class="p1">Мстиславские вышли в коридор, снова нацепив чужие личины. Охранник стоял возле дверей, нерешительно переступая с ноги на ногу.

— Что там с завтраком? — сдерживая раздражение, поинтересовался Мамонов у него.

— Уже готов, но эти… господа сказали, чтобы подали его после их ухода, — он кивнул в спину императора.

— Так подавай! Две минуты тебе, чтобы официант здесь был!

Георгий захлопнул дверь.

— Ну, суки! — восхищенно произнес он, имея в виду ушедших Мстиславских. — На ходу подметки режут! Уже и каргу эту на Аляску протащили! Неужели про Источник пронюхали? Надо торопиться, иначе прощелкаем клювом, потом будем под дудку государя нашего плясать до скончания веков!

Глава 5

1

Заходя в приемную воеводы, Георгий Мамонов вдруг ощутил, что его раздражение, вызванное утренним разговором с императором (в большей степени чем с цесаревичем), растворилось без остатка. И он понял, насколько ловко Мстиславские сбили его боевой пыл и настрой перед разговором с Иртеньевым. Потребовать кровь Трегубова князь не отказывался, но теперь подобная просьба выглядела тусклой, не соответствующей реальным репутационным потерям. Мелочь, на которую князь не должен реагировать излишне.

— Его высокопревосходительство ожидает вас, князь, — секретарь-адъютант, заходивший в кабинет доложить о визите Георгия, выскользнул из-за двери, распахнул ее шире. — Прошу.

Воевода стоял на середине кабинета, показывая одновременно и радушие, и упрямство глыбы, которую с места не сдвинуть. Понятно, своего офицера будет защищать до последнего.

— Здравствуй, Георгий Яковлевич, — он все же первым протянул руку, которую Мамонов спокойно и крепко пожал, борясь с соблазном, к которому его подталкивал император. — С приездом. Мне уже доложили, что ты прилетел рано утром. Отдохнул бы, а то сразу с корабля на бал.

— Не переживай, Николай Юрьевич, — усмехнулся Мамонов. — У меня с утра настроение с перепадами, но сейчас я спокоен как сытый лев.

— Боюсь предположить, кого ты скушал на завтрак, — в ответ пошутил Иртеньев, приглашая жестом сесть в «уголке релаксации», как он называл мягкую мебель, где проводил ненавязчивые беседы с подчиненными или с важными гостями. — Надеюсь, не моего волкодава?

«Семи пядей во лбу не надо быть, чтобы понять: Мстиславские его уже предупредили о переговорах и успокоили. Вон каким орлом смотрит. Дескать, не лезь дальше положенного, а то ударю», — подумал Георгий, присаживаясь в одно из кресел.

— Коньяк, бренди, вино?

— Вообще ничего. Лучше сразу решим возникшую ситуацию. Признаюсь: она мне очень не нравится, даже в свете всех раскладов, показывающих офицера с лучшей стороны.

— Трегубов — отличный спец, Георгий Яковлевич, — как можно мягче ответил Иртеньев. — Мы провели расследование, выяснили мотив поведения…

— Правда, что это был твой приказ, действовать как можно жестче в момент освобождения «заложников», в роли которых выступили мои люди?

— Да, скрывать не буду. Но я не давал приказ использовать боевые пули, сразу говорю. Трегубов должен был иными способами вывести кадета Волховского на применение запредельных возможностей. Применение боевых патронов на тренировке капитан Трегубов пояснил своим самовольством, желанием пойти как можно дальше, раскрыть потенциал мальчика.

— И вы поверили?

— А почему я не должен верить боевому офицеру с надежной репутацией? — удивился воевода. — Ну, да, я очень внимательно прочитал протокол допроса, лично беседовал с Трегубовым, дал приказ аналитикам разобрать его ответы чуть ли не под микроскопом и вынести вердикт. Не было у капитана мотива убить княжича Андрея.

