– органический механизм в ее мозгу. – Но Урбейн уже транслировал свой образ на Беренике. Аббертон и этот великан, Гаиска, тоже. У него могло получиться снова.

– Кхарну Сагаре тоже не нужен был прямой канал, – вставил я, вспоминая еще теплые тела, которые мы с Сиран нашли подключенными к машине на Эринии.

– Не нужен… – согласилась Валка. – Адриан, он может быть жив. В другом теле на Дхаран-Туне или… где-то еще. Может, мы никогда не узнаем где.

Она обняла себя, пытаясь унять дрожь в левой руке.

– Может, и не узнаем, – ответил я. – В таком случае для нас он все равно что мертв.

Я повернулся к ней, сидя на корточках:

– Но не думаю, что он спасся. Сомневаюсь, что у него была готова резервная копия.

Пусть у Валки и была идеальная память, я напомнил ей о словах Такеши насчет раздвоения и о сопутствующих рисках. Одна копия могла попытаться занять место другой, либо они могли превратиться в абсолютно разные личности, как, очевидно, случилось с Кхарном Сагарой. Но я допустил, что у чародеев существовали дополнительные меры предосторожности, благодаря которым образ измученной души Урбейна оставался привязан к нашему миру.

– Надеюсь, он мертв, – заключил я.

– Он сказал мне… – ломающимся голосом произнесла Валка и всхлипнула.

Мое сердце едва не разбилось.

Ее тон стал жестоким и насмешливым, как у Урбейна.

– «В тебе навсегда останется мой след», вот что он сказал. – Она посмотрела на меня, потирая правой рукой левую. – Я думала, на Эдде мы от него избавились. Но он никуда не денется?

Я улыбнулся ей – бессмысленный жест, учитывая, что мы оба были в масках.

За окнами башни загудели репульсоры. Прибыли десантные корабли Лина – и не только его. Среди черных и золотых клиньев имперских шаттлов я заметил грациозные хромированные фигуры других кораблей, похожие на рыб с солнечными парусами-плавниками.

Мне был знаком этот дизайн, хотя я не видел их воочию еще с Эмеша.

Это были джаддианские корабли.

Я стряхнул с себя оцепенение и вернулся из грез в привычный мир. К Валке. Осторожно я взял ее дрожащую руку и придвинулся ближе.

– Я тоже никуда не денусь.

Так мы и сидели до тех пор, пока не вернулся Шарп. Центурион отдал честь.

– Нашли капитана Возвышенных? – спросил я, подняв взгляд.

– Смылся, милорд, – помотал головой Шарп. – Хотя ни один шаттл не взлетел.

– Наверное, его летающая капсула слишком мала, чтобы попасть на радары, – предположил я. – Будем считать, что он сбежал, как и маги.

Я попробовал встать, но сильно пошатнулся. Пришлось опереться на колонну, чтобы не упасть.

– Что со сьельсинами? – спросил я.

Казалось, командир смотрел куда-то мимо меня, но я полагал, что его глаза под маской все-таки обращены ко мне. Он был непривычно напряжен.

– Два корабля успели прыгнуть в варп. На одном был их генерал. Сообщают, что капитан Дэйн с трибуном захватили третий.

– Молодцы, – похвалил я, подавая руку Валке. – Откуда взялись джаддианцы?

– И как они узнали, где нас искать? – добавила Валка, опираясь на меня.

– Сам гадаю, – пожал плечами Шарп, но тут же застыл. – Может, это подарок Матери-Земли.

– Все может быть, – ответил я.

Джаддианская флотилия уже не один десяток лет держала курс на Центавр, пройдя почти полный радиус галактики от Джадда, расположенного на границах Персея, до Пространства Наугольника в центре. Очевидно, они наконец добрались.

– Милорд, меня попросили отвести вас в командный пункт, – сказал Шарп, нарушив мои размышления о звездной политике.

Мы с Валкой переглянулись. Наши эмоции нельзя было прочитать, но внутри у нас все оборвалось. Наш и без того хрупкий план разваливался. Шарп сказал «командный пункт». Это означало, что фрегат уже приземлился. Теперь мы не могли потребовать прислать нам «Ашкелон», не вызвав подозрений. На планете уже был подходящий транспорт.

И нельзя было сбрасывать со счетов джаддианцев.

Как нам улизнуть? Чтобы угнать «Ашкелон» из закрытого дока на «Буре», пришлось бы напасть на охрану. Я решил отказаться от плана.

Мы оставались. По крайней мере, до поры.

– Кто командует десантом? – спросил я.

– Тенавян, – ответил Шарп.

Я по-прежнему чувствовал его мрачное напряжение. Горечь утраты. Мы с Валкой еще не рассказали, что случилось со Стасом и остальной группой. Погибли почти сорок человек. Битва завершилась для нас успешно, даже триумфально, благодаря помощи джаддианцев, но наша вылазка дорого обошлась; победа была пирровой. Я твердо решил не рассказывать центуриону, что Стас напал на меня. Пусть погибнет героем.

– Мне жаль ваших людей, – скованно произнес я. – Примите мои соболезнования.

Шарп поклонился:

– Спасибо, милорд. Идемте. Вас ожидают.

Башня еще дымилась над развалинами научного комплекса, когда Шарп и оставшиеся Драконоборцы проводили нас на космодром под болезненно-рыжим небом Ганелона. На площадке приземлилось множество имперских и джаддианских кораблей, повсюду уже сновали легионеры и джаддианские мамлюки в зеркальных масках. Ганелонскую крепость еще требовалось зачистить. Выживших врагов – если таковые обнаружатся – захватить и либо казнить, либо допросить в соответствии с их рангом и статусом. Необходимо было изъять базы данных, составить рапорты и переслать императорскому флоту и на Форум, а также, вероятно, в Джадд. Основной части флотилии Бассандера предстояло на несколько месяцев задержаться на Ганелоне, прочесывая комплекс в поисках крупиц информации. Если верить Урбейну, страшный вирус, который МИНОС производил на основе древней мериканской заразы, уже находился в руках сьельсинов и его готовили к распространению. Любые клочки информации могли помочь нам эффективно ему противодействовать.

Командный пост капитана Тенавян расположился в массивном десантном корабле класса «Рух». Он был чуть больше «Ашкелона», длиной почти двести ярдов, но более угловатым, чем обтекаемый перехватчик. Его черный корпус был почти прямоугольным; повсюду торчали антенны и орудийные башни, делая корабль похожим на ощетинившегося черного ежа с латунными иглами.

Капитан Севим Тенавян ожидала нас в информационном центре. То, как небрежно Урбейн открыл Валкин шлем, скорее всего, означало, что вирус нам не угрожает, но я все равно изъявил желание пройти тщательный осмотр и санитарную обработку в мобильной камере снаружи шаттла. Мне обработали раны, а поврежденные доспехи – также сбрызнутые обеззараживающим составом – отправили на «Ашкелон», который, как мне сказали, после участия в операции вернулся на борт «Бури». Это был очередной удар по нашему с Валкой плану побега. Я надеялся, что «Ашкелон» можно будет пригнать сюда, чтобы мы могли ускользнуть под покровом ночи, пока Лин и основная часть легионеров заняты зачисткой территории и допросами.

Но появление джаддианской флотилии и обнаружение вируса сорвали все планы. Теперь на планете было слишком много лишних глаз и ушей, а присутствие