– Вы никуда не пойдете. До тех пор, пока не вернете его мне.

Блез зарычал, готовясь к обращению. Лицо его исказилось.

– Лу-гару тебе не слуги, ведьма. Мы не тронули тебя лишь по воле твоего самца. Если он умрет, конец придет и нашему великодушию. Остерегайся нас.

Ля-Вуазен шагнула вперед и встала рядом со мной, сцепив руки.

– Возможно, это вам стоит поостеречься, Блез. Разгневав эту ведьму, вы познаете гнев каждой из нас. – Она вскинула руку, и Алые дамы, все как одна, поднялись – их была по меньшей мере дюжина. Они вчетверо превосходили числом Блеза, Лиану и Терранса, которые встали спина к спине, хрипло рыча и заострив когти.

– Мы уйдем с миром. – Несмотря на свои же слова, Блез с явным вызовом взглянул Ля-Вуазен в глаза. – Нет нужды проливать кровь.

– Короткая же у тебя память.

Ля-Вуазен улыбнулась – жестоко, зловеще. Она опустила воротник, обнажив три неровных шрама на груди – то были следы когтей, – и кровавые ведьмы с предвкушением загудели. И я тоже. О да, я тоже.

– Мы любим кровь. Особенно свою собственную.

Обстановка в комнате накалилась до предела. Все сверлили друг друга взглядами. Ансель – подумать только, Ансель! – шагнул вперед, намереваясь вклиниться между нами, но Клод остановил его.

– Не стоит, юноша, не то вам не поздоровится. – Обращаясь к Ля-Вуазен и Блезу, он сказал: – Давайте не будем забывать о высшей цели, что свела нас вместе. У нас есть общий враг. И все мы можем вести себя прилично, пока не вернется мсье Диггори, верно? – Он смерил выразительным взглядом сначала Блеза, а потом меня и добавил: – Потому что он вернется.

Воцарилась долгая тишина – ни звука, ни вздоха. Все ждали, пока кто-нибудь сдвинется с места. Ударит первым.

Наконец Блез тяжело вздохнул.

– Твои слова мудры, Клод Деверо. Мы подождем возвращения мсье Диггори. Если же он не вернется, мы с детьми покинем это место – и оставим его обитателей… – Он посмотрел мне в глаза. – Невредимыми. Даю вам слово.

– Ах, чудесно…

Но Ля-Вуазен только фыркнула.

– Трус.

Этого хватило.

Зарычав, Терранс прыгнул на нее, но на его пути возникла Николина. Она схватила его за полузвериную шею и дернула. Терранс взвизгнул, взмыл в воздух и упал к ногам Блеза. Лиана уже успела обратиться и кинулась за Николиной. Почти сразу в драку ринулся и сам Блез. И Ансель с Клодом тоже, едва они поняли, что ведьмы крови жаждут – что уж там, крови. Исме с сестрами набросились на волков, метя клинками им в яремные вены, но оборотни оказались быстрее и запрыгнули на прилавок. Даже оказавшись в ловушке и в меньшинстве, Терранс все равно сумел выбить у Исме нож и пригвоздить ее лапой к земле. Другой лапой он полоснул ее по лицу. Исме закричала, и Коко поспешила ей на помощь.

А я… Я коснулась пальцем виски на прилавке. Лишь пальцем. Одна искра… Все случилось почти как тогда в таверне, и вместе с тем совсем по-другому. Как же давно это было. Неужели с тех пор прошла лишь пара недель?

Казалось, что годы.

Огонь помчался по прилавку, прямо к Террансу…

Нет. Не к Террансу. Я с удивлением наблюдала, как пламя находит другую жертву – взбирается от ступней к голеням, к поясу, к груди. Она закричала от ужаса и от боли, отчаянно пытаясь пролить кровь, извлечь колдовство из запястий – но я только смеялась. Смеялась, смеялась, пока не заболели глаза и горло, пока ее голос наконец не рассеял дым в моем разуме. Пока я не осознала, кому принадлежит этот голос.

– Коко, – выдохнула я.

Я неверяще уставилась на нее, выпустив узор. Огонь тут же погас, и Коко рухнула на пол. Она рыдала и задыхалась, одежда и кожа ее дымились. Все вокруг, будто мозаика, сложилось передо мной – ужас на лице Анселя, безумный крик Терранса, лихорадочные попытки Исме найти мед. Когда я попыталась шагнуть к Коко, чтобы помочь, чья-то рука вцепилась мне в горло.

– Ни шагу ближе, – прорычала Ля-Вуазен, впиваясь когтями мне в кожу.

– Довольно, Жозефина. – Перед нами возник Деверо, и мрачнее я его еще не видела. – Отпусти ее.

Ля-Вуазен смерила его яростным взглядом, но постепенно ослабила хватку. Я резко втянула воздух и, шатаясь, двинулась дальше.

– Коко…

Но и ведьмы крови, и оборотни встали между нами, защищая Коко от меня. Я успела лишь едва заметить ее за плечом Анселя. Он тоже преградил мне путь. У меня перехватило дыхание при виде враждебности в их глазах. При виде страха.

– Коко, прости меня, пожалуйста…

Она попыталась встать.

– Со мной все будет хорошо, Лу, – пробормотала Коко едва слышно.

– Это вышло случайно, прошу, поверь! – Мой голос сорвался, а сердце – разорвалось на миллион кусочков при виде слез в ее глазах. Коко прижала ладонь ко рту, пытаясь сдержать рыдания. – Пожалуйста, Коко! Ты ведь знаешь, я бы никогда… Никогда нарочно не…

Николина позади нее усмехнулась. Голос ее изменился, стал ниже, когда она произнесла:

– Пусть внемлет каждый Божьему учению, гласит оно: гордыня – путь к падению.

Бесповоротность содеянного обрушилась на меня, и я услышала голос Рида. Ощутила, как он ласково касается моих волос.

«Ты сама не своя».

«Ты просто видишь то, что хочешь видеть».

«Неужели ты думаешь, что я хочу видеть в тебе…»

«Что? Зло?»

Я спрятала лицо в ладонях, упала на колени и разрыдалась.

Рид

Лицо.

Очнувшись, я увидел перед собой лицо. Оно было совсем близко, но рассмотреть его ясно я не мог. Оно расплывалось, скрывалось в тени, будто я стоял в облаке густого тумана. Но я вовсе не стоял. Не мог даже шевельнуть рукой или ногой. Конечности будто потяжелели – до невозможности потяжелели и похолодели. Кроме запястий – те горели черным огнем.

Я закрыл глаза, распахнул их вновь – вяло, с невероятным трудом – и попытался поднять голову. Она безвольно упала на плечо. Кажется, я увидел, как зашевелились чьи-то губы, услышал чей-то голос. И снова сомкнул глаза. Кто-то открыл мне рот и залил в глотку что-то горькое. Меня тут же стошнило.

И тошнило, и тошнило, пока не заболела голова и горло.

Кто-то с силой ударил меня по лицу, и я сплюнул кровью. Все мои чувства заглушил солоновато-медный вкус. Я заморгал чаще и потряс головой, пытаясь прояснить разум. Все плыло перед глазами. Наконец лицо передо мной обрело очертания. Золотистые волосы, серые глаза – почти что волчьи, – прямой нос, точеный подбородок.