Он замолчал, чувствуя на себе внимательный взгляд Мамонова. Слегка добавил раздражения в жест, дескать, спрашивай, чего хотел.

— А ты от меня ничего не утаил, Николай Юрьевич? — прищурился Георгий.

— Ничего, кроме конфиденциальной информации.

— Кто его родственники, имеют ли связи с Шуйскими или Ушатыми?

— Мы эту версию тоже отработали, князь. Капитан служит государю, у него нет вассальных обязательств ни перед кем. Близкие родственники — да. Они вассалы князей Пожарских.

— Пожарские из корня Рюрикова, — медленно произнес Мамонов. — Насколько мне известно, в Москве существует оппозиция Гедиминовичам, и она весьма разветвленная. Мой шустрый сынок, подначиваемый вами, загасил Источник Ушатых, и это возбудило столичное боярство. Мог ли кто-то выйти на твоего Трегубова и совсем не деликатно попросить уничтожить мальчишку? «Арбалет» — структура военная, тренировки зачастую проходят с боевым оружием. Несчастные случаи иногда случаются.

Георгий наклонился вперед, отчего кожа кресла заскулила под тяжестью его тела.

— Вы проверяли внезапные и немотивированные доходы капитана Трегубова? Непонятные транзакции или переводы по статье «благодарность, меценатство и прочее»?

— Не ищи заговора там, где его нет, князь, — твердо произнес Иртеньев, внутренне холодея от собственной глупости. Именно в этом направлении он не дал приказа копать, обойдясь служебным расследованием. Да и не было повода. Капитан не жил на широкую ногу, даже изредка жаловался, что помощь родственникам жены сжирает его доходы.

— Я хочу поговорить с Трегубовым, — потребовал Мамонов.

— Не могу позволить, Георгий Яковлевич! И так с этим случаем нехороший шум поднялся, опытный специалист сидит дома, я не могу планировать операции! А если ты убьешь человека в пылу мести?

— Постараюсь оставить его живым.

— И ты говоришь это с таким спокойствием? — изумился воевода. — Князь, я готов выплатить виру за твоего сына, и на этом будем считать инцидент исчерпанным.

— Николай Юрьевич, а ты знал, что император именно на такой вариант рассчитывал? — нехорошо улыбнулся Георгий. — Не жаль своих пальцев?

— При чем здесь мои пальцы? — изумился Иртеньев, лихорадочно готовясь к бою. Его защита стала проявляться в виде едва заметных серебристо-голубых молний.

— При том, что мне позволено их тебе сломать, — князь продолжал улыбаться, разглядывая магический доспех воеводы, словно прикидывал, в какую точку нанести удар.

Между двумя крепкими мужчинами возникло магическое поле, взвихряя воздух и опасно расширяясь по кабинету.

— Господи, что за чушь, князь, — капля пота скатилась по щеке Иртеньева. — Ты всерьез хочешь покалечить меня, Георгий? Смысл?

— Никакого смысла, Коля, всего лишь справедливая плата за оскорбление, — кивнул Мамонов, формируя щит и одновременно с ним ударную магоформу. — Поэтому дай мне возможность встретиться с Трегубовым. Не верю я в такое удивительное совпадение, где пересеклись мой сын, волкодав и его оружие с боевыми патронами.

— Моя вира не устраивает? — воевода благоразумно «выключился», понимая, что может пострадать не только он и его кабинет, но и большое количество гражданских служащих, сидящих в других комнатах.

— В таком раскладе — нет, Коля, — покачал головой Георгий. — У меня будет требование: проведи финансовое расследование счетов Трегубова с допуском моих спецов. Если твой капитан действительно чист с этой стороны, я, так и быть, возьму с тебя легкую виру, как с отличного начальника, горой стоящего за своих подчиненных.

— Не иронизируй, князь, — устало шевельнулся Иртеньев. — Я допущу твоих аудиторов, но под служебную подписку о неразглашении. Сам понимаешь,