слово, что не буду торопиться, а с другой… какая разница, десять лет минуло или несколько месяцев, — Демьян стерт, фактически его больше нет! Если я хочу родить ребенка, то имею полное право сделать это тогда, когда мне удобно. Его нет, все! Ромашки полностью мои.

Демьян не псих, который случайно или намеренно убил человека. Разумеется, нет. Он даже в девятнадцать, будучи повернутым на работе и математике, сумел подарить безнадежной девочке лучшие месяцы в ее жизни. Когда думаю об этом, мурашки по коже.

А еще я ощущаю жгучую ревность, за которую стыдно перед умершей девушкой, но поделать тут ничего не получается. Демьян для меня особенный, и меня на части рвет от мысли, что в его жизни одна роковая любовь уже случилась. И даже не до меня! Во время, ведь мы всегда шли по жизни бок о бок.

Никак не могу забыть слова ее матери, что до Аси Демьян был несчастным. В какой-то день собираюсь и еду в Москву, к Раде Максимовне, чтобы попросить альбом с фотографиями. Долго листаю страницы.

Ну нет, не был он грустным! Скорее, собранным, серьезным, осознающим возможности и ответственность.

Или все-таки был? Почему я не замечала?

Демьян так сильно мне нравится, что даже на его студенческие фотографии смотреть больно!

Позже, оставшись в гостинице одна, долго размышляю. Неужели эта девушка была столь значима, что изменила его жизнь? Я листаю галерею на телефоне, ваю нахожу альбом периода, когда мы с Демьяном были вместе в Азии. Путешествовали, занимались любовью и работой. В то время у нас не было планов, мы плыли по течению и упивались своими несерьезными отношениями.

Открываю первый кадр и зависаю. Потом, поймав кураж, листаю, листаю… по кругу. Еще раз, и еще.

Я делала миллион селфи, оказывается! Где мы обнимались в постели, в кафешках, в самолетах. Весь день вспоминаю, как танцевали в барах ночи напролет, как потом спали до обеда друг на дружке. Пили и ели, много смеялись. Бесконечные поцелуи и секс. Демьян таскал меня на руках, хохотал, когда я визжала на аттракционах.

Пока он читал серьезные лекции серьезным дядям, я украдкой корчила рожицы, и иногда он улыбался. Бегло, искренне, не к месту. В те мгновения сердечко сжималось, я чувствовала, как важна для него!

Демьян всегда был рядом. И пусть его детские и юношеские улыбки не попали в кадр, никогда из моей памяти не сотрутся моменты, как мы с ним веселились.

На фотках, где мы дурачимся, в его глазах пляшут дьявольские смешинки. Ни с кем он не улыбался так открыто и широко, как со мной.

Нет, мама Аси не права. По-настоящему Демьян Баженов был расслаблен и счастлив только с одной девушкой. Причем счастлив по-настоящему, потому что я никогда не обманывала его, не придумывала себе образы, чтобы очаровать. Я такая, какая есть, уж рядом с ним — так точно.

Да, Ася повлияла на его жизнь, но… не так фатально, как мне казалось раньше. Сейчас кибервоин Демьян Баженов находится именно там, где должен быть, и, если бы не эта дорога, он пошел бы другой. Звезды не чернеют внезапно — этот процесс предсказуем.

Демьян — тот, кто он есть, и он там, где должен быть. Единственное, что изменилось, — это наши ромашки, которые изначально не входили в его планы. Он слишком ответственный, чтобы сделать и бросить ребенка, а перспектива заниматься воспитанием его не влекла. До романа со мной.

Выходит, что именно я та девушка, которая изменила Демьяна Баженова.

Тогда какая разница, десять лет или несколько месяцев? Какая. Нафиг. Разница?

***

Приняв, наконец, решение, чувствую небывалую легкость. Скоро у меня будет ребеночек, которого я буду обнимать и целовать, прижимать к груди. Ребеночек от любимого человека!

Дальше все идет по накатанной. Понятия не имею, каким будет самочувствие в беременность, которой я собираюсь посвятить всю себя, поэтому остаюсь в Москве и много работаю, занимаюсь иллюстрациями, закрываю хвосты. С деньгами проблемы нет, — периодически мой банковский счет пополняет аноним-Демьян, да так щедро, что не успеваю тратить, — но я совершенно не способна подвести людей, которые на меня рассчитывают, а таких, оказывается, немало.

Сегодняшний день получается особенно длинным: два совещания с редактором, а потом презентация новой книжки Николаевой, чью серию я продолжаю оформлять.

От усталости клонит в сон, но при этом я полна энергии и действую на подъеме, как бывает, когда выполняешь кучу важных дел, ощущаешь себя полезной, а еще предвкушаешь перемены.

Никто, ни один человек не знает, что, возможно, в следующий год я войду уже беременной. Я пока никому не говорила, даже в клинику не записывалась. Это только мой секрет, мои планы.

Боже, хоть бы все получилось.

Мы с автором обсуждаем идею новой книги, задерживаемся допоздна и из офиса выходим последними. На крыльце приходится остановиться, потому что дорогу перегородил черный тонированный минивэн.

— Совсем уже с ума посходили! — ругается Николаева. — Тут нельзя парковаться!

Она предлагает обойти через боковую лестницу, но я вдруг качаю головой. Сердце кульбит делает, скачет, я его в горле чувствую. Прижимаю руку к груди, чтобы хоть как-то замедлить, удержать, и, прокашлявшись, отвечаю:

— Вы идите. Мне в другую сторону.

— Ты уверена? Кристина, уже так поздно. Меня муж встречает у метро, пойдем, мы тебя проводим.

— Уверена. С-спасибо.

Голос чужой, хриплый от паники. На несколько секунд парализует убийственный ужас: вдруг это не он! Вдруг просто машина, какие-то наглые люди перекрыли дорогу. Жестокая надежда в секунду вспарывает душу, которая болит, ноет. Если начистоту, то мне, конечно, мало просто родить от него ребенка. Я хочу быть с Демьяном каждый день, я хочу, чтобы он учил наших детей плавать и кататься на великах. Я хочу это все.

В ушах бахает.

Николаева клюет в щеку и нестерпимо медленно движется в сторону метро, а я так и стою на крыльце, не в силах пошевелиться.

Этого не может быть. Просто не может. Еще секунда, и дурман развеется. Машина тронется с места и уедет, оставив после себя кровоточащую рану, которую я вновь буду зализывать в одиночестве.

Дверь минивэна открывается, и первое, что бросается в глаза, — огромные букеты цветов на сиденье. Белые, красные, розовые…

Бедное сердце сжимается с новой силой. Если это не Демьян… Боже, взрывает надежда такой силы, что, если она обманется, я просто не выдержу.

В темном салоне движение. Высокий мужчина в черном костюме выходит ко мне.

Улица, на которой мы находимся, обычно прекрасно освещена, сейчас же тонет