тайская письменность достаточно адекватно передавала фонетику языка, однако впоследствии произношение и написание сильно разошлись вследствие произошедших в языке изменений. В результате сегодня необходимо фактически заучивать каждое слово в отдельности, поскольку один и тот же звук может передаваться несколькими совершенно разными буквами. Многие буквы вообще не читаются. Интересно, что слова иностранного происхождения передаются в тайском языке посредством транслитерации, т. е. буквами, точь-в-точь как то, или иное слово пишется в иностранном языке. При этом, однако, заимствованное слово звучит в тайском языке совсем не так, как в языке-источнике заимствования, вследствие ограниченных возможностей сочетания звуков в тайском языке. Пожалуй, овладение тайской письменностью является самым сложным моментом в изучении этого языка. Автору доводилось встречаться с людьми, которые очень хорошо говорили по-тайски, но при этом совершенно не умели читать и писать на нём.