Интересно, будь Жозефина в разводе с двумя детьми на руках – как сложились бы их отношения?

Мая тоже жила в хрущёбе. Массовое жилищное строительство, что уж там.

– Жорик, помоги донести сумки.

Мальчик решительно взял два больших пакета с едой. Третий взял Джордж. Пускай хоть сегодня Мая не бегает по магазинам, а заодно и на продуктах сэкономит. А может... Гм. А ведь это никогда ещё не приходило ему в голову.

Может, купить им сразу и новую квартиру? Явный плюс бытия участником… или всё-таки соучастником? – приватизации госимущества. Вот эта красавица 15 лет тому назад стала его первой женщиной. Сегодня живёт не очень. Может, отблагодарить её, купив ей квартиру? При его нынешнем уровне доходов – трата, не сильно отличающаяся от расходов его охранников, когда те бегают в ближайший ларёк за сигаретами.

Дверь открыл мальчик-подросток. Удивлённо уставился на незнакомца, пришедшего с мамой. Вернее... Он-то сразу его узнал.

– Здравствуйте. Вас зовут Лиандер?

– Джонни, как тебе не стыдно? У любого человека есть имя. Нашего гостя зовут Джордж Джорджиевич.

– Всё нормально! – он улыбнулся старшему сыну Маи. – Да, меня зовут Лиандер. Давай познакомимся.

Рукопожатие подростка оказалось неожиданно крепким.

– Значит так, мальчишки. Я – очень старый знакомый вашей мамы. Мы с ней много-много лет учились в одном классе. А ещё – она сделала мне очень много хорошего. Поэтому я решил к ней приехать и сходить с ней погулять. Вы нас отпустите?

Оба сына его первой любви заулыбались.

– Да, конечно, отпустим.

Скромно обставленная, но очень чистая, ухоженная квартира. Две комнаты. В одной явно живёт Мая, в другой – её сыновья. Пока его первая любовь переодевалась, Джордж был в комнате мальчишек. На диване, где, по всей видимости, спал старший – книжка. Серия «Школьная библиотека». «Повесть о Зое и Шуре».

Он её тоже когда-то давно читал. Та самая литературная байка, на основе которой сложился миф о героической девушке-партизанке, ставшей живым символом мужества советского народа в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками. Миф, так стремительно рухнувший в последние годы. Вот не тянул на воинский подвиг поджог нескольких крестьянских изб ноябрьской ночью. Единственное, что сумела сделать типа героическая как бы партизанка, – оставить в самом прямом смысле этих слов с голой жопой на морозе несколько семей простых крестьян. И вот эта

якобы речь перед казнью – мол, всех не перевешаете…

Джордж сглотнул. Не самое приятное воспоминание.

Несколько человек из «Омеги» были ранены. Пулями. Он их не пытал. Не выводил голыми на мороз. Не хлестал плетью. Не избивал прикладами винтовок в четыре руки. Просто раненые. Мужики-спецназовцы, прошедшие полный курс военной подготовки. Из них никто не смог сказать ничего. Страх. Ужас. Отчаяние. Ожидание смерти. Вот это последнее умоляющее «не хочу!» в глазах – хотя уже понятно, что всё равно будет. А вы... Пламенная речь, в письменном варианте – чуть не на страницу, произнесённая перед повешением? После ночных пыток? Хватит врать.

– Джон, и как тебе книжка? Нравится?

– Хорошая книжка, Джордж Джорджиевич. Я её и Жорику читал.

– Нам мама велела! – сообщил младший.

– Мама велела? А что так?

– Ей не понравился учебник, который выдали Джонни! Там неправильно написано.

– Да? А что там написано?

– А вот!

Старшенький взял со стола и подал ему учебник. Четвёртый класс школы. Рассказы по отечественной истории. Что-то вроде введения в школьный курс исторической науки. Потом начнётся более подробное изучение: история Древнего мира, история Средних веков... Рабовладение, феодализм, капитализм. Проходили.

Джордж снова невольно поморщился. Под чутким руководством Таисии Кононовны проходили. Не утерпела, старая сволочь. В 12 часов дня отбила, от имени школьного коллектива, телеграмму в Мошковец – горячо приветствуем госкомитет по чрезвычайному положению. А около семи вечера Джордж пришёл на пресс-конференцию, сломал нос председателю КГБ и идейно похоронил всю затею. А в двенадцать... Когда старая сука отбивала телеграфом свои приветствия, у него на руках тряслась в ужасе Финка, а по дому шатались стаями какие-то совершенно левые люди. Менты, следователи, адвокаты, взрывотехники, врачи, работники труповозки... Мерзость разорения после погрома, устроенного чекистами.

Эээ, ладно. Всё в прошлом. Сейчас он сидит в квартире Маи и рассматривает учебник по истории, который ему подал Джонни, её старший сын. Новое издание, этого года. Яркая, красочная обложка. Ничего особенного: вид Красной площади Мошковца, одна из башен Кремля, на башне – триколор Северной Федерации. «Рассказы для детей по родной истории».

– И что именно не понравилось вашей маме, парни?

– Ох... Всё не понравилось! – женский голос над ухом.

Мая уже вернулась. Простое, скромное, чем-то напоминающее традиционный народный костюм, длинное платье синего цвета. И в нём она была восхитительна. Нет, вот как можно не заметить такую красавицу?

– Так, вопросы истории – на потом. Мальчишки, я иду гулять с вашей мамой.

Под руку вывел её из подъезда, помог сесть на заднее сиденье «вольво», сам сел рядом.

– В ресторан «Созвездие».

Не удержался.

– Мая, прости, если что... Не могу не спросить. Ты же красавица. И дом ведёшь превосходно. Неужели рядом не оказалось ни одного приличного мужика?

Она подняла на него глаза.

– Джо, один раз я уже вышла замуж назло. Хватит.

Действительно – хватит. Вопрос закрыт. Она вышла замуж вскоре после того, как Джордж нашёл своё счастье в лице Марии. Неужели – до сих пор? И что она в нём такого нашла? Но это – позже, позже. Самому тяжело от таких разговоров. Поэтому… – А что с учебником не так?

– Новый, очень прогрессивный учебник. С плюрализмом мнений, – она не скрывала злой иронии в голосе. – Детишкам, например, сообщают, что когда наши войска освобождали Германию, то местное население в ужасе бежало в американскую зону оккупации, потому что советские солдаты отличались особой жестокостью.

Помолчала и всё-таки закончила.

– А в Прибалтике вообще немецкая оккупация сменилась советской, только и всего.

Ещё пауза. Мая ведь наверняка в своё время прочла «Альтернативное экспертное