— Я понял, госпожа Сайтара, — склонил голову Кьяр.

Даже возможность жить в богатых комнатах Матери Дома его совсем не радовала. Его отряд покидал город, а он вынужден был остаться и ходить по лезвию ножа всё то время, что их не будет.

Ная тоже хмурилась. Смотря куда-то перед собой, она почти неосознанно поймала и сжала пальцы Кьяра у себя за спиной, безмолвно давая ему почувствовать, что она тоже не хочет его оставлять, что она тоже волнуется за него.

— Он будет под защитой, можешь не переживать, — улыбнулась предводительнице Представительница Матери Лияр, — даже если что-то пойдёт не так, он последний, кто окажется под ударом. В конце концов, он просто выполняет приказ и не имеет ко всему этому никакого отношения. Ответственность на него в любом случае не ляжет.

— Хорошо, — кивнула Ная, — пожалуйста, оставьте меня на пять минут с моим отрядом.

Что бы не говорили Мать Лияр и её Представительница, Ная, так же как и сам Кьяр, прекрасно понимала, что если их обман раскроют, то выяснять подробности будут в первую очередь через него — именно он как самое слабое звено в этой цепи станет целью всех заинтересованных. Конечно, его, в любом случае, будут защищать, но защищать всегда сложнее, чем защищаться самим: никто не смог бы гарантировать, что Кьяра в итоге не поставят на колени, чтобы вытащить из его памяти всё, что он знал, и хорошо, если бы всё ограничилось только этим. Если бы была возможность, Ная бы оставила с Кьяром Перепёлку, но это было невозможно: во-первых, птицу нельзя было выставлять на всеобщее обозрение, а во-вторых своенравная бестия бы в конце концов всё равно вырвалась бы из комнаты и полетела к хозяйке, не смотря на все отданный ей приказы. К тому же феникс мог понадобиться и самой Ная — она ведь понятия не имела, куда должна была вести весь остальной отряд.

— Эмиэль, поставь заклинание связи, — приказала предводительница, когда все женщины кроме неё вышли из комнат Матери Лияр.

Эмиэль молча взял Кьяра за руку и соединил его и себя связью, которая позволяла ему чувствовать, что Кьяр жив, на каком бы расстоянии друг от друга они ни оказались.

— А теперь оставьте нас вдвоём, — Ная кивнула остальным мужчинам на дверь.

Оказавшись наедине с Кьяром, она притянула его к себе и прижалась лбом к его лбу.

— Будь предельно осторожен. Не высовывайся и не делай глупостей, — предупредила она.

Кьяр слегка кивнул, но его дыхание выдавало все его переживания: он нервничал ничуть не меньше самой Наи. В этот раз их втянули в игры совсем не их масштаба, и ни у кого из них не было желания в этом участвовать, но и выбора у них тоже не было.

Ная крепче прижала к себе Кьяра, уткнувшись носом в его шею: она тоже не представляла, как уходить без него, она тоже боялась оставлять его одного, она слишком привыкла, что в тоннелях её липучка с полным отсутствует понимания личного пространства всегда был рядом с ней. Её пальцы сжались на его спине, сердце тревожно билось, почему-то ей сейчас вспомнилось всё, что она чувствовала, когда потеряла Ариена. Только сейчас ей предстояло разжать руки и уйти по собственной воле.

Кьяр обнимал её, спрятав лицо в её волосах. Он никогда не умел скрывать свои эмоции: остаться позади, когда Ная будет уходить — именно этого он всегда и боялся. Сколько бы ни проходило времени, ничего не менялось — во всём Таэмране он по-прежнему доверял только ей и своему отряду, а теперь у него было ощущение, будто он оставался совершенно один среди реки полной готовых его сожрать пираний. Его магия должна была обмануть целый город. Он понимал, что эта роль досталась ему не потому, что он был одним из лучших магов иллюзий. Вовсе нет. Он в их число даже не входил. Эта роль досталась ему только потому, что Мать Лияр раскрыла свою тайну только отряду Наи и ещё нескольким своим женщинам и больше никому. Он просто был единственным вариантом, и были все шансы, что его магия могла оказаться для игр такого масштаба слишком слабой — более сильные маги могли её увидеть, и что тогда будет дальше, он не знал.

— Я люблю тебя, — на грани слышимости прошептала Кьяру на ухо Ная.

В ответ она почувствовала, как его руки сильнее сжались за её спиной и услышала, как он шепчет ей то же самое. Она бы никогда не подумала, что ей будет так сложно отпустить его, но она должна была идти к остальным — отведённые ей пять минут заканчивались.

— Ты не один, и я обещаю, что вернусь к тебе, — Ная не надолго прижалась к губам Кьяра и, ещё раз сжав его руку, ушла.

Кьяр смотрел на закрывшуюся дверь и невольно вспоминал бесконечные дни в тоннелях с отрядом Яры, когда он не знал, ни где Ная, ни вернётся ли она, ни жива ли она ещё, но тогда, по крайней мере, можно было отвлечься на задания, на сражения с монстрами, и рядом были Шиин, Асин, Аэн с Ираном, а сейчас он был один. Он никогда не любил оставаться в одиночестве, оно давило и заставляло думать о том, о чём он предпочёл бы не думать никогда: о том, что в его жизни в любой момент мог настать момент, когда рядом бы не осталось никого, кому можно было бы верить, кто бы любил его, кому бы он был нужен. Всё, чего он достиг за эти годы, было для Наи и только ради неё одной, потому что он хотел оставаться с ней. Когда она стала предводительницей профессионального отряда, у него должно было быть достаточно сил, чтобы соответствовать этому уровню. Но без Наи ему было бы всё это не нужно. Он уже не представлял себя без своей предводительницы. Он не боялся жить, сражаться и умереть за неё, но остаться без неё… Кровь неприятно стучала в ушах и Кьяр неосознанно кусал губы, понимая, что лучшие комнаты в Доме Лияр теперь станут его личной тюрьмой и местом, куда он никогда больше не захочет возвращаться.