Кроме того, Бонифаций приказал королю Англии Эдуарду I разрешить тамплиерам свободно вывозить товары на экспорт из английских портов[604]. Карл II, король Неаполя, был убежденным сторонником объединения военных орденов как средства отвоевания Иерусалима, на корону которого он претендовал. Но он также согласился не взимать экспортные пошлины на товары, перевозимые на Кипр из поместий тамплиеров, расположенных в его землях.

Во второй половине 1295 года Жак де Моле отправился в Англию и Францию. Это путешествие, должно быть, потребовало от него большой дипломатичности. Церковные соборы в Кентербери и Реймсе постановили, что военные ордены должны нести основную тяжесть расходов по возвращению Святой земли. Это был ясный намек на то, что, раз они потеряли ее, то теперь должны сами решать проблему. Другой английский собор высказался за объединение орденов и передачу их под командование Эдуарда I, единственного среди королей того времени, кто лично участвовал в крестовом походе[605]. Во Франции, откуда традиционно пополнялись ряды ордена и где он пользовался наибольшей поддержкой, положение Жака оказалось еще более щекотливым, поскольку он стремился привлечь на свою сторону как французского короля, так и его соперника в Пиренеях Хайме II, короля Арагона. Эта ситуация осложнялась историей десятилетней давности, когда французский король вторгся в Арагон и убедил папу Мартина IV, француза по происхождению, придать его кампании статус крестового похода. Арагонский король того времени Педро III призвал на свою сторону тамплиеров, попросив их присоединиться к королевской армии и вывести в море галеры, чтобы защитить береговую линию от кораблей французов. Таким образом, арагонским тамплиерам пришлось обратить оружие против французов и крестоносцев[606].

К концу года Жак де Моле был готов вернуться на Кипр. Его поездка не привела к подъему крестоносного движения, и, конечно, ему не удалось остановить критику военных орденов, которые ничем этому не способствовали, а даже, напротив, приняли участие в новом витке соперничества между Генуей и Венецией в Восточном Средиземноморье. Однако он сумел несколько умерить аппетиты церковников относительно упразднения ордена. В этом смысле кризис 1291 года был преодолен. К концу десятилетия уже можно было рассматривать вопрос о новом вторжении на утраченные земли в Сирии и Палестине.

* * *

В начале XIV века тамплиеры в течение почти двух лет вновь обретались на Святой земле. Они удерживали всего лишь ее клочок – но какое-то время этого было достаточно, чтобы рассчитывать на что-то большее. Под командованием Жака де Моле орден постепенно расширял свой военно-морской потенциал, заказывая в Венеции новые галеры, чтобы подготовиться к кампании, которая должна была проходить и на суше, и на море. 20 июля 1300 года флот из шестнадцати галер вышел из кипрской Фамагусты и направился к вражеским берегам. На борту флагманского корабля находились великий магистр, король Кипра Генрих II, его брат Амори Тирский и Гийом де Вилларе, магистр госпитальеров. Это нельзя было назвать полноценным крестовым походом, но такая флотилия могла нанести противнику значительный урон, курсируя вдоль побережья и нападая на поселения близ Акры.

В тот период у христиан были веские основания рассчитывать на возвращение Святой земли. Им удалось заключить союз против мамлюков с монгольским ильханом Газаном, повелителем государства Хулагуидов. Посланники обеих держав регулярно курсировали между ставкой хана и Кипром, привозя взаимные обещания военной помощи. После летних набегов 1300 года был составлен план совместного нападения на Тортосу, где бывший замок тамплиеров еще не был разрушен. Позже в том же году около трехсот тамплиеров и госпитальеров присоединились к королевскому войску, которое отправилось на захват крошечного острова Руад, находившегося в нескольких километрах от Тортосы. Христиане высадились на остров, закрепили его за собой и отправились дальше – осаждать материковую крепость и соединяться с грозными войсками Газана.

Однако монголы не появились. Христиане пробились к Тортосе, но не сумели удержать ее и были вынуждены вернуться на Руад, откуда большая часть их войска возвратилась на Кипр. На маленьком острове остался гарнизон тамплиеров, состоявший из ста двадцати рыцарей, четырехсот сержантов и пятисот лучников, все под командованием маршала Бартолеми де Куинси. Раскаты грома, предвещающего последний суд, еще не прозвучали над империей мамлюков, но это было, по крайней мере, начало.

Однако к 1302 году все вновь было утрачено. Двести сорок километров морского пути отделяли гарнизон Руада от Кипра, и не только блокада, но даже непогода делали это расстояние непреодолимым. Осенью 1301 года у Руада появился мамлюкский флот, которым командовал новообращенный мусульманин родом из христианской Грузии. Он и его люди напали на остров и начали осаду, которая длилась почти год, пока в 1302 году гарнизон не запросил мира. К тому моменту он сократился с почти тысячи до двухсот восьмидесяти человек. По заключенному соглашению тамплиеры сдавались в обмен на возможность покинуть остров. Если бы кто-то из этих людей был ветераном Акры, он знал бы, что доверять таким соглашениям не стоит. Как сообщил «тамплиер из Тира», «сарацины отрезали головы всем сирийским пехотинцам за то, что те так отважно защищали остров… а братьев Храма бесчестно увели в Вавилон». Их ожидала жизнь в рабстве.

В очередной раз тамплиеров выманили из крепости, пообещав безопасность, и обманули. Без поддержки мощных сил с Запада ордену не удавалось расшириться за пределы Кипра. Но, несмотря на регулярные разговоры о новом крестовом походе, ничего не происходило. Жак де Моле и орден Храма застряли на Кипре, не в силах ни отступить, ни продвинуться вперед.

В 1306 году Жака вызвал к себе новый папа римский. Поначалу магистр воспринял это как нечто многообещающее, но напрасно. На самом деле именно тогда на тамплиеров начала опускаться завеса тьмы.

15 ноября 1305 года половина христианского мира собралась в Лионе: князья и герцоги, графы и кардиналы, аббаты и архиепископы – город наполнился сановниками и горожанами, жаждущими увидеть зрелище, какое бывает один раз в жизни. Посланники в ярких епископских одеждах приехали из Англии и Арагона с дорогими подарками. Король Франции и два его брата прибыли в сопровождении своих дворов. Вокруг слышались разные языки. Все собрались в базилике Святого Иосифа, чтобы присутствовать при коронации Бертрана де Го, архиепископа Бордо и будущего папы Климента V.

Лион был городом смешанных юрисдикций, уже давно поделенным между императором Священной Римской империи и королем Франции. Однако к 1305 году он решительно дрейфовал в сторону французов. И холодным утром 15 ноября ни у кого не было сомнений в том, кто из хозяев города имеет больше поводов для радости: папа, родившийся и выросший в Гаскони, прибыл, чтобы быть коронованным на глазах французских вельмож и под одобрительным взглядом их короля. Это был настоящий переворот и явный признак того, что папство Бертрана будет проходить под французским влиянием. Дни, когда понтифики дрожали в страхе перед Гогенштауфенами или действовали в интересах влиятельных итальянских династий, теперь уходили в прошлое: Господь с милостивой улыбкой взирал на королевство лилий и орифламмы.