Как у Кхарна Сагары. Когда ты первый раз его застрелил, то уничтожил один. С помощью второго он перескочил в машину.

«Как у Кхарна Сагары».

Уже не в первый раз я задумался о связи между Вечным правителем Воргоссоса и этой ложей чародеев. Гаиска упомянул, что Воргоссос больше не во власти Кхарна, что Вечный поплатился за свое высокомерие. Можно было заключить, что друзьями они точно не были.

Но разве мне не говорили, что бессмертие, которым наслаждались Избранные магистры, можно было получить только на Воргоссосе? Что лишь у Кхарна был ключ к бесконечной жизни? Что только Кхарн умел переносить свой мыслеобраз из одного тела в другое подобно демонам из античных басен? Возможно ли, что колдуны МИНОСа вышли с Воргоссоса? Образно говоря, похитили огонь у своего прежнего темного властелина?

Или же наоборот, Кхарн был вором, изгоем их гнусного ордена? Как давно существовал МИНОС?

– Башня взорвана, – сказал я с надеждой и посмотрел на руины сталактита над нашими головами.

Я мог различить на верхних этажах солдат Шарпа. Они прочесывали уровень за уровнем, платформу за платформой, разыскивая выживших по всем углам. Я знал, что они не найдут никого – только тела. Магистр Самара сбежала давным-давно, а образ Гаиски был транслирован сразу после того, как я его застрелил. Насчет магистра Такеши у меня были сомнения, и еще более серьезные – насчет Урбейна. Несколько младших магов тоже наверняка сбежали. Та женщина, Владилена, наверняка была уже на пути к Дхаран-Туну, чтобы встретиться с Пророком. Вероятно, сбежать удалось даже вирусологу Аббертону, покончившему с собой, чтобы перенести свой мыслеобраз в башенный передатчик. Но большинству скрыться не удалось. Одних расстреляли солдаты Шарпа, другие сожгли себе мозги собственными же имплантами.

– Вижу, – ответила Валка и прислонилась к колонне.

Пользуясь столбом как опорой, она опустилась и села у стены. Ее левая нога дернулась в судорогах; я бросился на помощь, но Валка отмахнулась:

– Не трогай меня!

Тон был резким, повышенным, и она выставила руки, не подпуская меня. Левая дрогнула.

После короткой паузы Валка добавила:

– Все хорошо.

Но я видел, что ее рука и нога по-прежнему подрагивают, и мне стало грустно. В глубине души я надеялся, что убийство Урбейна положит конец мучениям Валки, что она освободится от мрачной тени червя. Не знаю, с чего я это взял. Мое освобождение из ям Дхаран-Туна не заставило забыть боль от ударов плетки. Почему же справедливое возмездие должно было залечить раны Валки?

Есть раны, которые не залечить никакими из доступных в этом мире средств.

Я приковылял к ней, тоже прислонился к колонне и сполз на пол. Поначалу я не прикасался к Валке. Но спустя секунды надолго взял ее дрожащую руку и успокоил ее.

Уродство мира незыблемо, непреходяще. Говорил ли я об этом прежде? Время не лечит страхи и горечь утраты. Вся жизнь – трагедия, ибо всему живому приходит конец и никто не становится сильнее, приближаясь к смерти. В одном был прав Дораяика: время уходит во тьму. Даже звезды гаснут. А шрамы… Некоторые шрамы не стирает даже смерть.

Рана Валки останется с ней до конца ее дней.

– Все хорошо, – повторила она, когда шум битвы стих вокруг нас.

Мы сидели не шевелясь.

После длительной паузы Валка сказала:

– Он мог успеть перепрыгнуть на «Странника».

– У голема тоже два передатчика? – спросил я.

– Не знаю, – ответила Валка.

– Ты же его в клочья разорвала!

– Ну да! – прошептала она, сжимая мою руку. – Но мы не можем знать всего. Адриан, нам ни в чем нельзя быть уверенными. Возможно, он до сих пор где-то есть!

В тот миг мне как никогда захотелось на самом деле увидеть будущее, проложить все возможные пути, чтобы понять, явится ли Урбейн еще когда-нибудь к нам на порог. Я искал в ревущих пустошах воспоминаний других Адрианов и нашел, как и опасался, встречи, которых совершенно точно не было в моей жизни. В одном воспоминании я держал Урбейна за горло – твердое, как железо, – а он смеялся, несмотря на удушение. В другом я смотрел на него с моста над бурным морем, а с неба из-за дождевой завесы на нас глазел сердитый красный лик газового гиганта. Кто-то выстрелил мне в спину, и мертвецкое лицо колдуна с ухмылкой наблюдало за моей смертью.

Но были ли это воспоминания из бесчисленных версий будущего? Или из прошлого, которое уже никогда не наступит?

Я не мог утешить Валку словами – лишь теплом своей руки.

– Валка, он мертв, – произнес я, желая, чтобы это было правдой. – А если нет, убьем его снова.

– Откуда тебе знать? – спросила она, не собираясь утешаться. – Ты не можешь этого понять. А я могла! Могла прочесть его мысли, постараться заметить сигнал, когда стреляла! Но я временно заблокировала импланты. Не хотела оставлять ему лазейку. Довольно! Но будь я сильнее, я бы узнала! Я бы…

– Не говори так. Он мертв.

– Замолчи! – Она гневно уставилась на меня, и ее рука задрожала в моей. – Ты не знаешь, каково это! Не знаешь, на что он способен!

Я лишь сглотнул. Мне было прекрасно известно, на что способны Урбейн и другие маги. Я семь лет томился у них в плену на Дхаран-Туне. Урбейн создал ошейник, который мне пришлось носить, и написал болевые программы, которыми меня мучили в перерывах между более примитивными, но реальными сьельсинскими пытками. Я отчасти понимал, что чувствовала Валка, когда Урбейн вторгся в ее разум. Увядание, уколы, раздирание, жжение, резь и ослепляющую боль от бесконечной пытки.

Я понимал, но это не имело значения. От меня не просили сострадания и не нуждались в нем.

Достаточно было, чтобы я просто оставался рядом.

– Он мог успеть на «Странник», – повторила Валка. – Сбежать с планеты.

– «Странник»! – воскликнул я и выпрямился.

Я успел забыть о Возвышенном капитане Желязе. Он не входил в МИНОС и вряд ли обладал способностью перемещать сознание, а следовательно, должен был оставаться где-то в здании. Нажав на кнопки, я включил наручный терминал и передал информацию Шарпу. Пока я говорил, мой взгляд приковала голограмма. Желтый цилиндр, означавший «Меланхолию», исчез.

А с ним и два из трех сьельсинских кораблей-миров.

– Милорд, если он здесь, мы его найдем, – почти сразу ответил Шарп.

Вероятно, он подумал, что пользоваться рацией теперь безопасно.

– Рассчитываю на вас, центурион, – ответил я и отключился.

– Учитывая, сколько здесь данных… предпочтителен прямой канал. – Валка все рассуждала о вероятности смерти Урбейна, то и дело прикасаясь к шее в том месте, где над позвонками собрались нематоды