называют состояния, которые стоило бы именовать совсем иначе. Например, некоторые принимают за счастье моменты эйфории. Меж тем счастье – это, скорее, стабильное ощущение радости и благополучия. Пушкин писал:

На свете счастья нет,

Но есть покой и воля.

Думаю, под «счастьем» он имел в виду как раз эйфорию, а вот истинное счастье – это именно стабильное спокойное существование («покой») в соответствии со своим видением («воля»). Почему же немалому количеству людей незнакомо это состояние, и они не стремятся его достичь, а гонятся за «сумасшедшим счастьем», как поет Анита Цой?

Сумасшедшее счастье упивается страстью.

Хочу снова и чаще сумасшедшее счастье[88].

Что это, как не эмоциональная нужда, раз хочется «снова и чаще»? И опять «упивание страстями». Эх…

«Безумное счастье – это где отключается мозг начисто. Где отключается мозг начисто – там начинает отступать личность, Эго, индивидуальность. То есть это возможно ценой потери устойчивости и силы. Если наркоты двинешь – тоже будет тебе счастье безумное, но последствия понятны. Это раз.

Два. Амплитуда и пределы эмоций, в принципе, у человека конечны. Богатый человек, заработавший миллион за месяц, будет так же рад, как бомж, нашедший тарань в мусорном бачке. Это из той оперы, что больше денег и больше женщин счастливее не сделают.

В общем и целом – сильные безудержные эмоции нужны тем, чья система испытывает потери энергии, сильно коротит. Личность не самодостаточна и нуждается в поглощении энергии извне. По сути, это можно считать признаком слабости личности. Такие люди обычно вырастают в семьях со скандалами, манипуляциями и прочими «яркими эмоциями», так что формируется потребность в этом трэшаке. Поэтому для сильной, устойчивой личности потребности в “сносе башни” быть не может», – рассуждает Алексей Сленин. Разве что эрзацем счастья можно назвать и образы вроде «еще чуть-чуть – и прямо в рай, и жизнь удалась», где счастье рисуется как прожигание жизни и бесконечные праздные дни с коктейлем у бассейна на собственной вилле. Надо ли удивляться, что такое «счастье» быстро сменяется скукой и пресыщением?

Счастье – это стабильно хорошее состояние духовно зрелого человека. Настроение может и не быть постоянно на пять (хотя бывает и так), но на твердую четверку минимум. И внешние события не играют в этом какой-то особой роли. Будем ли мы счастливы, зависит от нашего мироощущения. И я думаю, корень его – любовь к жизни. Очень точно написала об этом Ольга Берггольц:

В бомбоубежище, в подвале,

нагие лампочки горят…

Быть может, нас сейчас завалит,

Кругом о бомбах говорят…

…Я никогда с такою силой,

как в эту осень, не жила.

Я никогда такой красивой,

такой влюбленной не была.

Человек, любящий жизнь, в любой ситуации сохраняет ощущение счастья, какой бы странной кому-то из вас ни покажется моя мысль. Виктор Франкл, который едва не погиб в концлагере, даже в этих нечеловеческих условиях продолжал работать. Думаю, нельзя было продержаться несколько лет исключительно на волевых усилиях. Им двигала неугасимая продуктивность здорового человека, основанная на любви к жизни. К жизни, которая есть все, что не смерть. Пока ты жив, ты счастлив.

…Счастье, как и любовь – это не какой-то божий дар, который кому-то дается, а кому-то нет. Умение быть счастливыми мы можем развивать точно так же, как и умение любить.

«Это устойчивое состояние, которого человек добивается своей внутренней плодотворностью», – пишет Эрих Фромм.

«В нашу жизнь приходит радость, когда у нас есть чем заняться; есть кого любить; и есть на что надеяться», – читаем у Виктора Франкла.

…Мое счастье – всю жизнь подниматься к своим вершинам, не видя самой высокой и лишь предполагая, но не «программируя» ее примерную высоту. Поднявшись на одну вершину, понимать, что это не самая высокая (или не единственная манящая) гора, потому что вдали – пики новых. Которых я не видела, поднимаясь на эту вершину.

Отдохнув, идти дальше. Умереть, поднимаясь на новую вершину или отдыхая на одной из них, смотря на новую.

Двигаться в удобном для меня темпе. Сегодня ускориться, завтра пойти вразвалку, послезавтра зависнуть на весь день около красивого озера – в одиночестве или с приятными людьми. Встретился хороший человек? Притормозила, пообщалась. Оказалось по пути? Пошли дальше вместе: до развилки или к общим вершинам.

Поднимаясь, я буду кого-то догонять, перегонять, от кого-то отставать. Я не буду включаться в соревнование. Это «лучший» способ выбиться из сил и сбиться со своего пути. Мне кажется, с таким «марафонским» подходом к жизни меньше риска эмоционально выгореть, иссякнуть…

Счастливая жизнь – это жизнь, в которой вы видите смысл. Но вот в чем он?

«Человек не должен спрашивать, в чем смысл его жизни, но скорее должен осознать, что он сам и есть тот, к кому обращен вопрос», – пишет Виктор Франкл.

«В жизни нет иного смысла, кроме того, какой человек сам придает ей, раскрывая свои силы, живя плодотворно. Человек начинает понимать, что он полноценная, активная, творческая личность и что единственный смысл жизни – это сама жизнь», – утверждает Эрих Фромм.

В чем черпать радость жизни? В самой жизни. В любимом деле, в котором мы раскрываем свою уникальность. В улыбке дорогого человека. В плодотворном сотрудничестве. В хорошо написанном абзаце, в верно найденном слове. В ровном стежке. В первых каплях дождя. В созерцании заснеженной рябины. В свежеиспеченных сырниках с клубничным вареньем. В звуках любимой мелодии… Духовно зрелому человеку радость приносит буквально все – даже то, в чем, по мнению многих, никакой радости нет, а есть одна лишь обыденность.

Чем более развит человек, тем больше возможностей для радости ему доступно. И в первую очередь высшее человеческое наслаждение – мыслить, творить.

«Величайшее и самое продолжительное счастье проистекает из высшей человеческой деятельности, которая сродни божественному, то есть деятельности разума», – пишет Эрих Фромм.

Неразвившийся, непродуктивный человек способен получать только непродолжительные удовлетворения от реализации биологических потребностей. Если тобой движет только похоть или голод, наслаждаться ты не способен – только получить удовлетворение биологической потребности.

«Если я очень голоден, то ем быстро. Если я давно не был с женщиной, то все действия мои поспешны, и наслаждения почувствовать я не смогу. Наслаждение возникает после того, как биологическая потребность удовлетворена. Например, я сыт, но вдруг мне предлагают мое любимое блюдо. Я его смакую, в общем, наслаждаюсь едой. То же